Курорт - Бентли Литтл Страница 47

Девушки кивнули ему и улыбнулись:

— Приветик.

— Салют.

Мэдисон, подумал публицист. Было целое поколение девушек по имени Мэдисон, названных в честь русалки из «Всплеска». Значит, ей лет двадцать или около того. Чудесный возраст. Он взглянул на бассейн, необычайно людный в это время:

— Что здесь происходит? Какая-то вечеринка?

— Собираются показывать какой-то детский фильм, — ответила Эйприл.

— Что за фильм? — заинтересовался Патрик.

Вики рассердилась на подругу:

— Не надо было ему говорить. Теперь ему захочется остаться и посмотреть.

Шлегель рассмеялся:

— Нет, не останусь. Это простое любопытство. Я сегодня весь день фильмы смотрю. Так что побыть немного в тишине мне теперь не помешает.

— Какой-то диснеевский фильм, — ответила Эйприл. — Начинается еще не скоро, но людям, видимо, хочется занять места получше.

— Тут есть еще один бассейн, — предложила Виктория. — В тренажерном зале, или фитнес-центре, или как там его называют. — Она хитро улыбнулась. — Там тихо и никого нет.

— Я, гм, мне надо бы сбегать в номер, скинуть все это. — Кинокритик поднял портфель. — И плавки надеть.

Вики поднялась, по-прежнему улыбаясь:

— Ни к чему.

Если дело шло к тому, о чем Патрик сейчас подумал, то он и не подумает противиться.

Новая приятельница как ни в чем не бывало взяла его за руку, а ее подруги принялись собирать лосьоны и очки со столика между шезлонгами.

— Так вы и вправду снимаетесь на телевидении? — спросила Мэдисон, поправив лифчик и обмотав полотенце вокруг талии.

Третий размер, подумал Шлегель.

— Снимался, — ответил он.

Мэдисон улыбнулась.

А Вики покрепче стиснула его руку и придвинулась почти вплотную:

— Идемте. Народу все больше.

Девушки надели шлепанцы, и все вместе они двинулись в путь, минуя стойку бара, перед которой уже начала выстраиваться очередь. Им то и дело приходилось обходить людей, передвигающих шезлонги, чтобы удобнее расположиться перед фильмом. Патрик отворил калитку с противоположной стороны бассейна и пропустил семью из пяти человек: все несли надувные матрасы и пластиковые стаканчики с крышками.

— Вики у нас с ума сходит по фильмам, — объяснила Эйприл, пока они шли по тропинке. — Она так обрадовалась встрече с вами! Весь день только об этом и говорила.

— Чудесная у вас работа, — вздохнула сама Виктория. — Хотелось бы и мне целыми днями смотреть фильмы, а потом делиться своими впечатлениями. Это так здорово!

— А чем вы занимаетесь? — вежливо спросил журналист.

— Мы фотомодели, — заявила Мэдисон.

Эйприл фыркнула.

— Я бы поверил, — ответил Патрик.

— Спасибо, — сказала Вики. — Но мы работаем в Фениксе. Мэдисон — консультантом, а мы с Эйприл — секретарями.

— Звучит забавно.

— Да. Точно.

Патрик ухмыльнулся:

— Ладно. Это не так. А у меня действительно классная работа.

Вики игриво пихнула его локтем:

— Не обязательно так подчеркивать.

Он рад был, что не остался смотреть эту документалистику. И не сомневался, что сегодня его ждет веселая ночка.

— А вы виделись с кем-нибудь из кинозвезд? — спросила Мэдисон.

Они шли в сгущающихся сумерках к фитнес-центру. Шлегель понятия не имел, где это находится, но Вики с подругами, похоже, знали дорогу. Что было неудивительно. Судя по их фигурам, они часто заглядывали в тренажерный зал. Все три девушки расспрашивали о его работе. Мэдисон хотелось знать закулисные слухи об актерах, а Эйприл — о преимуществах профессии: например, кто оплачивал его поездку сюда. Ну а Вики желала узнать его отношение к некоторым из последних картин. Мэдисон была замотана в полотенце, Эйприл надела шорты и блузку а Вики так и осталась в бикини, и Патрик задумался, не намеренно ли это было сделано.

Он с радостью предвкушал веселый, игривый вечер, но приподнятое настроение пропало, едва они вошли в зал. Шлегель никогда особо не задумывался об энергетике, ауре и прочей эзотерической чепухе. Но здесь все это чувствовалось сполна. Тяжелая, гнетущая атмосфера, едва ли не осязаемая, окутала их, как только они переступили через порог. Публицист предчувствовал ее, когда они проходили по пустому тренажерному залу. Он испытывал чуть ли не подсознательное ощущение, что они оказались в передней какого-то мрачного логова. Но даже это не подготовило его к тому ужасу, который он испытал, едва они подошли к бассейну. Патрик оглядел затененные стены, испещренные отраженной рябью на воде, а потом перевел взгляд на противоположную сторону бассейна, сумрачную, освещенную тусклыми лампами на потолке. В качестве звукового сопровождения всей этой мрачности едва слышно щелкал очиститель воды и гудел его скрытый мотор.

«Люди-кошки», — подумал Патрик.

Он был уверен, что девушки собирались искупаться голышом, и всецело поддерживал такую идею. Но теперь она уже не казалась никому из них столь привлекательной. Мэдисон плотнее завернулась в полотенце. Эйприл заметно дрожала.

— Пойдемте в бар, — робко проговорила Вики и развернулась, не дожидаясь ответа.

Они снова пересекли пустой тренажерный зал. Никто не стал возражать или спорить, словно все они знали причину такой перемены, но не хотели ее обсуждать. Кинокритик счел это наиболее уместным.

В этот раз, шагая в темноте к гриль-бару, они не разговаривали. Но, когда их маленькая компания вошла в оживленный зал, ободряющий шум немного развеял мрачное настроение, которое их охватило. Они почувствовали, что снова могут говорить, хотя поначалу и осторожничали, словно люди, которые давно не разговаривали и позабыли, как это делается. Патрик отыскал для них свободный столик с тремя стульями, а четвертый позаимствовал у подвыпившей пары, увлеченной спором. К тому времени, как к ним подошла официантка — Шлегель схватил ее за руку и буквально подтащил к столику, — душевное напряжение от пережитого в бассейне практически спало. Они снова пытались занять себя беззаботной болтовней, но попытки эти казались публицисту неуверенными и безнадежными. Он заказал себе пиво, а девушки, все три, потребовали «Маргариту».

Когда официантка отошла, Патрик взглянул на них:

— А пить-то вам еще рано, верно ведь?

— Ей можно, — съязвила Мэдисон, показывая на Вики.

Та хлопнула ее по руке:

— Ну спасибо! Между прочим, Мэдисон скоро двадцать один, хотя у нее постоянно требуют документы. Эйприл уже двадцать пять. А мне… чуть больше.

— Примерно как мне, — заметил кинокритик.

— Точно!