Не тронь гориллу - Сандроне Дациери Страница 4

– Я попытаюсь остановить их до того, как они здесь появятся. Если, конечно, речь не идет о группе террористов. Я знаю, как решать подобные задачки. – Я постарался, чтобы это прозвучало убедительно.

– Вы хотите сказать, что у вас есть подобный опыт?

Я на мгновение заколебался, размышляя, рассказать ему или нет, затем решил, что это будет нелишним.

– Да, когда я работал на одно агентство, мне пришлось потренироваться в отделе маньяков…

Он с удивлением уставился на меня.

– Вы не найдете такого подразделения в рекламных брошюрах, это название, которым мы пользовались между собой. Чтобы вам было понятно: полиция почти никогда не верит, что анонимные письма или телефонные звонки с угрозами – прелюдия к нападению, и не предоставляет людям, к ним обратившимся, охраны, если только это не человек определенного уровня. Если рассуждать в терминах статистики, полицейские правы. Но люди все равно пугаются и обращаются в частные агентства, а агентства посылают к ним таких, как я. Способных вычислить источник возможной агрессии и блокировать его при первых же намеках на дурные намерения.

И прежде чем он спросил меня, почему я сейчас не охочусь на Джека Потрошителя, я, в подтверждение моей основной мысли, решил продемонстрировать свой обычный трюк.

– Так вот, для того чтобы такая деликатная работа, – вновь подчеркнул я это магическое слово, – была эффективной, необходимо обладать высокой степенью наблюдательности, чтобы вовремя заметить присутствие подозрительных личностей, и отличной зрительной памятью, чтобы запомнить всех присутствующих. Этим всем я владею в совершенстве и, если желаете, сейчас вам это продемонстрирую. Закройте глаза.

Он с удивлением посмотрел на меня:

– Простите?…

– Закройте глаза, проведем тест.

Он закрыл глаза, и я ошеломил его вопросом:

– Как я одет? Нет-нет, не открывайте!

– Ну-у… Брюки… и пиджак.

– Это слишком общо. Какого они цвета?

– По-моему, коричневого. – Он чуть приподнял веки, но меня это не беспокоило.

– Ошибка. А рубашка, рисунок галстука?

Он сделал усилие, затем сдался и открыл глаза:

– Что вы этим хотели доказать?

Не отвечая, я закрыл глаза:

– Ваша очередь задавать мне вопросы.

– Ага, понял. Как одет я, это, конечно, простой вопрос, поэтому… посмотрим… – Он на мгновение задумался. – У входа висит картина. Опишите мне ее.

– Лошади на голубом фоне. Автора не знаю. Снизу на раме приклеена бумажка, на ней написано: «Вызвать сантехника». – Я открыл глаза. – Все правильно?

Он поднялся и пошел проверить. Вернулся с бумажкой в руке. Улыбнулся и покачал головой:

– Невероятно. Как вы это сделали?

– Профессиональный секрет.

Не рассказывать же ему, как мы с Компаньоном постоянно упражняемся в тренировке памяти, чтобы избегать грубых ошибок. И тем более о том, что мои дурацкие мозги устроены необычным образом.

– Хорошо… – Он на мгновение задумался. – Демонстрация ваших способностей меня убедила, по крайней мере, так мне кажется. А что касается владения боевыми искусствами?

Я усмехнулся про себя:

– Хотите, чтобы я продемонстрировал несколько приемов на вас?

– Нет, упаси боже! Поверю вам на слово! – Он опять задумался, затем спросил: – У вас есть оружие?

– Нет.

У меня не было даже кобуры, не то что оружия.

– Ладно, на всякий случай… – Он выдвинул ящик стола – столик, на мой взгляд, сработан был никак не позже шестнадцатого века – и достал плоскую коробку. – Здесь мое.

Открыл коробку, извлек «беретту» и с улыбкой направил на меня. Я вскочил на ноги, уходя с линии огня и делая вид, что восхищен его сверкающей, с иголочки игрушкой.

– У меня на вилле есть потайное место, где я его оставлю, – продолжил он. – Я покажу это место вам, чтобы вы могли воспользоваться пистолетом в случае необходимости. Надеюсь, вы умеете им пользоваться?

– Еще как умею.

Что– то в моем тоне, должно быть, не убедило его, потому что он посмотрел на меня с сомнением, и это выражение сохранялось на его лице все время, пока я не покинул дом.

Много позже, когда Вале сладко уснула в обнимку с Порки, подаренным мною тряпичным поросенком, я тихо встал с постели, оделся и вышел из ее дома. Я знал, что ее это не очень огорчит: такой уж я тип – никогда не сплю, и просыпаться в одиночку она успела привыкнуть. Я же, напротив, уходил от нее всегда с болью в сердце.

Я пришел поблагодарить Вале сразу же после встречи с Гардони, и она была так довольна ее результатом, что пригласила меня на ужин в «Суши-бар» неподалеку от своего дома. Нам нравилась эта забегаловка – на деле та еще дыра. Посещали бар исключительно японцы, служащие в офисах местных и японских компаний, потому подаваемая здесь сырая рыба была действительно хороша, а цены доступны. Я уверен, что и кухня у них содержится в чистоте, хотя никогда в нее не заглядывал.

В баре было очень тесно: микроскопический зальчик с миниатюрными столиками, за которыми приходилось есть локоть к локтю с другими едоками, зато никаких дешевых восточных завлекалок для туристов. Вдобавок тут я мог щегольнуть знанием языка Страны восходящего солнца. Я начал изучать его, когда работал на дискотеке, управляемой японцами, чтобы попытаться понять, о чем они, черт возьми, переговариваются за моей спиной. Так что теперь мог вознаградить себя за потраченные усилия и время.

Терпения выслушивать мои стенания Вале хватило секунд на десять, после чего она решительно перевела разговор на темы более приятные: кино, любовь и научную фантастику, заставив меня забыть, что именно она принудила меня наняться на эту дурацкую работу, очередную в длинном ряду других дурацких работ. Наболтавшись, мы с жадностью набросились на рыбу и саке и закончили этот сказочный вечер в ее доме, перемежая любовь выпивкой.

На часах было три ночи, когда я зашагал по направлению к стоянке такси на площади Лоретто, в самом начале улицы Андреа Коста, сияющей огнями вокруг ротонды с давным-давно высохшим фонтаном. Движения практически не было, если не считать медленно едущих машин редких наркоманов, сексуально озабоченных граждан в поисках шлюх и полицейского автомобиля, мигающего всеми огнями. Я зевнул и ускорил шаг.

Биоритм смены сна и бодрствования в эти дни у меня нарушился, и я был вынужден проводить ночи, бродя в одиночестве по городу или сидя дома и плутая по Интернету, тогда как мой Компаньон получил в свое распоряжение большую часть дневного времени. Обычно происходило наоборот: я прогуливался при солнечном свете в поисках работы, а ему нравилось проводить время в мрачных помещениях и ночных закоулках, плетя сеть своих невероятных контактов. Правильнее было бы сказать, нашу сеть, но я, если удавалось, старался избегать встреч с его подозрительными знакомыми.