Ни пенсом больше, ни пенсом меньше - Джеффри Арчер Страница 45

Доктор Уайли Франклин Баркер свидетельствует своё уважение мистеру Харви Меткафу и извещает его, что счёт за предоставленные профессиональные услуги, а именно за проведение операции и послеоперационное наблюдение, составляет $ 80 000.

Через час шофёр вернулся с чеком на предъявителя на сумму в 80 000 долларов, и Робин с триумфом повёз его в Лондон.

Итак, две операции закончили, осталось ещё две.

На следующий день, в пятницу, Стивен, сидя на врачебной кушетке в кабинете Робина на Харлей-стрит, держал речь перед своим «войском»:

— Благодаря хладнокровию Робина операция в Монте-Карло закончилась полным успехом, хотя мы понесли довольно значительные расходы. Счета за гостиницу и больницу составили 11351 доллар, а получили мы 80000. Соответственно, мы вернули себе 527 560 долларов, а общие расходы достигли 22 530 долларов, следовательно, мистер Меткаф все ещё должен нам 494 970 долларов. Возражения есть?

Члены Команды дружно высказали своё одобрение. Их уверенность в математических способностях Стивена не знала границ, хотя в действительности, как алгебраист, он считал работу с цифрами немного утомительной.

— Кстати, Робин, как это тебе удалось потратить на обед в среду 73 доллара 50 центов? Ты что, обедал шампанским и красной икрой?

— В общем, да, этот обед обошёлся несколько дороже, чем обыкновенный, — признался Робин, — но к этому меня вынудили обстоятельства.

— Ставлю на кон больше, чем я проиграл в Монте-Карло, и бьюсь об заклад, что знаю, кто обедал с тобой, — произнёс Жан-Пьер, доставая из кармана бумажник. — Стивен, вот 219 франков — мой выигрыш в казино. Если б вы мне не мешали, нам не пришлось бы возиться с этим мясником, Робином. Я бы сам отыграл всю сумму. По-моему, самое меньшее, что я заслужил, хотя бы номер телефона сестры Фобер.

Слова Жан-Пьера Стивен пропустил мимо ушей.

— Отлично, Жан-Пьер, эта сумма списывается с расходов. По сегодняшнему курсу твои 219 франков, — он замолчал, стуча по кнопкам калькулятора, — стоят 46 долларов 76 центов. Итак, расходы снижаются до 22 483 долларов 24 центов.

— Теперь поговорим о моём плане в Аскоте. Он очень прост. Джеймс достал два значка, пропускающих в загон участников заезда, по десять долларов штука. Нам известно, что у Харви, как и у всех владельцев скакунов, тоже есть значок, поэтому, если правильно рассчитать время, чтобы всё выглядело естественно, можно подстроить ему ловушку, и он снова попадётся в неё. Джеймс, ты по «уоки-токи» держишь нас в курсе передвижений Харви с момента его появления и до ухода. Жан-Пьер, ты ждёшь у входа в загон и, когда Меткаф появится, пройдёшь за ним. Робин в час дня пошлёт телеграмму из аэропорта Хитроу. Харви получит её во время ленча в своей ложе. Эта часть моего плана относительно лёгкая. Но вот если удастся заманить его в Оксфорд, нам всем придётся плотно поработать. Признаюсь, мне было бы приятно, если Аскот «сработает» с первого раза. — Стивен широко улыбнулся. — Тогда у нас появилось бы такое необходимое нам дополнительное время и возможность ещё раз проработать оксфордский план. Вопросы есть?

— Мы же тебе не нужны для части «А» оксфордского плана, только для части «Б»? — спросил Робин, сверяясь с записями Стивена.

— Верно. С частью «А» я управлюсь самостоятельно. Откровенно говоря, лучше всего, чтобы вы в этот вечер остались в Лондоне: не будете путаться под ногами. Следующее, что нам надо обсудить, — некоторые идеи, подходящие для Джеймса, а то он, боже упаси, возьмёт и придумает что-либо сам. А меня, например, это несколько беспокоит, — продолжил Стивен. — Понимаете, когда Харви вернётся в Америку, нам придётся иметь с ним дело на его территории. Сейчас он всегда под рукой, в том месте, которое мы сами выбрали для него. К слову, в Бостоне Джеймс будет выглядеть белой вороной, хотя среди нас он лучший актёр. Как сказал бы Харви: «Это уже совсем другой футбол».

Джеймс удручённо вздохнул, изучая узоры эксминстерского ковра.

— Бедный старина Джеймс, не печалься, ты вёл «скорую помощь», как полицейский, — подбодрил его Робин.

— Может, тебе научиться управлять самолётом: мы бы просто похитили Харви, — предложил Жан-Пьер.

Мисс Мейкл совсем не нравились взрывы хохота, доносившиеся из кабинета доктора Оукли, и она даже довольно искренне порадовалась, увидев, что странное разношёрстное трио наконец-то уходит. Закрыв дверь за Джеймсом — он вышел последним, — она заглянула в кабинет Робина.

— Доктор Оукли, вы будете сейчас принимать пациентов?

— Если я должен, то да, мисс Мейкл.

Мисс Мейкл обиженно поджала губы. «Что это с ним? Он стал таким необязательным. Похоже, из-за тех ужасных типов, с которыми он якшается в последнее время».

— Миссис Вентворт-Брустер, доктор Оукли сейчас вас примет, а я, пока вы будете в кабинете, приготовлю вам пилюли для вашей поездки в Италию.

Чтобы восстановить силы, Стивен на несколько дней вернулся в Магдален-колледж. Он заварил всю эту кашу с Харви два месяца назад, и вот двое из их Команды уже преуспели, да так, что лучшего нельзя было и пожелать. Стивен отлично понимал, что должен вознаградить усилия своих компаньонов чем-то таким, что на долгое время останется в оксфордских легендах и после его отъезда.

Жан-Пьер вернулся в свою галерею на Бонд-стрит, но не особо утруждал себя работой, так как на Аскоте его роль состояла всего из одной фразы, которую он и репетировал ежевечерне перед зеркалом.

Джеймс уехал с Энн на уик-энд в Стратфорд-на-Эйвоне. Королевский шекспировский театр порадовал их блестящим исполнением комедии «Много шума из ничего», а потом, гуляя по берегу Эйвона, Джеймс сделал предложение Энн. Её ответ слышали только королевские лебеди. Но бриллиантовое кольцо, которое Джеймс углядел в витрине «Картье», когда ждал Харви Меткафа на пути в галерею Жан-Пьера, на её тоненьком пальчике выглядело ещё красивее, чем в ювелирном магазине. Казалось, счастье Джеймса не знало границ. Единственная тучка омрачала его. Если б он мог придумать план, да такой, чтобы всех удивить! Тогда он стал бы совершенно счастливым человеком. Вечером они с Энн снова обсуждали новые и старые идеи, но Джеймс так опять ничего и не придумал.

Зато у Энн появилась идея.

В понедельник утром Джеймс отвёз Энн обратно в Лондон и переоделся в свой самый светский костюм. Энн предстояло вернуться на работу, хотя Джеймс предлагал ей поехать с ним в Аскот на скачки. Девушка чувствовала, что остальные не одобрят её присутствия и к тому же заподозрят, что Джеймс все ей разболтал.

О деталях операции в Монте-Карло Джеймс не рассказывал ей подробно, но она была в курсе каждого шага в Аскоте и понимала, что Джеймс нервничает. Но как бы то ни было, вечером она увидится с ним и узнает самое худшее. Джеймс выглядел совсем потерянным. Энн испытывала чувство благодарности к Стивену, Робину и Жан-Пьеру, которые в этом странном забеге держали эстафетную палочку по большей части в своих руках, но идея, все более и более укреплявшаяся в её уме, могла просто поразить их.