Дочь самурая - Доминик Сильвен Страница 46

— Представляю.

— Я изображала Мадонну, она — Бритни, в латексе мы были похожи на Женщину-Кошку. Мы выступали в заброшенном здании. Там было немало видных людей и много наркотиков. Нужно было ублажить президента-генерального директора одной немецкой фирмы. Кто-то все снимал скрытой камерой. Ролан рассчитывал продать пленку. И все это плохо кончилось…

— Дальше.

— Один янки. Он набросился на Алис. Она, как идиотка, побежала к Ролану. А янки слетел с катушек и полез в драку. Я применила газовый баллончик. Мы от него отделались, но Ролан был вне себя от злости. Алис поставила его в неловкое положение в присутствии важных персон. А хуже всего то, что после этого она устроила скандал!

— Янки мог потом отомстить ей.

— Вряд ли. Он никак не мог узнать, кто она. Все произошло очень быстро, а потом охранники скрутили его. Нет, я вам все это рассказываю, чтобы вы поняли, какие у Ролана неприятности. Если полицейские узнают, что он пополнял кассу «Праздника, который всегда с тобой» с помощью… с помощью…

— Вынужденных пожертвований?

— Пусть так. Так вот, они решат, что у него была серьезная причина, чтобы убрать Алис. Не говоря уже о подозрительном сходстве с самоубийством его отца, выбросившегося из окна.

С минуту женщины смотрели друг на друга. На лице Мирей лежала печать горечи, слишком тяжелой для ее возраста.

— Я знаю, что вы думаете. Но я знаю Ролана. Он не убивал ее. Это человек чести.

Человек чести, светский человек, человек из другого мира. Ролан Монтобер, или Homo sapiens, sapiens многофункциональный. Лола одновременно испытывала к ней жалость и раздражение.

— Обычно я не применяю это определение к шантажистам и сводникам.

— Мир сложнее ваших определений, мадам Жост. И я знаю, что Ролан не способен на убийство. Беда в том, что в момент смерти Алис он был один. Мы вместе провели утро у него дома. Потом я пошла работать. Я всю жизнь буду сожалеть, что в тот день не осталась у него.

«В этом возрасте они любят категоричные формулировки, — подумала Лола. — Ты такая красивая, детка, и ты забудешь своего светского льва. Найдешь себе молодого человека своего возраста из высшего или любого другого света».

— Где он?

— В провинции.

— Расплывчатое понятие.

— Тем лучше, мадам Жост. Вы мне отдадите паспорт?

Она это произнесла умоляющим тоном, но Лола чувствовала, что она готова наделать глупостей. В конце концов, она способна изображать Женщину-Кошку, чтобы пощекотать либидо типов, которые уже слишком много повидали и испытали и теперь ищут новых ощущений, чтобы так же быстро их забыть. Лола протянула ей паспорт. Как она и думала, девушка раскрыла его на странице с фотографией, хотела было ее перевернуть, но после некоторого колебания — слишком долгого, по мнению Лолы, — закрыла паспорт и положила к себе сумочку. Лола заметила, что это одна из сумочек, созданных японским дизайнером и стоивших целое состояние: как видно, деньги, которые Монтобер вымогал у «мерзких старикашек», не только пополняли кассу «Праздника, который всегда с тобой».

Девица Кост уже уходила прочь, пусть немного не в себе, но по крайней мере без скандала. Пора и им уносить ноги. Вдруг любовнице Монтобера взбредет в голову снова заглянуть в паспорт? Лола кивнула Ингрид и Диего и направилась к выходу. Железная рука вцепилась ей в предплечье. Она обернулась и оказалась лицом к лицу с разгневанной Мирей Кост.

— Вы что, издеваетесь надо мной?

Она говорила негромко, но ее ногти впивались все глубже. Сначала никто не обратил внимания на эту стычку. Лола попыталась выкрутить ей запястье, Кост не ослабляла хватки.

— Вы еще не знаете, на что я способна.

— Ты и сама не знаешь, — произнесла Ингрид у нее за спиной.

Кост вздрогнула, и глаза ее забегали.

— Отпусти Лолу, или я всажу тебе дозу. Ты не скоро это забудешь.

Диего уже повел Лолу к выходу. Кост хотела ударить Ингрид своей эксклюзивной сумочкой. Американка вонзила иглу в ее правую ягодицу, впрыснула содержимое и убежала, не выдернув шприц. Кост вырвала шприц и запустила им в Ингрид, грязно выругавшись. Ингрид обернулась. Охранник подхватил Кост. Девушка уронила паспорт, сумочку и отключилась. Если Диего верно рассчитал дозу, Кост ближайшие несколько часов будет наслаждаться безмятежным покоем.

Лола и Диего остановили такси, и все трое сели в него. Едва устроившись, Ингрид уверенно назвала водителю адрес Бенжамена Нобле.

— Почему она вышла из себя? — спросил Диего.

— Паспорт Монтобера, — сдержанно ответила Лола.

— Что в нем такого особенного?

Вместо ответа она вытащила из сумки штемпель с подушкой, попросила Диего протянуть ей ладонь и поставила на нее печать.

— «Недействителен», — прочел Диего.

— Знаю, что это банально, — ответила она. — Но обычно именно так погашают паспорта. И потом, в магазине не нашлось печати hijo de puta.

— Too bad, — сказала Ингрид.

— А, это ты! Ты в этом наряде великолепна. Входи, babу, мне тебя так не хватало!

Улыбка Бена Нобле растаяла, как тирамису в микроволновке, когда он обнаружил Лолу Жост и Диего Карли.

— Это что за делегация?

— И это все, что ты можешь сказать! — констатировала Ингрид.

Бен Нобле был в полосатом халате; Лола подумала о сумке Монтобера. Тот, по крайней мере, плавал в бассейне, а Нобле никогда и не пытался пошевелить чем-нибудь, кроме мозгов. И делал он это слишком быстро, словно разгонял свои нейроны в ядерном ускорителе. Все прошли в квартиру и оказались перед телевизором, по которому шел фильм ужасов. Нобле нажал кнопку на пульте, и лицо актрисы замерло в крике. Троица уселась на диван, но отказалась от пива, которое предложил им хозяин, открыв холодильник.

— У нас развилось стойкое отвращение к холодильникам, — сказала Лола, чтобы завязать разговор.

— Что стряслось, девушки? — Он повернулся к Диего. — А ты как тут оказался, танцор дерьмовый?

— Мы тебя немедленно арестуем, — заявила Лола. — Если кто-то тут и имеет право раздражаться, то это не ты.

— Эрик Бюффа прокололся, — проговорила Ингрид, сдерживая свой гнев. — А ведь ты предлагал мне помочь провести расследование! Среди любителей ужастиков!

«Надо говорить «раскололся» и «проболтался», детка, — с нежностью подумала Лола. — Но я прощаю тебе все твои лингвистические ляпы. Тебе заранее прощается все, вплоть до новых распоряжений. Только, пожалуйста, держи себя в руках, если хочешь, чтобы правда вышла на свет, а ты сама при этом не замаралась с ног до головы. Тебе скорее помогут методичность и умение владеть собой, а вовсе не слепые чувства».

Лола сделала знак Бену, чтобы он послушно сел на диван. Но тот предпочел проявить строптивость. Взял стул и уселся на него верхом, глядя на всех сверху вниз.