Поцелуй ангела - Алафер Берк Страница 44

— Нет, до нашего с тобой знакомства я ни разу не видел его. Однако я пока новичок в криминальной тематике. Если он и позвонил бы в «Дейли пост», то наверняка Киттри. Ты лучше у него спроси.

— У твоего редактора? Судя по твоим рассказам, он не самый доступный человек на этой планете.

Питер пожал плечами.

— Да ладно, он не настолько плох. Просто чуток упертый. Я, может, был бы таким же, если бы стал боссом.

— Господи, такое впечатление, что, пытаясь сказать об этом человеке хоть что-то хорошее, ты испытываешь физическую боль.

— Хорошо, он просто козел.

— Не думаю, что прилично так отзываться о раковом больном.

— Я же говорил, по-моему, Джастин просто пудрит мне мозги, пытаясь изменить мое отношение к нему.

— Я бы не была так уверена, — возразила Элли. — Знаешь, что говорят, — люди теперь живут дольше, ведут никудышный образ жизни, а окружающая среда летит ко всем чертям. Процент раковых заболеваний растет, друг мой. Мы же все потихоньку умираем.

— Боже, ты наводишь тоску. Говорю тебе, Киттри в порядке, по крайней мере в этом отношении. Просто позвони ему, ладно? Он, конечно, тупица, но с таким парнем, как Макилрой, непременно законтачил бы. — Питер вытащил свою визитку, написал на ней имя и телефон Джорджа Киттри. Протянул ее Элли, но вдруг отдернул руку. — Мне же не придется ревновать, правда?

— Разумеется, придется. Ведь, как ты знаешь из моей биографии, я питаю слабость к вышестоящим работникам, стремящимся контролировать каждый шаг.

Питер отдал ей визитку.

— Если у Макилроя было что рассказать, он связался бы с ним.

— Ладно, у меня на сегодня осталась единственная просьба.

— О-о, просьба? Папочка слушает.

— Так, теперь две просьбы. Первая: никогда больше со мной так не разговаривай. И второе: не позволяй мне больше говорить о работе.

— Но, детектив, о чем еще, черт возьми, вы способны говорить, если вы только работой и заняты?

— Хорошо, могу же я поговорить как все нормальные люди, о своем напарнике, о начальнике, о наркомане, забывшем метадон на месте ограбления…

— Ты издеваешься?

Она покачала головой.

— Я не хочу говорить о своих делах.

— Думаю, мы можем обойтись и без них.

Остаток вечера Элли заставляла себя быть нормальным человеком. Никаких разговоров об убийцах, прошлых или нынешних. У них с Питером свидание, как у всех нормальных людей.

Когда Питер предложил проводить ее домой, она уже вовсе не думала о работе.

«Всегда есть простой и сложный способ».

Элли говорила эти слова девице из юридической школы, покупавшей наркотики в «Пульсе», предупреждая, что существуют два способа ознакомиться с содержимым ее сумочки. Сейчас было утро четверга, и она повторила эту фразу себе самой в качестве предостережения совсем иного рода. В верхнем ящике ее стола лежали три старых нераскрытых дела, и ей нужно было принять решение.

Она могла вернуть их в Центральный архив и сделать вид, будто Билл Харрингтон никогда не звонил. А могла воспроизвести шаги Фланна Макилроя, что было, наверное, невозможно и только усложнило бы дело Джейка Майерса.

Она сидела за своим столом, обсасывая с ложки «Нутеллу» и глядя на телефонный номер, записанный на обороте Питеровой визитки. Простой и сложный способ.

Либо идеальный свидетель в крепком деле против Джейка Майерса. Легко. Раз плюнуть. Либо женщина-полицейский, вываливающая новость о непредвиденном затруднении Рогану, Дэну Экелсу, Саймону Найту, Максу Доновану, мэрии и, что хуже всего, Мириам и Полу Харт. Непростой способ.

Еще один телефонный звонок.

— Джордж Киттри.

— Это Элли Хэтчер. Мы на днях виделись в «Бандюгах», вы были вместе с Питером Морсом.

— Вы наконец отшили этого юнца?

— He-а. Пока нет, во всяком случае. На самом деле я звоню насчет другого общего знакомого, Фланна Макилроя.

— Я просто вас испытываю. Морс сказал мне, что вы можете позвонить. Думаю, он побоялся, что я оторву вам голову, если вы свяжетесь со мной без предупреждения. Что-то насчет трех девушек?

— Да, сэр. Нам позвонил отец одной из убитых, спрашивал, есть ли какие-то новости. Сказал, что, по мнению Макилроя, смерть его дочери была связана с двумя другими. Я решила разобраться, что это была за версия.

На этот раз Элли приходилось двигаться осторожно. Ей нужно было выяснить, связывался ли Макилрой с Киттри, но не сболтнуть лишнего. Чем туманнее сведения и неопределеннее вопросы, тем меньше вероятность, что Киттри начнет копать сам.

— Да, кажется, припоминаю. Он звонил, по-моему, несколько лет назад — это было точно после выхода моей книги, стало быть, две тысячи четвертый? Или пятый?

— Похоже, меня интересует именно это, — сказала Элли. Ей стало любопытно, во всех ли разговорах Киттри упоминает о своей книге.

— Он хотел, чтобы я написал статью с размышлениями о связи между тремя убийствами, случившимися в течение нескольких лет. Все эти девушки развлекались в нью-йоркских кабаках.

— У вас сохранились какие-нибудь записи?

— Нет. Тогда мне это показалось чепухой. Город вообще опасен по ночам, верно? И он не дал мне информации, при помощи которой я мог бы все это связать. Я понял, что Макилрой просто хочет использовать нас. И решил, что у него был какой-то план.

— Значит, клубы стали единственной общей деталью во всех этих убийствах.

— Да. Ну, и одни и те же демографические показатели, насколько я понимаю, — молодые женщины. Вот и все. Я всегда очень осторожно отношусь к тому, что печатается под моей фамилией. Ничего нельзя было проверить, поэтому я и связываться не стал.

— Да, я понимаю, почему вы отказались. Спасибо, что уделили мне время. Я свяжусь с отцом погибшей и скажу, что у нас нет ничего нового.

— Рад помочь тем, чей долг — служить и защищать. Скажите, а могу я попросить вас об ответной услуге?

Звоня журналисту, Элли понимала, что ей следовало этого ожидать. Услуга за услугу.

— Да, выкладывайте.

— Вы можете подтвердить, что Джейк Майерс обрил голову своей жертве, Челси Харт?

У Элли перехватило дыхание, словно Киттри ударил ее по шее. Его сведения были не совсем точны, но довольно близки к истине. Она не смогла бы сосчитать, сколько раз газеты Вичиты печатали материалы о Душителе из Колледж-хилла, в которых то, что поначалу было правдой, превращалось в нечто совсем иное, как в игре «Испорченный телефон».

Она замешкалась с ответом, поскольку лихорадочно соображала, откуда Киттри мог взять эту информацию. Наконец она выдавила: