Опыты психоанализа: бешенство подонка - Ефим Гальперин Страница 5

Берлин. Набережная канала. День

Эпизод стилизован под кинохронику.

ТИТР: Ноябрь 1918 года.

Революционные события осени 1918 года в Германии. Красные флаги. Машина генерала окружена боевиками. Генерала вытягивают из машины. И пока он не выпрямился во весь свой рост, именно Радек стреляет ему в лоб. Тело сбрасывают в канал.

ДИКТОР:

Последнее что увидит в своей жизни генерал в дни революционных событий в Германии, будет как раз лицо Карела Радека.

Берлин. Здание Генерального Штаба Германии (Generalstab). Кабинет. Вечер

ТИТР: 29 Март 1917 год.

Работники финансового отдела почтительно подхватывают Радека под руки и, гордого, уводят на инструктаж.

Под рукой генерала мнётся чиновник. Такой архивный червь. Настойчиво шепчет что-то генералу на ухо. Кладёт бумаги перед Лениным.

– Ах, да! – говорит генерал. – Забыл! Подпишите здесь, герр Ульянов.

– Не понял?! – настораживается Ленин. – Я не буду ничего подписывать!

– Увы, мы, немцы, народ педантичный. И потом, вы же расписываетесь не в частной какой-то лавке под кредит на покупку шубы. Как-никак мы вам выделяем огромное финансирование. И это просто соблюдение формальности…

– Никаких подписей! – Ленин вскакивает.

– Ну, не горячитесь. Герр Мирбах, угостите гостя кофе, пирожными.

Санкт-Петербург. Квартира Алилуева. Утро

Ленин сидит перед зеркалом. Алилуев, добривает одну щёку. На лице полбороды и половина усов. Взбивается в стаканчике пена.

Берлин. Здание Генерального Штаба Германии Generalstab). Вечер

Ленин с Мирбахом проходят в комнату с большими стрельчатыми окнами, выходящими во внутренний дворик Генштаба.

Сидят, пьют кофе. Ленин возбуждён и категоричен. Мирбах миролюбив и любезен:

– Как вам архитектура? Обратите внимание, чудный дворик. Действительно, встроенный внутрь здания дворик выглядит как парк.

Высокие деревья, скамейки, фонтаны, скульптуры.

И вдруг Ленин напрягается. Он видит, что по дворику рядом с каким-то германским офицером гуляет очень знакомая ему личность. Ленин не верит своим глазам:

– Простите, но это же…

– Да – соглашается граф Мирбах.

– Что он здесь делает?!

– Ну, честно говоря, тоже, что и вы. Понимаете, мой заместитель герр Розенберг говорит, что вы излишне категоричны и как бы себе на уме. Можете подвести. И он настаивает на этой кандидатуре. Но я уверен, что иметь дело стоит именно с Вами.

Ленин задумывается.

– Я изучал ваши статьи и выступления, – продолжает спокойно граф Мирбах. – Знаю о том, какой вы непримиримый в борьбе с противниками. И ещё понимаю, что это ваш, можно сказать, последний шанс. Согласитесь, это будет горьким событием, если сейчас на полпути вас завернут, а в Россию поедет этот герр… И там, используя ваши же наработки, будет устраивать эту, как бы… революцию. И ещё один очень важный момент. Мы ведь изучали все группы, находящиеся в оппозиции. Выяснилось что большинство ведущих «революционеров», простите, евреи. Нет, дело не в антисемитизме. У меня самого в друзьях масса евреев. Но согласитесь, странно будет. Вождь России и не русский. Нонсенс. А вы…

Во всяком случае, по официальной версии…

– Но, есть, в конце концов, левые эсэры. Та же Спиридонова…

– Простите, мы бы хотели иметь дело с человеком мыслящим более-менее адекватно.

Ленин встаёт. Долго смотрит на гуляющую во внутреннем дворике пару. Решительно распахивает дверь в коридор.

Идёт быстро по коридору. Мирбах едва успевает за ним. Ленин распахивает дверь в кабинет. Они входят. Дверь закрывается.

Санкт-Петербург. Квартира Алилуева. Утро

Пока Ленина бреют, Сталин пьёт чай в кухне. Пьёт он на восточный манер. Не спеша. Мелкими глотками. Думая. Дочка хозяина, шестнадцатилетняя девушка в коротеньком домашнем халатике ставит перед ним тарелку с баранками.

ДИКТОР:

Алилуева Надежда. Через год жена Сталина. В ночь с 8 на 9 ноября 1932 года погибнет. Официальная версия – самоубийство.

Ленин смотрит в зеркало. Гладковыбритое лицо уже немолодого человека. Мешки под глазами и бегающие красные глаза.

Санкт-Петербург. Улица. Утро

Из здания выходят и идут по улице на набережную к рейсовому катеру в Кронштадт три человека. Двое – Ленин и охранник – в матросской форме. Сталин в гражданской одежде. Садятся на катер. Катер благополучно отчаливает. Ленин, придерживая бескозырку, смотрит на удаляющийся Петроград.

К причалу подъезжает автомобиль. В нём уже знакомый нам гауптман. Он смотрит вслед катеру.

Кронштадт. Конспиративная квартира. Ночь

Сталин наливает чай в стакан. Несёт его в комнату. Там на стуле при свете керосиновой лампы сидит Ленин и безучастно смотрит перед собой на пустую стену. Когда Сталин касается его плеча, он резко оглядывается. И снова утыкает взгляд в стену.

Сталин ставит на стол возле него стакан с чаем и выходит на кухню, садится у окна. Пьёт чай.

Санкт-Петербург. Мариинский Дворец. Зал заседаний Временного Правительства. Вечер

На трибуне вещает Керенский20. Министры скучают. Среди них Терещенко.

Рутенберг с места перебивает Керенского.

– …А очень просто! Надо чтобы Указ правительства выполнялся!

– Продовольственный вопрос, Пётр Моисеевич, в связи с которым Вы приглашены, у нас следующий на повестке дня, – отбивается Керенский. – Так что…

– Нет! Я же вижу, Александр Фёдорович, что вы уже идёте на попятный?! И вот это как раз имеет прямое отношение к ситуации с хлебом в Петрограде. Ведь невооружённым глазом видно, что трудности с продовольствием в городе искусственные. Явный саботаж с целью вызвать взрыв недовольства у жителей. И всё дело в Ульянове, которого поддерживают немцы. Если мы сейчас не захватим эту шайку…

– Перестаньте! Володя Ульянов учился у моего отца!

– Ну, мало ли какая шваль могла учиться у Вашего отца, Саша.

– Бросьте, Пинхас. И вообще у меня нет времени. Мне пора на митинг в цирк.

– О! Наконец-то я подобрал ключ к тому, что наблюдаю вот уже неделю. Цирк!

– Перестаньте паясничать!

– Перестану, если вы дадите жёсткую команду сыскному отделению. Пусть расшибутся в доску, но достанут из-под земли. Троцкого тоже под суд! Вам доложили результаты расследования расстрела демонстрации на Невском?!