Казино "Шахерезада" - Брайан Фриман Страница 33

– Догадывалась, – безрадостным тоном промолвила Тирни.

– Похоже, вы ревнуете.

Тирни накрутила локон на палец, принялась теребить его кончик.

– Карин – девушка из высшего света. Куда мне до нее. Я ведь официанткой работала, коктейли разносила. Мне просто повезло – я оказалась в нужное время в нужном месте. Я пыталась подделаться под Лейна и его компанию, честно старалась, но толку – никакого. За спиной они надо мной смеялись.

– Зачем же вы с ними общались?

– А другой компании у меня нет. Мои старые подруги сторонятся меня, считают сучкой. Все из-за Муза. Их отпугивает мой образ жизни: роскошный пляж, охранники, лимузин. Им безразлично, кем я была, им важно, кто я сейчас. Я молода, у меня имеются деньги, вот и приходится проводить время в «Оазисе», а там одни и те же компании, высший свет. Все позаканчивали университеты. А я не гожусь для университета.

– А к какой компании принадлежал Лейн?

– К той, где заводилой являлась Карин. Так я с ним и познакомилась полгода назад. Пришла в казино и увидела его с Карин. Она восприняла меня нормально. Позднее я догадалась почему – Карин всего лишь хотела заманить меня к ним в постель. Мне нравился Лейн, и я согласилась. Потом мы начали встречаться с ним вдвоем.

– Как к этому отнеслась Карин?

Тирни пожала плечами:

– По-моему, безразлично. Она могла затащить Лейна в кровать в любое время. – В голосе Тирни прозвучала горечь.

– Карин утверждает, будто Лейн собирался бросить вас, – сказала Аманда.

В глазах Тирни мелькнул страх.

– Она так сказала? Нет-нет. Не верьте ей. Никогда бы Лейн так со мной не поступил.

– Вы не предполагаете, кто бы мог убить его? Или нанять убийцу.

– Даже не знаю. Представить не могу. Но только не Муз.

– Лейн вел какие-нибудь дела с Бони Фиссо? Они были знакомы? – спросила Аманда.

– Бони? Мне ничего об этом не известно. Лейн никогда не упоминал о нем.

– А Муз? Он знаком с Бони?

Тирни кивнула:

– Конечно. Когда-то Муз едва не каждый вечер выступал в «Шахерезаде».

Аманда не была уверена, что замечание Тирни имеет какое-либо значение. В одном она не сомневалась: Муз, несмотря на преклонный возраст и слабое здоровье, сохранил вспыльчивый характер и что если бы ему захотелось убрать кого-либо, то он обязательно обратился бы к Бони. Она поблагодарила Тирни и потянулась к дверце лимузина. Тирни мягко взяла Аманду за запястье. Рука девушки показалась Аманде очень маленькой.

– Журналисты узнают о моей связи с Лейном?

– Обещать вам не могу, – пожала плечами Аманда. – К тому же ваши отношения уже давно ни для кого не секрет.

Тирни понуро кивнула. Ее взгляд упал на нижний ящичек. Он был плотно закрыт, словно кроме Тирни его никто не открывал. Девушка внимательно посмотрела на Аманду:

– Вы его осматривали? Догадались, что там лежит?

– Разумеется. Но я работаю не в отделе по борьбе с наркотиками и мне безразлично, что там. Но советую побыстрее отказаться от них. И желаю вам изменить свою жизнь.

– Спасибо. – Тирни обвела глазами салон и продолжила: – Вы не поверите, но иногда мне так хочется назад, в ресторан, за стойку. Там было проще, а тут все очень сложно. На подобную жизнь лучше поглядывать со стороны.

Страйд откинулся на спинку неудобного библиотечного стула и положил руки на стол. Затекшие мышцы спины неприятно ныли, голова болела. Пытаясь унять боль, он закрыл глаза. Вот уже три часа, согнувшись возле маленького экранчика, Страйд, щурясь, напряженно всматривался в помятые и потускневшие микрофиши сорокалетней давности, сделанные со старых газет. Порой он чувствовал, что перенесся в 1967 год, когда погибла Амира Лус. Глядя на старые газеты, он испытывал чувство соприкосновения с историей, ее изгибами и поворотами. Молоденькие красавицы на снимках давно превратились в старушек. В одной газете Страйд наткнулся на фотографию Роберта Кеннеди в окружении своих сторонников. У всех с губ свисали сигареты.

На многое тогда смотрели совершенно иначе. Лас-Вегас казался благословенным местом, где все представлялось неизменным – и коррупция, и безнравственность. То вдруг перед Страйдом появлялась статья о бесправном положении чернокожих в Лас-Вегасе, а через несколько страниц возникало объявление об открытом чернокожим шикарном заведении, да не где-нибудь на окраине города, а на Стрипе. Он смотрел на гремевшие в прошлом названия и фамилии, сейчас ничего ему не говорившие: «Красные пуговицы», Милюн Берль, Анна-Маргарет. В моде были мини-юбки. В то лето по всем кинозалам, наделав много шуму, прокатился новый фильм о Джеймсе Бонде «Живешь только дважды».

Страйд попытался вообразить прошлую жизнь, представить себя в ней. С расстояния почти в полвека она показалась ему старомодной, что-то вроде выцветшего карандашного рисунка или пожелтевшей фотографии – с претензией на замысловатость, но наивной. Он ощутил ностальгию и тоску по старым добрым дням. Точнее, жалости и печали по прошлому. Старые дни были вовсе не добрыми. Сообщения о забастовках перемежались заметками о финансовых скандалах и коррупции. Чиновников постоянно хватали на взятках. Смерть известного главаря мафии в Нью-Йорке, за тысячи миль от Лас-Вегаса, освещалась на страницах местных газет как едва ли не главное событие года. То в одном, то в другом номере появлялись, словно серые тени от проносящихся вверху облаков, мрачные слухи о черной магии Фрэнка Синатры.

Страйд взял со стола копию первой распечатанной ему статьи из номера за 18 июня того года с броским заголовком: «Триумфальное возвращение Амиры».

«Отдохнувшая после шестимесячного концертного сезона на Монмартре в Париже, посвежевшая, Амира Лус произвела настоящий фурор субботним вечером в казино „Шахерезада“, представ перед многочисленными зрителями в своем новом рискованном шоу „Пламя“.

Как и в иных модных теперь шоу, в „Пламени“ участвуют полуобнаженные девушки. Выступление сопровождает ветеран Стрипа, популярнейший комедийный актер Муз Даргон. Однако единственной настоящей звездой остается несравненная Амира Лус. Теперь „гвоздь“ ее программы – стриптиз, исполняемый в ритме огненного фламенко, под аккомпанемент гитариста, в свете десятков массивных свечей, окружающих сцену, куда Амира выходит в ярко-красном испанском костюме…»

Страйд отложил статью и принялся за другую, из номера за третью неделю июля. В те дни фотография Амиры не сходила с первых полос местных газет и журналов.

«Убийство танцовщицы потрясло Стрип

Сегодня источники в полиции Лас-Вегаса признали, что Амира Лус, звезда популярнейшего шоу „Пламя“ казино „Шахерезада“, была убита поздним вечером в пятницу в номере люкс. Детали происшедшего не сообщаются, однако, по словам сотрудников казино, труп танцовщицы с раздробленным черепом обнаружили ранним утром в субботу в бассейне, расположенном под крышей здания. В последний раз Лус видели на сцене в пятницу, во время ее вечернего выступления.