Вавилон восставший - Грег Диналло Страница 34

Шэри улыбнулась:

— Мне нравится помогать людям, Пол. И я знаю по собственному опыту: если тебя просто кто-то готов выслушать — это уже большая поддержка.

Он надеялся, что Шэри скажет что-нибудь еще, что-то значительно более личное. Что-то такое, что доказывало бы, что она к нему неравнодушна. Ему хотелось стать для нее чем-то большим, чем просто очередное доброе дело, совершенное за сегодняшний день. Но может быть, он переоценил себя и здесь. Или слишком торопится.

— Итак, — сказала она, — первое, с чего следует начать, — это быть абсолютно честным с самим собой. Тебе больше не нужно сверять свою жизнь с ожиданиями отца. Если ты считаешь, что не создан стать великим финансистом, значит, найди что-то другое, что тебе действительно по сердцу.

— Мне кажется, я уже нашел предмет, который мне хотелось бы изучать.

— Прекрасно! — Шэри просияла. — И что же это за предмет?

Пол замялся. А не подумает ли она, что он все выдумал специально, чтобы произвести на нее впечатление и таким образом добиться ее расположения?

— Этот предмет прямо противоположен бизнесу. Я говорю о библейской археологии, — ответил Пол, внимательно наблюдая за тем, как девушка отреагирует.

Какое-то время она просто внимательно на него смотрела. Без улыбки, но и не хмуро. Так, словно пыталась взвесить его искренность на каких-то внутренних весах, чаши которых все еще продолжали раскачиваться. Наконец Шэри проговорила:

— Думаю, ты знаешь мое к этому отношение. Лично я не представляю ничего более увлекательного, более достойного для изучения. И если ты на самом деле хочешь заняться библейской археологией, что ж, в добрый путь. Но правильно ли ты понимаешь, какую дорогу выбрал? Ведь работа библейского археолога вовсе не сводится к выкапыванию из-под земли древних артефактов и установлению их происхождения. Этим занимаются и обычные археологи. Библейский археолог стремится доказать истинность Библии.

Пол попытался, было сформулировать ответ, но тут же передумал. У него был ответ — или, по крайней мере, он так думал, — однако Пол пока сомневался, что сумеет найти правильные слова. Нет, он не хотел притворяться, что внезапно стал верующим христианином. Он вообще толком не знал, во что же все-таки верит. Но когда Пол увидел фотографии оссуария на лекциях Мерфи, когда услышал, как преподаватель читал надписи на нем, то ощутил, как что-то внутри его пробудилось, что-то такое, присутствия чего он никогда раньше не чувствовал. Единственным, в чем он отдавал себе сейчас отчет, было несомненное желание узнать об этом как можно больше.

Громкий звонок прервал неловкую паузу.

— Кто бы это мог быть?.. — сказала Шэри с явным раздражением в голосе, вставая из-за стола и направляясь к двери.

Она отперла замок, затем наступила секундная пауза, в продолжение которой девушка стояла, зажав рот рукой.

В дверях появился молодой человек с непослушной копной светлых волос с сероватым оттенком, двухдневной щетиной и неприятной задиристой ухмылкой на лице. Он плечом оттолкнул Шэри и проследовал прямо в гостиную.

— Не вижу шариков. Не вижу серпантина. — Он осмотрел комнату, глядя сквозь Пола так, словно его вообще не существует. — И уж совсем определенно не вижу спиртного. Прямо скажем, вечеринку по встрече брата ты организовала совсем никудышную, сестренка.

«Никогда нельзя предвидеть, какая семья окажется у твоих знакомых», — думал Пол, возвращаясь домой. Вот он только что пытался облегчить себе душу, рассказывая Шэри о своих проблемах с отцом и о планах на будущее, и она казалась такой умиротворенной, такой невозмутимой и мудрой, что он уже почти совсем уверился в ее способности помочь ему. А тут — бац! — в дом неожиданно вваливается грубиян, который оказывается ее братом, выпущенным по амнистии из тюрьмы, куда он попал по обвинению в ограблении.

Да уж, сюрприз! Впрочем, Чак Нельсон у сестры не задержался. Просто переоделся и сразу же куда-то смылся. Шэри все это, казалось, очень сильно расстроило, поэтому Полу пришлось еще целый час беседовать с ней о ее собственной судьбе. И ее рассказ произвел на него сильное впечатление.

— Мои родители погибли в автомобильной катастрофе, когда мы с Чаком были подростками. Они никогда не водили нас в церковь, поэтому мне мало, что было известно о Христе. Тем не менее, я стала посещать церковь верующих в истину Библии вместе с матерью одной своей подруги, и тут случилось нечто поистине чудесное. Я приняла Христа как своего Господа и Спасителя, и Он изменил мою жизнь. Вера в спасение стала тем, что удерживало меня в этой жизни в самые тяжелые дни. А Чак очень скоро пошел по дурному пути.

Пол покачал головой:

— Да уж, наверное, раз кончил тюрьмой.

— Чак связался с самой плохой компанией из местных ребят и оказался замешан в разных преступлениях, от воровства до торговли наркотиками. Однажды его поймали. Он никогда меня не слушал и даже отказался встречаться со мной в тюрьме, поэтому я перестала его навещать. Хотя молилась за него.

— И что же ты будешь делать?

— Не знаю. Ты видел, как он ворвался сюда и как так же, ни слова, ни говоря, ушел. Разумеется, он вправе жить у меня, и я никогда не вышвырну его вон. Но я не позволю Чаку вернуться к его позорной жизни. Мне нужна помощь. Думаю, необходимо поговорить с Лорой Мерфи и пастором Бобом. И еще, Пол, спасибо за то, что ты так терпеливо меня выслушал.

Пол покраснел.

— Да ладно, ты выслушала меня, я выслушал тебя. Это по-дружески. Значит, мы с тобой настоящие друзья.

Шэри похлопала его по руке.

— Друзья так друзья, однако, мне кажется, что тебе пора домой. Кстати, как ты смотришь на то, чтобы в среду вечером прийти к нам в церковь на службу? Там будут Мерфи, и я хочу познакомить тебя с Лорой. Хорошо бы ты пришел пораньше и помог нам в подвале сортировать одежду для церковного благотворительного базара. Скажем, в шесть тридцать в среду?

«Кажется, мне начинает по-настоящему нравиться в Престоне», — думал Пол по пути домой, весело насвистывая всю дорогу.

Почти две сотни флагов стран — членов ООН развевались на легком вечернем ветерке с Ист-Ривер. В шесть часов вечера, когда сумерки стали быстро сгущаться над Манхэттеном, включились яркие прожектора.

Все мгновенно озарилось великолепным сиянием, тысячи огней превратили тридцатидевятиэтажное здание Секретариата Организации Объединенных Наций в одну из архитектурных жемчужин ночного Нью-Йорка.

Однако, поскольку еще не стемнело полностью, свечение не производило того завораживающего впечатления, которое испытал бы каждый, взглянув на здание поздним вечером или ночью. Тем не менее, оно тотчас же приковало к себе всеобщее внимание.

Со всех сторон заревели автомобильные сигналы, заскрежетали тормоза машин по всей Первой авеню. Пешеходы останавливались в изумлении, обменивались возгласами и показывали пальцами на стеклянный фасад ООН. А в 18.02 в кабинете руководителя службы безопасности ООН прозвучал первый из множества телефонных звонков, которые затем в течение той долгой ночи раздавались почти непрерывно.