Мэри, Мэри - Джеймс Паттерсон Страница 45

Потом я что-то заметил, вернее, кого-то, — и не поверил своим глазам.

— О нет! — простонал я. — Только не это!

Бедняга Мэнни Баркер чуть не подскочил на месте.

— Эй, Траскотт! Назад! Я сказал — назад!

Я выскочил из машины, увидев, как журналист и его фотограф приближаются к дому Мэри Вагнер. Какого дьявола они приехали?

Когда мы находились примерно на одном расстоянии от бунгало, Траскотт вдруг со всех ног рванул к подъезду. Я сделал то же самое — намного быстрее репортера и быстрее, чем он ожидал. Он не оставил мне выбора, и я свалил его в нескольких шагах от двери. Удар пришелся в поясницу, и Траскотт шлепнулся на землю, застонав от боли.

Последний момент мне даже понравился — у меня давно чесались руки. Но в остальном мы сели в лужу. Мэри Вагнер наверняка нас слышала, сейчас она выйдет посмотреть, что случилось, и мы «засветимся». Наша операция провалится.

Схватив репортера за ноги, я оттащил его подальше от дома.

— У меня есть право находиться здесь. Я подам на вас в суд, Кросс!

— Отлично, подавайте.

Поскольку Траскотт начал на меня орать, а фотограф продолжала щелкать камерой, я взял его в «клещи» и поволок по улице.

— Отпустите меня! Вы не имеете права!

— Убери ее! И отними камеру! — крикнул я подоспевшему на помощь агенту.

— Я засужу тебя ко всем чертям! Тебя и все ваше Бюро!

Траскотт вопил, пока мы втроем тащили его за ближайший угол. Потом я надел на него наручники и втолкнул в автомобиль.

— Увези его отсюда! — велел я агенту. — И фотографа тоже. — Я заглянул к журналисту на заднее сиденье: — Можешь подать на меня в суд, если хочешь. Ты арестован за помехи следствию. А теперь уберите этого придурка к чертовой матери!

Через несколько минут на улочке снова воцарилась тишина.

Честно говоря, меня очень удивило, как Мэри Вагнер — незаурядный преступник, подозреваемый в изощренных и продуманных убийствах, — ухитрилась не заметить нашей стычки.

В эту ночь Мэри Вагнер спала гораздо лучше нас. Джеймса Траскотта увезли в тюрьму, но я не сомневался, что утром репортера выпустят. Его журнал уже подал жалобу. Впрочем, Траскотт мало что пропустил. К четырем часам утра, когда нас сменила другая группа, новостей по-прежнему не было.

У меня как раз хватило времени, чтобы поспать пару часов, принять душ и опять вернуться в строй.

В начале восьмого я уже был в отеле «Беверли-Хиллз». Смена Мэри Вагнер начиналась в семь тридцать. Ситуация становилась все более сложной и причудливой.

Роскошный отель — голливудская достопримечательность в розовых тонах — почти целиком прятался за высокими пальмами на бульваре Сансет. Внутри все тоже было розовым, включая просторный вестибюль, по стенам на цветных обоях цвели пальмовые листья.

Начальник местной службы безопасности, Эндрю Перкинс, сидел в своем кабинете на нижнем этаже. Я специально выбрал его для контактов с администрацией отеля. Когда-то Перкинс работал в ФБР.

Я вошел и увидел на его столе два экземпляра досье на Мэри Вагнер.

— Не женщина, а образцовый служащий, — сообщил он. — Приходит всегда вовремя, трудится на совесть. С людьми почти не общается — просто делает то, что нужно, и уходит. Практически это все, что мне известно. Но я могу поспрашивать людей. Хотите, я этим займусь?

— Нет, спасибо. Как насчет ее прошлого? Есть что-нибудь любопытное?

Он достал заявление Вагнер о приеме на работу и несколько своих заметок.

— Она устроилась к нам восемь месяцев назад. Судя по бумагам, раньше трудилась в отеле «Марриотт». Но когда я попытался навести справки, оказалось, что все указанные телефоны не работают или там никто не отвечает. Номер ее социального страхования подделан. У горничных и носильщиков это не редкость.

— Кто-нибудь может подтвердить, что она никуда не отлучалась во время своих смен? — спросил я.

Перкинс покачал головой:

— Только рабочий журнал. — Он снова заглянул в свои заметки. — У нее хорошие отношения с начальством, а это было бы невозможно, если бы она часто отлынивала от службы. Отзывы о ней положительные. Она отлично справляется со своими обязанностями. Мэри Вагнер считается одним из лучших работников отеля.

Перкинс дал мне воспользоваться его факсом, чтобы отправить в ФБР графики работы Мэри Вагнер для сопоставления с собранными нами сведениями. Затем он снабдил меня рабочей формой техника отеля и нагрудной табличкой с именем «Билл».

Билл спустился в подвал и устроился недалеко от грузовой площадки, где горничные получали нужные инструменты и чистящие средства. Ровно в семь тридцать появилась новая смена.

Я увидел группу женщин, одетых в одинаковую розовую униформу. Мэри Вагнер выделялась среди них высоким ростом. Про таких говорят — «с широкой костью». К тому же она была единственной белой из всей обслуги.

Конечно, Вагнер без труда справилась бы с любой физической работой Мэри Смит — вроде манипуляций с телом Марти Лавенстайн-Белл в бассейне или перетаскивания трупа Брайана Конвера с ковра на кровать.

Билл стоял всего в двадцати ярдах от нее, повернувшись лицом к распределительной панели и наполовину закрывшись ее дверцей. Вагнер занималась своим делом молча и старательно, тогда как другие болтали беспрерывно, в основном на испанском. Вид у нее был одинокий и замкнутый, точь-в-точь как говорил мне Перкинс. Она первой вкатила свою тележку в лифт.

Я не стал подниматься за ней наверх. В коридорах отеля почти не было прикрытия, а я считал, что гораздо важнее поговорить с Мэри после работы у нее дома. Так что Биллу не стоило особенно мозолить ей глаза.

Мой главный шанс наступил во время обеда, когда кафетерий для сотрудников был забит до отказа. Вагнер тихо сидела в сторонке, ела сандвич с тунцом и записывала что-то в матерчатую тетрадь — наверное, свой дневник. Хотел бы я почитать его. Похоже, все ее общение с коллегами ограничивалось вежливыми «здравствуйте» и «прощайте». Идеальный работник.

Я решил закончить слежку и, вернувшись в кабинет Перкинса, любезно посвятил его в результаты наблюдений. Пока мы разговаривали, у меня запищал пейджер.

— Простите.

Это был Карл Пейдж из кризисного центра.

— Я подумал, вы должны знать — да-да, уже иду, — что рабочий график Мэри Вагнер идеально вписывается в схему преступлений. Ее не было на службе по крайней мере два дня до и после каждого убийства. Никаких исключений. В яблочко!

— Хорошо, спасибо. Мне пора идти. Сегодня она работает.

— Вы давно ее видели?