Тайна апостола Иакова - Альфредо Конде Страница 43

С того момента, как закончилась панихида, дождь не прекращался, и присутствовавшие на ней не спешили покидать церковь, задерживаясь у выхода и не решаясь вступать в единоборство с наискось льющимся с небес потоком воды. Однако, оказавшись на улице, люди уже не обращали на дождь никакого внимания и шли не торопясь, останавливаясь на каждом шагу и стараясь не мешать друг другу зонтами. Когда наступало время прощаться с собеседниками, человек отделялся от группы и неспешно удалялся от нее, словно отделившаяся раковая клетка, приступившая к вышеупомянутому процессу размножения новостей, который продолжится теперь уже по месту жительства или работы.

Именно так распространяются у нас вести и слухи; сия священная церемония однообразна, как ритуальный танец, и почти всегда губительна, как ураган.

У самых дверей факультета медицины как раз распадалась одна из групп, но это была особая группа: она располагала привилегированной информацией. Ее составляло несколько преподавателей факультета, в настоящий момент дружелюбно раскланивающихся друг с другом. Среди них были доктор Карраседо, международная знаменитость в области генетики, и доктор Фернандо Домингес, который, наряду с первым, сумел добиться мирового признания для Галисийского института генетической медицины.

Сие научное учреждение принимало участие, например, в генетическом исследовании потомков Христофора Колумба на предмет установления аутентичности останков последнего, местонахождение которых до сих пор остается загадкой, ибо так и не выяснено, покоятся они в Севилье или в Санто-Доминго. Правда, данный вопрос так и не был разрешен по не совсем понятной причине: то ли из высших соображений гватемальской национальной политики, то ли из-за просочившихся в могилу адмирала подземных вод, которые практически свели к нулю сохранность цепочек локуса VNTR, [35]необходимых для анализа. К услугам этого института в целях определения ДНК или проверки уже проведенных анализов неоднократно обращалось ФБР: ведь опыт и мастерство представителей компостельской медицинской школы, так называемой Фонте Лимпа, [36]известны далеко за пределами страны.

Комиссар заметил среди преподавателей и доктора Помбо, педиатра, обладающего огромным престижем как в Испании, так и за рубежом, представителя неиссякаемой компостельской когорты медиков-гуманистов, автора научных трудов, изданных на английском языке, и литературных произведений на галисийском и испанском; ему комиссар был обязан пристрастием к «Колоньялес-де-Тринидад», гаванским сигарам из Пинар-дель-Рио с удивительным фруктовым ароматом, навевавшим воспоминания о Карибском море.

Когда-то он делил сие удовольствие с Кристобалем Гальбаном, еще одним известным эскулапом, обладавшим поистине библейским терпением и лысиной столь же блестящей, как и то, что скрывается под нею, то есть его уникальный ум. Теперь доктор Гальбан не курит. Разве что делает это втайне от доктора Малагон, его супруги, дерматолога, похоже привыкшей видеть не только то, что проступает на поверхности кожи, но и то, что таится под ней. Эта супружеская пара прощалась с коллегами у входа на факультет. За ними молча наблюдал доктор Нойа, выдающийся невролог и остроумный писатель, чью язвительность в полной мере оценил бы сам Свифт, а доктор Пако Баррейро, стоя в сторонке, изредка бросал на компанию рассеянный взгляд. Тут же, неподалеку, стоял и Карлос Сомоса, делавший вид, что разговоры коллег его не интересуют и он погружен в собственные размышления.

Салорио нисколько не удивило собрание такого количества эскулапов. Более того, ему это было явно по душе. Дело в том, что наш полицейский был законченным ипохондриком и ему нравилось видеть вместе сразу столько врачей. Ну а потом, ведь завершившаяся траурная служба была проведена во спасение души их ученицы и коллеги, к тому же очень красивой женщины, если уж вспоминать все как есть. Единственным диссонансом в этом обществе был Сомоса. И самое удивительное состояло в том, что он даже не поздоровался с комиссаром, не отыскал его в толпе и не подошел к нему.

Глядя на врачей, комиссар подумал, что ему придется прибегнуть к услугам кого-нибудь из этих знаменитостей, если эксперты обнаружат какой-нибудь след, который позволит идентифицировать варьирующее число тандемных повторов, то есть коротких последовательностей ДНК, регулярный повтор которых послужит опознавательным признаком личности, оставившей след на месте преступления. Это может быть микроскопический кусочек кожи убийцы, застрявший под ногтями жертвы, остатки спермы во влагалище, а может быть — кто знает? — волоски, обнаруженные возле ванны; любая из этих мелочей может привести к идентификации убийцы.

«Только вряд ли нам подвернется такая удача», — мысленно посетовал комиссар и, поздоровавшись с врачами, вновь приблизился к группе, состоявшей из жениха покойной Софии Эстейро, Клары Айан и досточтимого декана соборного капитула.

— …после обеда! — услышал он слова дона Салустиано, смягчившего улыбкой сухость, с какой был произнесен конец фразы, начало которой комиссару так и не суждено было узнать.

— Как дела? Как вы? — спросил он молодых людей, прежде чем обратиться к священнослужителю, еще совсем недавно носившему тонзуру, а ныне, ввиду высокого чина, уже не обязанному демонстрировать всем выбритую макушку. — Как поживаете, господин декан?

— К вашим услугам, господин главный комиссар, — ответил тот с обаятельнейшей улыбкой и таким благожелательным выражением лица, что наш слуга закона даже засомневался, идет ли речь о простом изъявлении вежливости или ему действительно хотят в чем-то помочь.

Он присоединился к этой группке, и все медленно направились к площади Обрадойро. За ними шли три последние еще не распавшиеся группы, которые разойдутся уже за площадью, после чего часть из них отправится к Руа-до-Франко, другая — к Руа-до-Вилар, а самые молодые, готовые карабкаться по крутым склонам, — к перекрестку пяти улиц.

Группа декана простилась с Кларой у входа в «Осталь». Комиссар спустился к ресторану «Карретас» с намерением пообедать там в одиночестве, ибо дома его никто не ждал. Адриан направился к дворцу Фонсеки, а клирик — к северному фасаду собора, расположенному напротив громады Сан-Мартин-Пинарио, бывшей семинарии, а во времена карлистских войн пристанища многих знатных сеньоров, любителей красных беретов. [37]

Компостела, понедельник 3 марта 2008 г., 16:00

Распрощавшись со своими спутниками у дверей отеля «Осталь де лос Рейес Католикос», Клара Айан поднялась к себе в номер. Аппетита у нее совсем не было, поэтому она не стала терять времени, заказывая доставку обеда в номер.

По этой же причине у нее ни на минуту не возникло мысли спуститься перекусить в ресторан «Эншебре».