Признание - Джон Гришэм Страница 4

— С тобой все в порядке? — спросила жена. Кит передал ей статью, и она прочитала.

— Не понимаю, какое отношение это имеет к нам, — заметила Дана.

— Тревис Бойетт знает, где спрятано тело. Он знает, потому что сам убил девушку.

— Он — что, признался в этом?

— Почти. Сказал, у него неоперабельная опухоль головного мозга и через несколько месяцев он умрет. Заявил, что Донти Драмм не имеет к убийству никакого отношения. И ясно дал понять: знает, где находится тело.

Ошеломленная Дана опустилась на диван.

— И ты ему веришь?

— Он рецидивист, Дана. И патологический лжец. Он скорее солжет, чем скажет правду. Нельзя верить всему, что он говорит.

— Но ты ему веришь?

— Думаю, да.

— Как ты можешь ему верить? Почему?

— Он страдает, Дана. И дело не только в опухоли. Ему что-то известно об убийстве и теле. И он по-настоящему переживает, что казнят невиновного человека.

К Киту часто обращались за советами по разным щекотливым вопросам, и он разбирался в людях. Ошибался он очень редко. Дана была гораздо импульсивнее и, поддавшись эмоциям, часто теряла объективность и способность трезво оценить ситуацию.

— Ну и что ты думаешь с этим делать? — поинтересовалась она.

— Давай для начала постараемся все выяснить о Бойетте и проверить все факты. Действительно ли он условно-досрочно освобожден? Если да, то кто за ним сейчас надзирает? Обращался ли он в больницу Святого Франциска? Есть ли у него опухоль головного мозга? Если да, то действительно ли она смертельна?

— Получить доступ к медицинской карте без согласия пациента невозможно.

— Разумеется, но кое-что разузнать нам, возможно, удастся. Позвони доктору Герцлику — он был вчера в церкви?

— Да.

— Так я и думал. Попробуй у него что-нибудь выяснить. Доктор должен быть на обходе в больнице. Позвони в комиссию по условно-досрочному освобождению и постарайся узнать как можно больше.

— А чем ты сам намерен заняться, пока я буду сидеть на телефоне?

— С помощью Интернета выясню все, что касается убийства, суда, обвиняемого и самого дела.

Муж и жена заторопились.

— А что, если это все окажется правдой, Кит? Что, если мы убедимся: этот негодяй не лжет?

— Тогда нам придется что-нибудь предпринять.

— Например?

— Понятия не имею.

Отец Робби Флэка приобрел старое здание вокзала в центре Слоуна в 1972 году, когда городская администрация собиралась его снести. Робби в то время только заканчивал школу. Мистер Флэк-старший немного заработал на исках против нефтяных компаний и решил вложить деньги в недвижимость. Они с партнерами привели здание в порядок и разместили в нем офис, где на протяжении следующих двадцати лет довольно успешно занимались юридической практикой. Они не стали богатыми — во всяком случае, по техасским стандартам, но слыли преуспевающими адвокатами, и их небольшая фирма пользовалась в городе заслуженным уважением.

А затем наступило время Робби. Он пришел работать на фирму еще подростком, и вскоре всем адвокатам стало очевидно: он сильно от них отличался. Робби мало интересовался доходами, зато остро реагировал на социальную несправедливость. Он настаивал на том, чтобы отец брался за дела о нарушении гражданских прав, дискриминации по возрасту и полу, улаживал конфликты, связанные с жилищной политикой, жестоким обращением со стороны полицейских — в общем, вел те дела, которые в маленьком южном городке могли запросто превратить правдоискателей в изгоев. После трех лет учебы в колледже на севере штата напористый и умный Робби завершил юридическое образование в Университете штата Техас в Остине. Он никогда не пытался найти работу в другой фирме и не мыслил профессиональной деятельности нигде, кроме как в адвокатской конторе отца в здании старого вокзала в центре Слоуна. Здесь было множество людей, которым он хотел предъявить иски, и много обездоленных, нуждавшихся в его помощи.

С отцом Робби с самого первого дня работы постоянно ссорился. Другие адвокаты вышли в отставку или уехали из города. В 1990 году, когда Робби было тридцать пять лет, он подал иск на город Тайлер, штат Техас, обвинив его власти в дискриминации при проведении жилищной политики. Судебное разбирательство в Тайлере длилось месяц, и Робби даже пришлось нанять телохранителей, когда угроза его жизни стала более чем реальной. Жюри присяжных вынесло решение в его пользу и присудило выплатить 90 миллионов долларов, после чего Робби Флэк стал настоящей легендой и богачом. Теперь, при имеющихся финансовых возможностях, адвокат-радикал мог позволить себе затевать такие процессы, о которых раньше и не мечтал.

Чтобы не стоять у него на пути, отец благополучно отошел от дел и переключился на гольф, а первая жена, получив скромные отступные, вернулась в родной Сент-Пол.

Адвокатская контора Флэка стала прибежищем для всех, кто считал себя хоть чем-то обиженным обществом. За юридической помощью к мистеру Флэку потянулся бесконечный поток униженных, обманутых, оскорбленных и подследственных. Для знакомства с делами Робби привлекал выпускников колледжей и помощников юристов. Он каждый день просматривал поступавшие обращения и выбирал то, что представлялось ему интересным, а от остального отказывался. Фирма сначала быстро разрослась, а потом так же быстро сократила число сотрудников. Затем снова был взлет, за которым последовало падение. Юристы приходили и уходили, не задерживаясь надолго. Против Флэка постоянно выдвигали иски, на что он отвечал той же монетой. Постепенно деньги подошли к концу, но Робби снова удалось выиграть крупное дело. Самым неприятным инцидентом в пестрой карьере Робби стало избиение им портфелем бухгалтера, уличенного в хищении. Тогда адвоката приговорили к тридцати дням заключения за мисдиминор, [2]что позволило избежать более серьезного наказания. Это событие стало главной новостью в Слоуне, которая обсуждалась на каждом углу. Шум, поднятый в газетах, оказался для Робби гораздо большим испытанием, чем тюремное заключение, поскольку он, по понятным причинам, был весьма неравнодушен к публичности и славе. Коллегия адвокатов штата вынесла ему общественное порицание и отстранила от практики на девяносто дней. Это явилось третьим столкновением Робби с комиссией по этике, и он поклялся, что не последним. Вторая жена тоже решила его оставить, что и сделала, отхватив немалый куш.

Всю жизнь импульсивный и неистовый Робби Флэк постоянно боролся с самим собой и окружающими, но скучным его существование не было никогда. За глаза его часто называли Робби-флибустьером, а когда он стал прикладываться к бутылке — Робби-фляжкой. Однако, несмотря на все неприятности, похмелье, сумасшедших женщин, неприязнь коллег-адвокатов, финансовые неурядицы, проигранные дела и презрение со стороны властей предержащих, в то утро Робби Флэк приехал в контору полным решимости продолжить борьбу за права «маленьких» людей. И ему совершенно не обязательно было ждать, пока они обратятся за помощью. Стоило ему услышать о несправедливости, как он садился в машину и ехал разбираться. Именно благодаря горячему рвению в его руки попало дело, ставшее знаковым для его карьеры.