Наблюдательница - Каролина Эрикссон Страница 4

Я замираю на пороге и вглядываюсь в темную кухню. На столе ничего нет, кроме моего компьютера. Никто не заварил чая и не накрыл чайник полотенцем, чтобы тот не остыл до моего прихода. Никто не сделал бутерброды и не завернул в пластиковую пленку свежеиспеченный бисквит. Никто не оставил записку, чтобы я прочитала ее по возвращении из библиотеки или встречи с писателем в книжном магазине. Записку со словами любви – свидетельство того, как много я значу для него.

Я могла бы вскипятить воды и сама себе приготовить чай. Могла бы сделать бутерброды или испечь пирог. Но это совсем не то. Но что бы я ни делала, я не могу обмануть себя и других и забыть, что больше никто не оставляет мне записок. На кухонном столе, на обратной стороне дверцы шкафчика в ванной, под подушкой. Как пазл из двух фрагментов.

Я опускаюсь на один из стульев, смотрю в окно и пытаюсь привести мысли в порядок. Стараюсь помешать им обратиться к прошлому. Но и смотреть вперед нет возможности: все дороги туда закрыты. Мир сжался, мое существование теперь состоит лишь из того, что я вижу в этом доме. Мне стоило бы подняться и пойти в спальню, попробовать заснуть. Если я не встану сейчас, то, наверное, не встану уже никогда. Останусь здесь в темноте навсегда. Застыну, превращусь в камень. Или в прах. А может, я обречена сидеть здесь и смотреть в окно до конца вечности.

Я сижу, погрузившись в свои мысли, часы тикают на стене, темнота за окном сгущается. Я сижу как в трансе, пока мое внимание не привлекает какое-то движение в саду. Там кто-то есть, тень, освещенная слабым светом фонаря. В следующее мгновение свет фонаря выхватывает мужчину, идущего в дом напротив. Должно быть, это тот же человек, которого я видела на кухне раньше, в костюме. Но сейчас его волосы растрепаны, а пиджак помят. Руки чем-то заняты – поправляют брюки или рубашку. Он идет неровно, шаркая ботинками по земле. Внезапно он спотыкается и почти падает, но удерживается и продолжает свой путь.

Когда он вставляет ключ в скважину, фасад освещается. Свет идет из окна на втором этаже. Из-за тяжелой шторы выглядывает длинноволосая женщина в ночной сорочке и смотрит вниз на мужчину у двери. Одно мгновение – штора задергивается, дверь открывается, и мужчина скрывается в доме.

Свет в окне гаснет, и сад погружается в темноту. Я вижу в окне свое отражение – слабые контуры женщины, сидящей за столом. Есть что-то призрачное в этой картине. Я вздрагиваю и нагибаюсь, чтобы опустить жалюзи. Это действие придает мне импульс, я встаю и выхожу в прихожую. Сквозь дверь в гостиную я вижу книжный шкаф, но не вхожу.

Работа – лучшее лекарство.

Сегодня пятница, я возвращаюсь домой поздно вечером, когда жена уже спит. Но мне все равно кажется, что она ждет моего возвращения, стоит там за занавеской и следит за мной. Может, поэтому я не поднимаю глаз к окну нашей спальни. Не осмеливаюсь встретиться с ней взглядом.

У меня четкое ощущение, что за мной следят. Я в который раз проверяю, заправлена ли в штаны рубашка. Перед самой дверью спотыкаюсь и почти падаю, но умудряюсь удержать равновесие и не поднять глаз.

В прихожей я вешаю куртку на крюк и ставлю ботинки на место. Свет не включаю и стараюсь двигаться бесшумно. Пару раз я пробирался в ванную и мылся, но обычно я принимаю душ перед тем, как ехать домой от любовницы. Да, я сплю с женщиной, не являющейся моей женой. Тут нечем гордиться, просто так вышло. Можно сказать, что на это у меня много причин, можно сказать, что причина только одна.

Дверь в спальню закрыта не полностью, я осторожно толкаю ее и замираю на пороге, жду, пока глаза привыкнут к темноте. Контуры тела в постели, одеяло приподнимается в такт мерному дыханию. Так, как будто она спит. Почему же мне так не кажется? Почему я думаю, что она притворяется? На цыпочках подхожу к кровати и залезаю под одеяло. Матрас скрипит под моей тяжестью, отчего мысли возвращаются к телу, которое стонало подо мной всего пару часов назад. От этих мыслей кровь бурлит в жилах.

Я не буду лгать. Секс фантастический, это правда. Новое тело, новые формы, новый запах. Новая кожа под моими ладонями. Примитивная дикая страсть. Хотя то, что между нами происходит, почти не связано с сексом. Я обошелся бы и без него. Я знаю, что это звучит странно, но это так.

То, что между нами происходит… Стоит нам оказаться в спальне, как весь остальной мир теряет свое значение. Когда она меня касается, все исчезает. Ненадолго я забываю обо всем. И без этих ощущений я не смогу жить.

Порой я кажусь сам себе жалким. Я и есть жалок, если не что похуже. В день, когда мы стали венчанными мужем и женой, мы были уверены в своем выборе, уверены, что наша любовь особенная, не такая, как у других. Мы никогда не запятнаем ее изменами и предательствами, как это делали другие мужчины и женщины во все времена. Мы другие, наша любовь другая. Но это было до того, как я узнал, что у моей жены есть тайна. До того, как я изменил ей с другой.

Мы лежим каждый на своей стороне постели и дышим в такт нашей лжи.

Я закрываю глаза и жду прихода сна. Бывает, мне снится, как я рассказываю правду своей жене, рассказываю о том, что изменял ей с другой женщиной.

Сны настолько реалистичные, что мне кажется, будто это происходит на самом деле. Будто я там взаправду и рассказываю ей, изливая душу.

Но потом, когда дело доходит до реакции моей жены, сон рассыпается. Каждый раз происходит одно и то же. Я не вижу ее лица и так и не узнаю, какой эффект на нее произвели мои слова.

Я просыпаюсь в холодном поту, сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Какое-то время смотрю в темноту, затем поворачиваюсь к женщине, что спит рядом, и скольжу взглядом вдоль очерченных одеялом линий ее тела. Как бы она отреагировала? На самом деле?

Невыносимо даже думать об этом.

В ту пятницу она приняла решение убить своего мужа. Если бы кто-то взялся писать историю ее жизни, этот момент был бы подходящим началом.

Но сама история началась задолго до этого. И продолжалась после. Эта история о том, как она поступала с собой и как поступала с другими. Из крови и хаоса, из слов и мыслей.

– Я буду любить тебя всегда. Я никогда тебя не брошу.

Слова, которые говорит мужчина. Только и всего.

– Буду верен тебе. Пока смерть не разлучит нас.

Просто слова. Только и всего.

– Я готова убить эту свинью.

Мысли в голове женщины. Только и всего.

Или?

В ту пятницу она приняла решение убить своего мужа. Но ей нужно время. И эта история не об этом.

Она обо всем остальном.

Дни приходят и уходят, нанизываются один за одним как бусины в бусах. Оттенки разные, но основной тон – серый. Ни солнца, ни зеленой листвы. Я выхожу из дома только в случае крайней необходимости – купить хлеба и молока или выбросить мусор. Остальное время сижу за столом на кухне и наблюдаю, как проходят дни. Это мое рабочее место. Там я ставлю компьютер и раскладываю свои записи. Рядом с кухней есть кабинет, но хозяйка дома, подруга сестры, сложила там все свои вещи и заперла дверь. Но это не важно. Моя жизнь не занимает много места. Кухонного стола достаточно для той работы, которую я выполняю.