Икона, или Острова смерти - Гэри Ван Хаас Страница 48

Я заметался; до меня смутно доносились жутковатые звуки, вырывавшиеся из моего пересохшего горла.

— Хенсон, просыпайтесь.

Мне стоило огромных усилий открыть глаза. Инспектор Хараламбопулос смотрел на меня и качал головой. За его спиной медсестра в белом чепце тревожно наблюдала за мной.

— Все хорошо. Вы спасены, с вами все в порядке.

Я попытался сесть. Голова была тяжелая, как камень. Я застонал от боли.

— Не беспокойтесь, Хенсон, вы невредимы, вы поправитесь. Вас всего лишь сильно оглушило.

— Как я сюда попал?

Инспектор придвинул стул и сел рядом с кроватью, сцепив руки.

— Вы родились под счастливой звездой — и потому до сих пор живы. К счастью, приятель, мы успели вас выудить. Никаких серьезных повреждений. К сожалению, ваш друг, мистер О’Коннор… — Он замолчал.

— Юджин? О Господи, нет! — Я испугался худшего.

Инспектор Хараламбопулос ободряюще улыбнулся и успокоил меня:

— Мистер О’Коннор жив и здоров. Немного помят, но жив.

Я издал вздох облегчения, но в голове у меня крутился другой вопрос:

— Что случилось, инспектор? Что вообще происходит?

Хараламбопулос закурил. Вид у него был крайне самодовольный.

— Все из-за иконы, разумеется. Слава Богу, мы оказались на месте как раз вовремя и спасли вам жизнь. Преступники хотели сделать так, чтобы ваша гибель выглядела как несчастный случай. Ваш джип столкнули со скалы, а потом вкололи вам обоим морфий. Как будто вы утонули, упав с машиной в море. К счастью, все это время мы за вами следили… а теперь я готов выслушать вас.

— Меня? — нервно переспросил я, отчаянно пытаясь сесть. — Я хочу поговорить с американским консулом.

Инспектор расплылся в улыбке.

— Расслабьтесь, молодой человек. Вас ни в чем не обвиняют. Нам всего лишь нужно официальное заявление, чтобы мы могли закрыть дело. Но конечно, если вы не согласитесь, нам придется подержать вас здесь.

Я успокоился и попытался расслабиться, хотя у меня ныло все тело. Инспектор что-то сказал сестре, и она вышла из комнаты. Несколько секунд он сидел молча рядом с кроватью, собираясь с мыслями и разглядывая меня сквозь голубоватый сигаретный дым, клубившийся вокруг его худого лица.

— Давайте начнем с самого начала, — предложил он улыбаясь, но в его голосе слышались властные нотки. — Пункт первый: Рик Андерсен. Он поручил вам снять копию с тиносской иконы. Правильно?

Он ожидал реакции, но я не собирался себя выдавать.

Инспектор продолжал свой монолог:

— Андерсен и герр Майснер вместе занимались контрабандой; оба этих мошенника собирались выкрасть с Тиноса нашу священную реликвию. К сожалению, их старым партнерам, Брайану и Фредериксу, пришла в голову такая же идея. И тогда Майснер подсунул им своего сына Эрика, которого они никогда не видели. По глупости они влюбились в хорошенького немецкого юношу, так что в итоге он убил обоих, а затем и Марию Уоррен — случайно, приняв ее за Линду Геллер, потому что она тоже охотилась за иконой.

Бедная Мария, подумал я, что она сделала, в чем была ее вина? Так уж получилось, что она оказалась похожа на Линду и жестоко поплатилась за это.

Я попытался подложить себе подушку под шею.

— Свиток, — прошептал я. — Этот проклятый свиток. Ведь в конечном итоге им нужна была не икона, я прав?

— Как раз об этом и речь, если позволите мне закончить, — сказал инспектор, осторожно придавая подушке нужное положение.

Он встал, подошел к окну и тоскливо взглянул на византийскую церковь на другой стороне улицы. Лучи света, пробиваясь сквозь жалюзи, отбрасывали неровные полосы тени на его лицо. Затем он негромко произнес:

— Осознаете ли вы могущество веры, мистер Хенсон? — Хараламбопулос трижды перекрестился, не отрывая глаз от церкви. — Вы понимаете, какой невероятной силой сегодня обладает религия на Востоке и на Западе?

— О чем вы? — Я был не в том настроении, чтобы слушать лекцию об истории религии.

Инспектор с мрачным видом обернулся ко мне.

— Я говорю об одном событии, которое случилось во время крестовых походов.

Я пытался лечь поудобнее, с любопытством ожидая продолжения.

— Говорите, я жду.

— Это было невероятное событие. Отрицание самого святого. — Инспектор нервно зашагал по комнате. — Свиток оказался в числе тех, что привезли в Европу, в Зионский монастырь, тамплиеры после Первого крестового похода и осады Иерусалима в 1099 году.

Здесь не было ничего для меня нового.

— И что? — Я пожал плечами. — В чем тут тайна?

Он пристально взглянул на меня.

— Друг мой, в этом свитке сказано, что Иисус Христос не был распят на кресте!

У меня ушло не более секунды на осознание, даже перехватило дыхание. Иисус Христос не был распят. Инспектор перекрестился, когда сказал это, как будто ища спасения.

— Господи Иисусе… Быть не может, — пробормотал я, даже не заметив, что произнес имя Христа.

— Видите ли, мистер Хенсон, древние свитки Мертвого моря — это единственные известные нам документы, принадлежащие иудейской секте ессеев, [19]которая существовала в Израиле примерно две тысячи лет назад. Если верить историкам, они были весьма педантичны. Свиток гласит, что Иисус был фанатиком-зилотом. [20]Когда римляне схватили его, то оказались перед выбором…

— Каким? — спросил я.

— В свитке говорится, что Пилат знал о растущей популярности Иисуса и не намерен был делать из него мученика. Он позволил приверженцам Иисуса снять его с креста и увезти во Францию, в изгнание, вместе с Марией Магдалиной и несколькими последователями. И Магдалина якобы родила от него мальчика.

Я не знал, как реагировать на услышанное.

— А как же все чудеса?

— Ах это… Свитки их констатируют. Чудеса не отрицаются ни в одном из них. Там просто сказано, что Христос не умирал на кресте во искупление человеческих грехов.

В этот момент вошла сестра, а с ней — хорошо одетый мужчина в коричневом твидовом пиджаке, с бейджиком на нагрудном кармане. Это был мой старый приятель Ян Холл.

— Полагаю, вы знакомы с мистером Холлом? — спросил инспектор. — Он помогал нам расследовать это удивительное дело.