Обжигающий фактор - Кайл Миллс Страница 49

На самом дне она нашла то, чего так мечтала не обнаружить. Яркий голубой логотип наверху фирменного бланка с отчетливо различимой в утренних лучах надписью: «Современная термодинамика». Рука Куинн на миг зависла над листком. Набравшись духу, девушка перевернула его и посмотрела на приколотый сзади корешок чека. Тридцать пять тысяч долларов. Быстрый поиск в остальных документах выявил еще не менее двадцати подобных платежей, самый меньший — на пятнадцать тысяч.

Внезапно ослабев, Куинн опустилась в стоявшее позади кресло. Она вытащила несколько других счетов и сравнила подпись на них с подписью на корешке чека, заранее зная: они совпадут. Так и оказалось.

Звук донесся откуда-то сзади — слабо, почти неслышно, лишь едва уловимая дрожь воздуха. Девушка вскочила с кресла и развернулась, выставив перед собой молоток и оглядывая комнату. Она и вправду что-то слышала? Или просто померещилось?..

Нет. Она знала. Знала, что не померещилось.

Куинн обогнула комнату по периметру, спеша к ведущему наружу коридору и распахнутой двери за ним. Но на полпути замедлила шаг и наконец остановилась. Ну а дальше-то что? Выбежит она, доберется до машины, сядет, заведет мотор. А ехать-то куда?

Порыв чувств налетел на нее так быстро, что она не успела ни распознать, ни обуздать прилив гнева и рожденной постоянными разочарованиями ярости. Они вспыхнули в душе с неожиданной силой, испепеляя страх и неуверенность, что разъедали душу Куинн последние две недели. Девушка нарочно ударилась головой о стену, подкрепляя болью внезапно охватившее ее бешенство.

— Кто здесь? — услышала она свой собственный крик. Как и следовало ожидать, ответа не последовало, но Куинн все равно была рада, что крикнула. Устала она бежать, устала жить в неизвестности. Пора принять битву.

Все еще пребывая в убеждении, что на первом этаже никого нет, она решительно зашагала через нижний зал к спиральной лестнице у дальней стены. Не стараясь приглушить звук шагов, взбежала по ступеням и выскочила в коридор. Никого. Сжав молоток покрепче, девушка шагнула к открытой двери в дальнем конце коридора.

Это была спальня.

Почти во всю дальнюю стену тянулся огромный книжный шкаф, рядом стояла тумбочка, частично скрытая незастеленной кроватью посередине комнаты. Куинн бочком прошла мимо комода — более никакой мебели в спальне не оказалось — и выпрыгнула в дверной проем сразу за ним, угрожающе замахиваясь молотком.

Ванная комната. Тоже совершенно пустая.

Развернувшись, девушка все с теми же предосторожностями двинулась в обход кровати к открытому чуланчику.

Вопль ужаса вырвался у нее так спонтанно, что она не успела заглушить его. Зажав свободной рукой рот, девушка попятилась, споткнулась, начала заваливаться назад, но кое-как умудрилась обрести равновесие и устоять на ногах.

На полу лежала молодая женщина. Совершенно голая, руки и ноги крепко скручены проволокой. И кровь… повсюду кровь — на разбухшем от влаги ковре, на свешивающемся с кровати покрывале… лужицы у ножек тумбочки, пятна на нижних полках книжного шкафа.

Куинн вспомнила, что почувствовала, впервые увидев фотографии других жертв. Теперь она знала, что снимки не передавали ровным счетом ничего — вялые репродукции, не способные запечатлеть ужасающую реальность.

Сделав глубокий вздох, она выставила вперед молоток и заставила себя дойти до чулана. Несколько шагов по мокрому от крови ковру, и она смогла заглянуть внутрь. Одежда, коробки, ничего больше. Однако охватившее ее острое облегчение долго не продлилось.

— Он еще здесь, — прошептала она себе.

Осознание опасности ударило девушку почти с физической силой. Все мускулы у нее напряглись, и она резко развернулась к открытой двери в коридор. Он здесь, в доме, вместе с ней. Человек, сотворивший это, еще здесь.

Подбежав к двери, она захлопнула ее и отчаянно принялась возиться с замком. Когда он защелкнулся, живот у нее скрутила судорога. Заходясь болезненным кашлем, Куинн упала на колени. Но ее не вырвало — было нечем.

Она сама не знала, сколько все это продолжалось, однако затем ей удалось взять себя в руки и вдохнуть хоть немного воздуха. Не отрывая взгляда от кровати, девушка поползла к ней, не позволяя себе останавливаться, пока не оказалась в нескольких футах от женщины.

Куинн крепко зажмурилась, чтобы хоть на миг отогнать от себя зрелище рассеченной кожи несчастной и безразличного, равнодушного выражения на нетронутом лице. Снова открыв глаза, она подползла еще чуть ближе, чувствуя, как теплая кровь сочится сквозь юбку и липнет к коленям.

— О нет… нет…

Струйка слюны на щеке женщины медленно ползла вниз. Раз в несколько секунд в уголке рта появлялись и исчезали крохотные пузырьки. Куинн нагнулась и заглянула в открытые глаза несчастной. Они ничего не видели, но когда девушка прикоснулась к ее шее, то ощутила под рукой намек на тепло и слабое биение пульса.

— О Боже…

Отдернув руку, она посмотрела на иглу, торчавшую из предплечья женщины, и трубку, что тянулась от иглы к пустому баллону под кроватью. Он еще был слабо окрашен розовым.

— Вы меня слышите? Держитесь! Я вызову помощь.

В глазах женщины промелькнул слабый проблеск сознания, хотя продлился он не дольше секунды. Краткий миг возвращения к действительности словно бы истощил ее последние силы. Из горла вырвался тихий хрип, а потом она вся обмякла.

Куинн вдруг заметила, что плачет. Катившиеся по щекам слезы милосердно застилали жуткое зрелище перед глазами. Она положила было руку на грудь женщины, чтобы начать искусственное дыхание, но тут же без сил опустилась на мокрый ковер. У несчастной не осталось крови, которую могло бы перекачивать сердце, даже если бы его и удалось оживить.

С трудом поднявшись, Куинн вытерла слезы рукавом свитера, запрыгнула на кровать, чтобы избежать необходимости перешагивать через мертвое тело, и взяла с тумбочки телефон, заранее зная, что в трубке окажется глухо. С ней играли, как кошка с мышкой, — и она это прекрасно понимала.

Когда в трубке все же послышался длинный гудок, девушка даже не сразу осознала это. А осознав, набрала 911. О чудо! Почти немедленно откликнулся живой человеческий голос!

— Тут… тут убитая женщина. Я не…

— Мэм, не могли бы вы сообщить мне свое имя?

— Куинн Барри…

— Где вы?

— В старом промышленном районе в конце Талисман-стрит в Нордвесте. Не знаю адреса. Это единственное целое здание…

— Мы немедленно вышлем людей. Вы не можете рассказать, что случилось?

— Она мертва… — Во рту у Куинн вдруг пересохло, слова шли с чрезвычайным трудом. — Кто-то ее убил…

— Кого убил?

— Не знаю…

Она посмотрела на тело молодой женщины. На глаза вновь навернулись слезы. Ужасные порезы, спускаясь с груди на бедра и вниз по ногам несчастной, становились размашистее и неаккуратнее, словно тот, кто это сделал, все сильнее возбуждался, а рука у него слабела. И столько крови! Хотя женщина уже умерла, раны все еще кровоточили, красные струйки ползли вниз, на ковер. Переливание крови… Он переливал ей кровь, чтобы она оставалась живой, пока он…