Последняя сделка - Майкл Ридпат Страница 49

— Похоже на то.

Джон отправился в Лоуэлл навестить гибнущую компанию, мне же не оставалось ничего, кроме как провести остаток дня за своим письменным столом. Но в итоге оказалось, что день я провел не зря. Мне удалось не только собрать весьма приличную информацию о конкурентах «Тетраком», но и прийти к выводу, что компания предлагает действительно специфический продукт. Я начал работать над составлением «Меморандума об инвестициях», который, как я надеялся, убедит партнеров пойти на расходы.

Но заставить себя писать было довольно трудно. Я провел много времени впустую, размышляя о Лайзе и о сержанте Маони.

Дэниел был углублен в какие-то головоломные подсчеты. Закончив бороться с цифрами, он потянулся и спросил:

— Ну как тебе понравился Поросячий город?

— Поросячий город?

— Так в свое время прозвали Цинциннати. Классный городок.

— Я не встретил там ни одной свиньи. Однако увидел отличную фирму.

— Значит, думаешь, что «Тетраком» может нас заинтересовать?

— Надеюсь. В противном случае я зря трачу время.

— А как вела себя наша очаровательная Дайан?

— Жутко тосковала по тебе, Дэниел, — ответил я, сохраняя самообладание. Во всяком случае, мне так казалось.

— Ну это само собой, — ухмыльнулся он. — А как насчет того, чтобы выпить после работы?

— Почему бы и нет, — улыбнулся в ответ я и спросил, кивая на гору испещренных цифрами листков: — А ты сумеешь вырваться?

— Конечно. Пара первых попавших мне на ум цифр, помещенных в нужные места, решит все проблемы, — осклабился Дэниел. — Да не волнуйся ты, Саймон. Ведь дела могут быть еще хуже.

Естественно, если подобное возможно.

Мы отправились в «Пит» — бар, располагавшийся на Франклин-стрит в центре делового квартала. Когда мы туда заявились, толпа здоровенных и горластых брокеров уже успела изрядно опустошить винные погреба заведения. Дэниел обнаружил в углу свободный столик и заказал нам холодного пива.

Иногда мы с Дэниелом захаживали сюда выпить после работы. Несмотря на склонность нести в адрес собеседника оскорбительную чушь, парень был неплохим компаньоном и ему нельзя было отказать ни в уме, ни в остроумии. Кроме того, он был кладезем различных слухов. Однажды мы даже совершили ночную совместную поездку в Лас-Вегас. В этом городе развлечений мы переползали из казино в казино и играли, следуя весьма туманным правилам, которые Дэниел величал своей системой. Для азартного времяпрепровождения в игорной столице он был просто идеальным партнером. Я просадил две сотни баксов, но веселился как никогда. Позже Дэниел заявил, что разбогател за эту ночь на пять сотен. Мне показалось, что он проиграл несколько тысяч, но, возможно, я что-то прозевал.

— С какой стати ты пялился в потолок всю вторую половину дня? — спросил он. — Неужели тебя так достала «Нет Коп»?

— Отличный вкус, — сказал я, сделав большущий глоток пива, и тут же добавил: — Нет, дело не в этом. Просто от меня ушла Лайза.

— Не может быть! Прими мои соболезнования. Но почему? Неужели она нашла одноглазого прокаженного, который выглядит симпатичней, чем ты?

— Ты, как всегда, очень мил, Дэниел. Огромное тебе спасибо.

— Значит, теперь она свободна, как и я. Отлично. Я страшно люблю заводить новых друзей. У тебя, случайно, нет номера ее телефона?

Все его слова я пропустил мимо ушей. Шуточки Дэниела меня никогда не задевали, хотя иногда они бывали очень оскорбительными. Более того, часто они даже веселили. Как сейчас, например.

— Она полагает, что Фрэнка убил я.

— Вот это да! — вскинул брови Дэниел. — Ей следует попросить прощения, ведь она может ошибаться.

— Она ошибается.

— Что же, в таком случае все в порядке.

— К сожалению, полиция, похоже, разделяет ее точку зрения.

— Неужели так считает и милый сержант Маони, который донимает нас своими вопросами?

— Маони в первую очередь. Он полагает, что у меня были как мотив, так и возможность. В день убийства я посещал «Домик на болоте» и благодаря смерти Фрэнка унаследовал половину состояния. Или, вернее, Лайза.

— Но ведь все это косвенные улики, не так ли? — очень серьезно спросил Дэниел. — Им удалось найти револьвер?

— Нет, — ответил я, помня о данном себе слове хранить ото всех в тайне открытие Лайзы.

— Жаль.

— Почему ты так считаешь?

— Если бы они нашли оружие в Южном Бостоне или в другом столь же малопочтенном месте, то это бы означало, что ты не тот парень, который им нужен.

— Ты прав, — согласился я и опять почти пожалел, что Лайза выбросила оружие. Если бы она этого не сделала, я мог бы подкинуть револьвер в гараж Арта.

Но момент, увы, был упущен. Кроме того, этот безумный акт только ухудшил мое положение.

У меня имелся вопрос, который я обязан был задать Дэниелу.

— Ты говорил Маони о том, что перед убийством мы обсуждали размеры состояния Фрэнка?

— К сожалению, да, — с недовольным видом ответил Дэниел. — Но он прямо спросил, не вели ли мы бесед на эту тему, и я сказал ему правду. Неужели это принесло тебе дополнительные неприятности?

— Думаю, нет, — вздохнул я. — Маони и без этого был убежден в моей виновности. Твои слова просто еще раз утвердили сержанта в этом убеждении. Пополнили его арсенал, если можно так выразиться.

— Прости, Саймон. Я не сообразил. Он задавал свои сраные вопросы, а я и не знал, что ты являешься подозреваемым. Во всяком случае, в то время.

— Пусть это тебя не тревожит, — промолвил я, потягивая пиво. — Меня занимает совсем другой вопрос. Если Фрэнка убил не я, то кто мог это сделать?

— Хороший вопрос, — заметил Дэниел. — Знаю лишь то, что это не я, поскольку в то время находился в Нью-Йорке.

— Ну и не хвастайся этим, — сказал я. — Расскажи лучше, о чем сплетничают в нашей конторе. В последнее время слухи почему-то перестали до меня доходить.

— Темы смерти Фрэнка все стараются избегать, считая ее проявлением дурного тона или что-то в этом роде. Кроме того, Джил запретил нам всем друг друга подозревать.

— А в тех случаях, когда разговор на эту тему все же заходит?

— В таком случае постоянно упоминается одно и то же имя, — ответил Дэниел.

— Мое?

Дэниел молча кивнул, не отрываясь от своей кружки.

— Но не думают же они, что это я убил Фрэнка?

— Полагаю, что так они не думают и поэтому пребывают в недоумении.

— А что говорят об Арте?