Когда Пора Отступиться - Блейк Пирс Страница 5

В конце концов, она знала, каково это – быть уверенной в чём-то и видеть, что никто вокруг тебе не верит.

А Эприл явно уверена в том, что что-то тут не так.

Что до Райли, её инстинкты не говорили ей ничего конкретного, однако, подъезжая к элитному району Фредриксбурга, она напомнила себе, что монстры часто скрываются за самыми безмятежными фасадами. Многие из очаровательных домов, мимо которых они проезжают, наверняка таят тёмные секреты. В своей жизни она видела слишком много зла, чтобы питать по этому поводу иллюзии.

Была ли смерть Лоис самоубийством или убийством, не было никаких сомнений, что в счастливом на вид доме Пеннингтонов поселился монстр.

Райли припарковалась на улице перед домом. Это был огромный особняк высотой в три этажа и занимающий довольно широкий участок земли. Райли вспомнила слова Райана о Пеннингтонах: «Не сказать, что они очень богаты, но довольно состоятельны».

Дом подтверждал его слова – то был красивый фешенебельный дом в хорошем районе. Единственное, что казалось в нём необычным, была полицейская лента, закрывающая дверь в стоящий особняком гараж, в котором семья обнаружила свою повесившуюся дочь.

Холодный воздух покалывал кожу, пока Райли и Эприл шли к дому. На подъездной аллее стояло несколько плотно припаркованных машин.

Они позвонили в дверь и им открыла Тиффани. Эприл бросилась обнимать девочку, они обе расплакались.

– О, Тиффани, мне так жаль, – говорила Эприл.

– Спасибо, спасибо, что вы пришли, – сказала Тиффани.

От эмоций девочек у Райли в горле встал комок. Обе девочки казались сейчас такими маленькими, почти детьми. Какая ужасная несправедливость, что им приходится переживать такое чудовищное испытание! И всё же, от искренней доброты Эприл она почувствовала странный оттенок гордости: девочка росла заботливой и отзывчивой.

«Видимо, я не такой уж и плохой родитель», – подумала Райли.

Тиффани была немного ниже Эприл и в ней было чуть больше подростковой неуклюжести. У неё были пшеничного цвета волосы и бледная веснушчатая кожа, из-за чего краснота вокруг глаз от слёз была ярко выражена.

Тиффани провела Райли и Эприл в гостиную. Родители Тиффани сидели на диване слегка поодаль друг от друга. Говорит ли о чём-то язык их тел? Райли не могла сказать. Она знала, что все пары по-разному переживают скорбь.

Вокруг ходили ещё люди, они приглушённым шёпотом переговаривались между собой. Райли предположила, что это друзья и родственники, которые пришли, чтобы хоть как-то помочь.

Она слышала негромкие голоса и звон посуды на кухне, где, похоже, кто-то готовил еду. Через арку, ведущую в столовую, она видела, что две пары расставляют фотографии и памятные вещи на столе. Кроме того, по всей гостиной были расставлены фотографии Лоис и её семьи, сделанные в разные годы.

Райли содрогнулась от мысли, что девочка с фотографий всего пару дней назад была жива и здорова. Что бы она чувствовала, если бы так неожиданно потеряла Эприл? Это была леденящая душу мысль, ведь она подходила к этому слишком близко.

Кто бы пришёл к ней, чтобы помочь и утешить?

Да и хотела бы она получить чью-либо помощь и утешение?

Она стряхнула такие мысли, когда Тиффани стала представлять её родителям, Лестеру и Эвнике.

– Пожалуйста, не вставайте, – сказала Райли, когда пара начала подниматься, чтобы поздороваться.

Райли с Эприл сели на диван рядом с парой. У Эвники была такая же веснушчатая кожа и яркого цвета волосы, как у дочери. Кожа Лестера была темней, у него было вытянутое, тонкое лицо.

– Я очень сочувствую вашей потере, – сказала Райли.

Пара поблагодарила её. Лестер выдавил слабую улыбку.

– Мы никогда не встречались, но я немного знаю Райана, – сказал он. – Как у него дела?

Тиффани встала со своего кресла и похлопала отца по руке. Она беззвучно произнесла:

– Они развелись, пап.

Лестер немного покраснел.

– Ой, простите, – сказал он.

Райли почувствовала, что сама зарделась.

– Не стоит извинений, – сказала она. – Как сегодня любят говорить: всё сложно.

Лестер кивнул, всё ещё слабо улыбаясь.

Какое-то время они молчали под негромкий аккомпанемент кипевшей вокруг них деятельности.

Затем Тиффани сказала:

– Мам, пап, мама Эприл – агент ФБР.

Лестер и Эвника изумлённо переглянулись, не зная, что ответить. Снова смутившись, Райли тоже не знала, что сказать. Она знала, что Эприл вчера позвонила Тиффани, чтобы сказать, что они придут. Очевидно, Тиффани не передала родителям, чем занималась Райли, так что они сейчас только узнали об этом.

Тиффани переводила взгляд с одного родителя на другого, а потом сказала:

– Я подумала, что, может быть, она сможет нам помочь узнать… что произошло на самом деле.

Лестер охнул, а Эвника горько вздохнула.

– Тиффани, мы с тобой говорили об этом, – сказала она. – Мы знаем, что произошло. Полиция совершенно уверена. У нас нет причин сомневаться в её выводах.

Лестер нетвёрдо встал.

– Я не могу так, – сказал он. – Я просто… не могу.

Он повернулся и пошёл в столовую. Райли видела, что обе пары поспешили к нему, чтобы успокоить.

– Тиффани, тебе должно быть стыдно, – сказала Эвника.

Глаза девочки наполнились слезами.

– Но я просто хочу узнать правду, мама! Лоис не убивала себя. Она не могла так поступить. Я это точно знаю.

Эвника взглянула на Райли.

– Прошу прощения, что вам приходится это выслушивать, – сказала она. – Тиффани никак не может смириться с правдой.

– Это вы с папой не можете смириться с правдой, – возразила Тиффани.

– Замолчи, – отрезала мама.

Эвника дала дочери платок.

– Тиффани, ты не всё знала о Лоис, – сказала она медленно и осторожно. – Она была менее довольной, чем, вероятно, ты думала. Ей нравился колледж, но ей было там непросто. На неё давила необходимость хорошо учиться, чтобы её не лишили стипендии, кроме того, ей было тяжело жить не дома. Она начала принимать антидепрессанты и ходила к психологу в Бярсе. Мы с твоим папой думали, что ей становится лучше, но мы ошибались.

Тиффани старалась унять рыдания, но всё ещё казалась очень злой.

– Эта школа ужасная, – сказала она. – Я никогда туда не пойду.

– Она не ужасная, – сказала Эвника. – Школа хорошая, просто требовательная.

– Готова поспорить, что остальные девочки не считали её хорошей, – бросила Тиффани.

Эприл с большим участием слушала свою подругу.