Девочка в стекле - Джеффри Форд Страница 44

Когда мы сели в машину, Шелл сказал:

— Как только я заведу движок, они понесутся сюда, так что держи голову пониже.

Когда двигатель заработал, мне показалось, что он еще никогда так не грохотал. Не включая фар, Шелл выехал из кустов, развернул машину и нажал педаль газа. Мы так резко выехали на дорогу, что было мгновение, когда мне казалось: «корд» вот-вот перевернется.

В нескольких ярдах на левой стороне дороги мы увидели их машину. Шелл остановился, нагнулся и откуда-то из нижней части брюк вытащил выкидной нож. Он нажал крохотную пружинку где-то сбоку, и из корпуса выскочило длинное лезвие.

— Только быстрее, — сказал он. — Коли им покрышку.

Я схватил нож, выскочил из «корда», через мгновение оказался у их машины и вонзил лезвие в правую переднюю покрышку. Струя воздуха с шипением устремилась наружу. Шелл нажал на газ в тот момент, когда я запрыгнул в машину, и мы рванулись с места так, что шины завизжали.

Когда я отдавал нож Шеллу, меня била дрожь. Он убрал лезвие, уперев его себе в ногу:

— Вот как я чуть не погиб из-за джемпера-шотландки, — сказал он, включая наконец фары.

— Значит так: за мной гнались на берегу, какая-то тварь измолотила меня в доме Паркса, а теперь меня чуть не пристрелили, — сказал я. — А нам за это даже не платят.

— Да уж, выгодная сделка, ничего не скажешь.

— Кто, по-твоему, были эти типы?

— Понятия не имею. Все это дело настолько… Я и слова-то нужного не подберу. Мне уже кажется, что та девочка в стекле, с которой все началось, была не настоящим призраком.

— Девочка-призрак — в это как раз поверить легче всего.

Добравшись до дома, мы обнаружили в гостиной Антония, развлекающего Исабель и Морган историями из жизни бродячего цирка. В воздухе висело облако табачного дыма, а на столе стояла бутылка виски.

— Ну и как коронер? — спросил Антоний.

Шелл, не отвечая, прошел на кухню.

— Малыш? — обратился Антоний ко мне.

Я махнул рукой, отметая вопрос, и взял одну сигарету из его пачки. Силач посмотрел так, будто собирался что-то сказать, но, видимо, по моему лицу понял, что мне эта сигарета необходима, — и без лишних вопросов передал мне зажигалку. Шелл вернулся из кухни со стаканом и налил себе большую порцию виски. Даже не сев, он сделал большой глоток, проглотив четверть налитого.

— Вы нашли мою пеструю накидку? — спросила Морган.

Шелл сел напротив нее.

— Не знаю, привезли ли мы пеструю накидку или джемпер-шотландку, — ответил он. — А вот свинцом нас чуть не начинили.

— У коронера? — спросил Антоний.

— Нет, — сказал я. — В лесу, у домика Морган.

— Не может быть, — сказала она.

Шелл кивнул, подтверждая мои слова, и, прихлебывая виски, рассказал о том, что случилось в двух домах, где мы побывали этим вечером.

— Жаль, что меня не было с вами, — расстроился Антоний.

— Нас таких двое, которым жаль, — сказал Шелл и посмотрел на Морган. — Те ваши знакомые из города, о которых вы мне сегодня рассказывали, это случайно были не они?

— Не знаю. Как они выглядели?

— Два типа в темных костюмах, шляпах, пальцы так и тянутся к спусковому крючку. А вот чтобы лица разглядеть — на это у нас времени не было.

Морган покачала головой и пожала плечами.

Я стоял в домике номер шесть, горела свеча, и тени устраивали безумную пляску на стенах. Человек в черном костюме поднял автомат и приставил к моей груди. «Ну, где эта долбаная пестрая накидка?» — спросил он. «Не знаю!» — заорал я. Он спустил курок. Я зажмурился в ожидании громкого автоматного лая и боли от горячего свинца, разливающейся по телу. Но вместо этого услышал телефонный звонок, открыл глаза, увидел темную гостиную и сел на диване. Прошла секунда-другая, прежде чем в голове у меня прояснилось, и тогда я понял, что звонит телефон в кабинете. Я не знал, который час, но утро еще не наступило. Я поднялся на ноги и побежал в кабинет через кухню.

Я не знал, давно ли звонит телефон, и предполагал, что трубку могут повесить, прежде чем я добегу до телефона. Когда я наконец ответил, на том конце спросили:

— Шелл?

Мне понадобилась секунда-другая, чтобы по интонации понять: звонит Барнс.

— Шелл, это вы? — переспросил он.

Мне хватило ума заговорить голосом Онду.

— Минутку, сэр, сейчас позову мистера Шелла, — сказал я и, положив трубку, отправился в Инсектарий.

Включив свет, я с удивлением обнаружил, что на диване Шелла нет. Я принялся проверять другие комнаты, включая и выключая в них свет. Наконец я сдался, направился к дверям спальни Шелла, постучал и услышал из-за двери его голос:

— Что?

— Барнс звонит.

Я услышал скрип пружин — Шелл поднимался с кровати. Несколько секунд спустя он появился в дверях, запахивая на себе халат. Проходя мимо, он скользнул по мне взглядом, и я не смог сдержать улыбку. Он прошел по коридору в кабинет, оставив приоткрытой дверь в свою спальню: там, в темноте, светилось бледное тело Морган Шоу. Она спала абсолютно голой поверх одеяла, волосы разметались вокруг головы, как ореол из солнечного света. Это мимолетное видение обожгло мои глаза, и я, отведя взгляд, быстро закрыл дверь.

Телефонный разговор продолжался не меньше пяти минут. С того места в кухне, где я ждал, до меня доносилось тихое бормотание Шелла, но разобрать слов я не мог. Наконец трубку положили, и появился Шелл. Сев напротив меня, он сказал:

— Барнс просит о сеансе.

— И что ты ему сказал?

— Сказал, что мы приедем.

— Он не объяснил, зачем это ему?

— Он считает, что если мы вступим в контакт с мертвецами, они расскажут нам, кто убил его дочь и Паркса. По его словам, он видел тело своей дочери и не верит в версию удушения. Барнс считает, что Керн невиновен. Все его обращения к властям с просьбой о новом расследовании безуспешны.

— Мы сильно рискуем, если поедем туда.

— Он мне обещал, что не будет никаких полицейских. А я просил его пригласить всех людей из того списка, что он мне дал.

— Ты по-прежнему думаешь, что это сделал кто-то, известный ему?

— Необязательно. Но мне хотелось бы увидеть их реакцию.

— Когда?

— Завтра вечером… или уже, можно сказать, сегодня. — Шелл взглянул на часы над раковиной, показывавшие два. — Нужно хорошо выспаться, — добавил он. — Нам надо многое успеть. Все должно пройти безупречно.

— А что случилось с диваном? — спросил я. — Слишком много клопов?

Шелл добрых секунд тридцать поедал меня взглядом, и я не мог сказать, то ли ему понравилась моя шутка, то ли он сердится на меня, то ли обиделся. Когда он наконец открыл рот, оттуда вылетела бледная полупрозрачная бабочка тутового шелкопряда и, кружа в воздухе, полетела к свету. Шелл встал и пошел к дверям.