Повелитель игры - Лоренсо Сильва Страница 39

— Что случилось после того, как вы попали в «Парагон», отыскали там труп своей жены и спасли Аманду?

Бэленджер не сразу нашел в себе силы заговорить.

— Сжимаете кулаки, — заметил Ортега. — Хотите пришибить меня?

— Я очнулся в больнице. Психиатр расспрашивал меня, почему я называю Аманду именем моей умершей жены.

— Психиатр номер три. Кстати, вам самому это кажется нормальным? История с именами?

От ярости Бэленджер не мог найти что сказать, а Ортега не умолкал:

— Ваши отношения с Амандой? Ночью, в темноте, вам никогда не казалось, что вы видите привидение?

— Замолчите! — Бэленджер с трудом сдерживал ярость.

— Вы сами только что сказали, что у психопатов проявляется влечение к внешне похожим женщинам. Жертва может напоминать жену, мать или кого-то там еще.

— Я никогда не думал, что живу с моей умершей женой, сплю с ней!

Ортега промолчал.

— Вы считаете, что я причастен к исчезновению Аманды? — поинтересовался Франк.

— Это одна из версий, — ответил Ортега. — Может быть, вы утратили равновесие, ощутив двусмысленность вашего семейного положения. Или в приступе отвращения к себе сделали нечто такое, в чем раскаиваетесь. Вы же были полицейским детективом и хорошо представляете себе, как должно пойти расследование.

— Поосторожнее! — предупредил Бэленджер.

— Я же сказал, что это одна из версий. Рассматривать нужно все возможности. Вы организовали представление, арендовали дом на Девятнадцатой улице, наняли женщину, которая должна была организовать актеров, явились туда с другой, которой заплатили за то, чтобы она изображала Аманду. Актеры, по плану, расходились во время лекции. Когда никого не осталось, вы поблагодарили женщину, изображавшую Аманду. Она удивлялась, но деньги были немалые, поэтому сказала себе: «Вот прикольщик-то!» и отправилась домой. После этого все считают, что видели настоящую Аманду, которую кто-то похитил.

— Чтобы это сработало, мне нужно было также устроить пожар в театре. Но мы с вами все время были там вместе.

— Не считая того момента, когда вы остались в фойе, а я вошел в зал. Вы вполне могли поджечь что-нибудь так, чтобы я ничего не заметил.

— Мы чуть не погибли. Зачем мне надо было подвергаться такой опасности?

— Чтобы убедить меня в том, что она существует. Впрочем, если следовать этой версии, настоящей опасности вы не подвергались.

— Что вы хотите сказать? — Предплечье у Бэленджера зудело так, словно нарыв готов был прорваться.

— Вы должны были пойти со мной к пожарным дознавателям, но не пожелали этого сделать и скрылись. А в разговоре выяснилось много интересного. Похоже, та самая женщина, которая нанимала актеров, совершила экскурсию по театру. Узнав о входе в подземелье, она очень им заинтересовалась, даже попросила проводить ее туда, чтобы все рассмотреть. Пару недель назад дама, подходящая под это описание, побывала в нескольких других местах на этой улице. Например, в антикварном магазине. Она сделала вид, будто хотела что-то купить, но сказала, что слышала о высохших подземных ручьях под Гринвич-Виллидж и трубах, по которым текла вода. Выяснилось, что владелец магазина любит поговорить на эту тему, потому что такие исторические экскурсы помогают ему в торговле. В районе его дом — единственный, подвал которого соединяется с театром.

— Вы думаете, что я поджег театр, рассчитывая спастись через подземный ход? Но ведь я не мог знать наверняка, что он будет открыт и по нему можно пробраться. Это же безумие!

— Разве не глупее ваше утверждение о том, что вы сегодня днем видели ту же самую женщину в библиотеке? У этой дамы нет ровно никаких разумных оснований попадаться вам на глаза. Ее не видел никто, кроме вас. Она волшебным образом исчезла.

— Зачем мне лгать?

— Чтобы я и дальше верил, что за этим кроется какая-то опасность. Допустим, вам угодно и дальше сбивать меня со следа. Вы используете любую возможность, чтобы так или иначе повлиять на ход расследования.

Вдруг Бэленджер уставился через плечо Ортеги в сторону перекрестка. Оттуда ему призывно махала женщина, одетая в темные брюки и белую блузку.

— Вы ошибаетесь, — сказал он детективу.

— В этом вряд ли меньше смысла, чем в утверждении, что Аманду похитили, желая заставить вас участвовать в какой-то дикой игре.

— Вы ошибаетесь, и я могу это доказать.

— Поверьте, я буду только рад, если получу хоть какое-то свидетельство чего угодно.

— Женщина, которая дразнила меня в библиотеке, нанимала актеров и представилась как Карен Бейли на лекции…

— Так что она?

— Стоит неподалеку и машет нам.

Пока Ортега поворачивался, Бэленджер сорвался с места и побежал. Несколько мгновений Карен Бейли не двигалась, затем метнулась направо и исчезла за углом.

Бежать быстро Бэленджер не мог. В половине шестого занятия закончились. Во всем городе студенты расходились по общежитиям и разъезжались по домам. Пешеходы преграждали Бэленджеру путь. Добравшись до угла, он лишь успел увидеть, как белая блузка Карен Бейли исчезла за следующим поворотом.

Увернувшись от проезжающего автомобиля, Франк заскочил туда и заметил, что она нырнула, как ему показалось, в подъезд многоквартирного дома. Женщина была в ботинках на низком каблуке и со шнуровкой, похожих на мужские, — в таких очень удобно бегать.

— Стоять! — заорал он и услышал за спиной частое дыхание Ортеги.

В следующую секунду тот поравнялся с ним, и дальше они бежали бок о бок.

— Теперь-то вы мне верите? — поинтересовался Франк.

Тротуар перегораживал сетчатый заборчик. Большой контейнер был набит сломанными досками и кусками сколотой штукатурки.

Тяжело дыша, Бэленджер остановился у забора. За ним никого не было. Он посмотрел на ворота, и в первый момент ему показалось, что они заперты. Потом Франк увидел, что висячий замок болтается на одной петле, и яростно рванул створку.

— Ради бога, подождите. — Ортега схватил его за плечо. — Сейчас я вызову подкрепление. Мы же не знаем, что там такое.

— Вот вы и ждите. — Переступая через мусор, Бэленджер устремился к пыльному крыльцу, на котором, прикрывая дверной проем, стоял лист фанеры.

— Вы же не полицейский! — крикнул Ортега. — Не имеете права!

— Значит, мне и беспокоиться не о чем! — отозвался, оглянувшись через плечо, Бэленджер. — Могу делать что хочу!

Он осторожно заглянул в щель между косяком и прислоненным к двери листом фанеры, а потом проник внутрь. В помещении пахло пылью, плесенью и старой штукатуркой. Когда его глаза привыкли к полумраку, Франк разглядел обшарпанные половицы и ободранные до каркаса стены. По сторонам коридора зияли проемы без дверей, ведущие в другие ремонтируемые комнаты. Справа располагалась лестница со снятыми перилами. Под потолком клочьями висела отставшая старая краска.