Дрожь - Роберт Ферриньо Страница 33

— Ты не знаешь, что я сделал, Дезмонд.

— Это правда. Если бы знал наверняка, то арестовал бы тебя. Хоть и на пенсии.

— Конечно, арестовал бы.

Дезмонд встал.

— Может, разгребем песок? — предложил он. — Последняя команда вроде оставила все в приличном виде, но мне нравится сам процесс.

Джимми подошел вместе с ним к шкафчику с экипировкой.

— Завтра утром будут играть две команды девочек — «Читы» и «Тигры».

Джимми огляделся. Он заметил, что в последнее время все чаще оглядывается.

Дезмонд с одобрением посмотрел на аккуратно поставленные грабли, лопаты и маски. Они с Джимми взяли грабли и направились разгребать песок.

— А ты когда-нибудь думал о работе в полиции? — спросил вдруг Дезмонд.

Джимми рассмеялся.

— У тебя есть к этому способности, — продолжал Дезмонд. — Я вышел на пенсию после похорон сына, но использовал все свои старые связи, обзвонил кого только можно и сам объехал окрестности, но так и не вышел на этого наркоторговца. Детектив, занимавшийся этим делом, тоже не преуспел. Даже после того, как мне удалось связаться с Анджелой во Флориде, ничего не изменилось. Я каждый месяц посылаю ей чек, а она мне — фотографии внучки, но об убийце не говорит ни слова. Я никогда в жизни не видел более запуганного человека.

Джимми и Дезмонд работали плечо к плечу, выгребая из зоны поля, засыпанной песком и называемой в бейсболе «домом», весь мусор и оставляя граблями ровные мягкие дорожки.

— Я не смог найти убийцу моего мальчика, а ты смог, — сказал Дезмонд. — Ты позвонил мне, кажется, через год после похорон, да? И назвал его имя. Ли Маклен.

Джимми оперся о грабли.

— Мне просто повезло. Стечение обстоятельств, я же говорил тебе.

— Я не верю в удачу, — ответил Дезмонд. — В меня стреляли три раза. Не повезло, что стреляли, или повезло, что остался жив? То, что ты нашел Маклена через столько времени, узнал его, это точно не удача.

— Во всяком случае, для него.

Дезмонд поднял с земли обертку от жвачки и сунул ее в карман.

— Я просмотрел дело Маклена после того, как ты назвал мне его имя, Джимми, и понял, что он отлично подходит на роль убийцы Сэмюэла. Дважды был арестован за продажу героина, однако не осужден. Свидетели загадочно исчезали прямо перед началом слушания. Причем исчезали с лица земли. А буквально через несколько лет Маклен уже становится бизнесменом. — Дезмонд положил руку на плечо Джимми. — Ты слишком сильно загребаешь. — Он показал Джимми, как надо работать граблями. — Всегда все делаешь в спешке. Как и с Макленом. Все ошибаются.

— Он совершил главную ошибку в своей жизни, когда убил Сэмюэла.

— Это точно. И вторую, когда открыл дверь тем трем бандитам. Я чуть со стула не упал, когда увидел фото в утренней газете на следующий день после погрома — журналисты назвали его «настоящей бойней» в клубе. Трое отморозков, пытавшихся ограбить клуб, были уже мертвы, когда прибыла полиция. А рядом лежал бедный Маклен с четырьмя пулями в кишках. Интересно получается: только я сказал тебе, что Маклена не за что арестовывать, и буквально через пару недель его отвезли в реанимацию с парализованными ногами.

— Он уже встал из инвалидного кресла.

— Думаешь, только ты умеешь идти по следу? Он встал из кресла, но чувствует себя по-прежнему неважно.

Трое гангстеров были вьетнамскими психопатами, называвшими себя «Крутые парни», известной бандой, подозреваемой в двух десятках разбойных нападений, грабежей и по меньшей мере в четырех убийствах. Акула уничтожил их голыми руками — сломал позвоночники и размозжил черепа. Через неделю после случившегося мэр прямо в больнице вручил Маклену значок героя — гражданина Калифорнии. Акула стоял рядом с кроватью, скрестив руки на груди, и свет от видеокамер отражался у него на черепе.

— Джимми? Ты слушаешь меня? Я сказал, что «Крутые парни» специализировались на домах и квартирах. Какого черта их занесло в притон Маклена?

— Все в прошлом, и покончим с этим, Дезмонд.

— Один мой приятель слышал, будто «Крутые парни» поставляли товар Маклену и в ту ночь просто не сошлись в цене и процентах. — Дезмонд ждал, когда Джимми солжет ему, но тот молчал. — Ты знаешь ресторан в Маленьком Сайгоне под названием «На-транг»?

Джимми работал граблями.

— Хорошее тихое местечко, отличная еда, приятные люди, — продолжал Дезмонд. — Так вот, мой приятель сказал, что «Крутые парни» обычно там ошивались до того, как их убили. Я пошел в ресторан и показал людям твою фотографию, просто так, из любопытства…

Джимми молчал и ждал, что будет дальше.

Дезмонд облокотился на грабли.

— И никто тебя не узнал. Они даже на фото особо не смотрели, сразу отворачивались и трясли головами. И по-английски вдруг перестали понимать.

* * *

Трэн перекрестился, собираясь съесть тарелку крабового мяса и миску супа из спаржи. Джимми даже заподозрил, что он искренний католик.

— Только не оглядывайся, — шикнул Трэн.

Конечно же, Джимми в ту же секунду обернулся и увидел троих вьетнамских парней, вошедших в ресторан. Они в черной кожаной одежде, их длинные волосы были уложены гелем, виски подбриты, а лица гладкие, словно лезвие ножа. Остальные посетители моментально уткнулись в тарелки и уже не поднимали глаз. Разговоры прекратились.

Джимми старался поддерживать знакомство с Макленом после того, как узнал в нем убийцу Сэмюэла и время от времени заезжал в клуб, где они вместе пили пиво. Как-то раз, примерно неделю назад, он увидел у Маклена этих вьетнамских парней. Тогда он еще подумал, что они совсем не походили на любителей музыки в стиле кантри. Впрочем, он тоже им не был, но все равно появлялся в кантри-клубе Маклена.

Самый мелкий из трио заметил глядящего прямо на него Джимми, единственного здесь неузкоглазого, и подошел к их с Трэном столику, постукивая каблуками.

Трэн молитвенно сложил руки и залепетал что-то по-вьетнамски.

Но парень оттолкнул его, в упор глядя на Джимми. Тот уже начал вставать, но бандит оказался проворнее. Неуловимым движением он схватил со стола палочки для еды и резко воткнул их Джимми в ноздри, по одной в каждую. Джимми согнулся от боли, слезы градом покатились по щекам. Он пытался бороться, но вьетнамец не отпускал свое пыточное орудие и лишь проталкивал палочки все глубже и глубже. За поясом его брюк Джимми заметил пистолет.

— Хочешь трахнуть меня, Джо? — медленно процедил мучитель. От него пахло клеем и шампанским.

— Нет, — застонал Джимми, стараясь не двигаться. Ноздри разрывала невыносимая боль. Казалось, палочки пронзили мозг. Из ноздрей ручьем текла кровь.

— Не хочешь трахнуть, говоришь? Так какого хрена тогда, Джо, ты на меня пялишься?