Зонтик для террориста - Иори Фудзивара Страница 5

Я поднялся с места и попросил счет.

Когда я вышел из столовки, солнце уже шло на убыль. Для меня пиво — что слону дробина. Ждать возвращения в бар я не мог. По дороге в автомате у винного магазина я купил чекушку виски. Прислонился спиной к автомату, открыл бутылку и налил в крышечку.

По пути я несколько раз останавливался и повторял привычное действие. Когда я вернулся домой, бутылка была пуста.

Шесть часов.

Я вышел из дому, открыл бар, который находился через дверь от меня. Как обычно, вытащил на улицу и включил неоновую вывеску. Зашел обратно в бар и выпил стакан виски. По субботам клиенты собираются поздно. Пора бы уже сделать два выходных в неделю, как везде. Но сейчас смысла в этом было не больше, чем в выдохшейся пивной бутылке, открытой накануне. Я поразмышлял об этом немного. Наследил в том самом месте, которое обшаривает полиция. Вычислить меня несложно, так что времени оставалось в обрез. Пара дней? Или три? Или неделя? А может, месяц? Неизвестно. В любом случае найдут меня непременно. Ждать долго не придется. Быстрее, чем накроется моя печенка. Вот это уж точно. Кто-нибудь да видел, как я в ясный день пил виски в парке. И не один человек, а целая толпа. Не следовало мне придумывать себе задачи подобного рода. Я и предположить не мог, чем может обернуться случай. Или же я привык к такой своей жизни и расслабился? Вот и сегодня в назначенный час я машинально открыл бар, продолжая существовать в обычном режиме. Посмотрел на руки: дрожь прошла. Подумал о том, когда лучше расстаться с баром. Опять пришла пора перемены мест.

Когда-то я был его завсегдатаем. Хозяйство вели старички: муж с женой, обоим — где-то под семьдесят. Три года назад муж умер. Я был безработным. Оставшись одна, старушка предложила мне заняться баром. «Тебе можно доверять». Она уже знала, что я алкаш. Но это ее не смущало. Она отошла от дел, наняла меня, прибыль мы стали делить пополам. Последнее время суммы, которые я ей перечислял, за вычетом аренды и необходимых расходов иногда составляли меньше пятидесяти тысяч иен [5]в месяц. То есть таким же был и мой ежемесячный заработок. Бар располагался неподалеку от Дома пенсионеров, в начале улицы Ясукуни. Он занимал первый этаж старого здания, и внутри все жутко обветшало и истерлось. Десять мест за стойкой и один столик. Полный упадок. Сколько мог составлять оборот капитала при таких условиях, я даже представить себе не мог. Наверное, следовало радоваться, что мы хотя бы не уходили в минус. Но старушка никогда не жаловалась. При жизни мужа они занимались баром, живя по соседству. Дом построили давным-давно, участок у них был просторный. Так что старушку спас рост цен на землю. Последний этап экономики мыльного пузыря. Наверное, доход от бара ее не особенно интересовал. Теперь у нее была квартира за городом, которую она сдавала, и сама она жила неподалеку. В общем, ее благоверный отошел в мир иной как нельзя кстати, если можно так сказать. В любом случае я был им благодарен. Для меня предложение работать в баре стало счастливой судьбой, не иначе. Огромный чулан, размером в четыре татами, [6]который раньше использовался как склад, превратился в мое жилье. У меня появился угол, где я прожил три года. Более того, впервые я получил место, где мог работать. Так я сделался самым настоящим алкашом.

В седьмом часу дверь открылась и появились первые посетители. Их было двое. Никогда раньше их не видел. В бар часто наведывались завсегдатаи Золотого квартала. [7]Эти явно к ним не принадлежали. За три года я научился разбираться в клиентах. Но для того чтобы понять род занятий сегодняшних гостей, специальных знаний не требовалось. Они выглядели так, будто за спиной у них горела неоновая вывеска. Классический вид, прямо для учебника. Прическа бобриком. Один — примерно моего возраста, крепкого телосложения. В белом пиджаке и белом галстуке. Второй, молодой, плюгавенький, в ярко-голубом, как южное небо, пиджаке. На щеке шрам, наверное, от ножа, на голой груди сверкает золотая цепочка. У Белого Пиджака на левой руке не хватает двух пальцев по вторую фалангу. [8]Мизинца и безымянного. Редкий случай, чтобы и безымянный отчикали.

Они сели за стойку и некоторое время молча оглядывались вокруг. Как и большинство посетителей, заходящих сюда впервые. Похоже, впечатление у них сложилось такое же, как у других. Но существовало одно отличие. Они высказали свои мысли вслух.

— Тесновато тут, — сказал Голубой Пиджак.

— Ага, тесно. И грязища кругом, — добавил Белый и оценивающе посмотрел на меня. Взгляд у него был холодный как лед. — Жалкое заведеньице. С жалким барменом.

Будь я на их месте, наверное, подумал бы то же самое.

— Что будете заказывать? — спросил я.

— Два пива. И меню.

Я достал пиво из холодильника, открыл его, поставил вместе со стаканами на стойку и сказал:

— К сожалению, меню у нас нет.

— А что есть? — спросил Голубой Пиджак.

— Хот-дог.

— А еще?

— Только хот-дог.

Голубой Пиджак посмотрел на Белый. С таким видом, будто хотел узнать его мнение. Белый Пиджак по-прежнему молча смотрел на меня презрительным острым взглядом. Голубой Пиджак сказал:

— Ничего себе бар. Из закусок одни хот-доги.

Я кивнул.

— Ты что, шутить вздумал?

— Да какие тут шутки. Работаем на клиента.

Белый Пиджак наконец-то открыл рот:

— Совсем докатились. Не бар, а бомжатник. Кроме хот-догов ни хрена.

— Это политика бара. Есть клиенты, которые любят такую простоту. Если вам по вкусу места, где подают все, что душе угодно, то, боюсь, вам у нас не понравится. Синдзюку большой. И заведений, подходящих для вас, здесь как грязи.

— Эй ты! Ты с кем так разговариваешь?! — заорал Голубой Пиджак.

Белый медленно поднял руку, будто хотел остановить его. На руке, где все пальцы были целы, поблескивал «Ролекс».

— Ладно, сделай нам два своих хот-дога.

Я включил микроволновку. Взял хлеб, разрезал его на две половинки, отрезал масла. Надрезал сосиски ножом. Затем порубил капусту. Руки у меня по-прежнему не дрожали. Вот и сегодня смог себя проконтролировать.

Голубой Пиджак сказал Белому, наливая ему пиво в стакан:

— Ну и дела. Режет капусту после заказа.