Краткая история семи убийств - Марлон Джеймс Страница 52

Насчет «зим» – это все же лишнее: в прошлый раз мы с ним виделись всего пару месяцев назад. До бухты Полумесяца ехать отсюда недалеко, но ее еще надо отыскать. Старый причал, который использовали еще испанцы, затем британцы в дни рабства, а одно время даже пираты. Это одно из тех мест, куда прибывают и откуда убывают грузы, до которых никому не должно быть дела. Издали я различаю его на верхотуре. К тому времени как я спускаюсь к берегу, Доктор Лав подбегает ко мне и чмокает в щеку. Ох уж эта привычка латиносов целовать всех подряд!.. Я на это смотрю сквозь пальцы, хотя если б меня чмокнул кое-кто другой, с попой и сисями, это было бы другое дело. В отдалении на пустыре мыкается Луис Джонсон, пытаясь с грехом пополам скрыть от глаз свой «Форд Кортину». Или от ушей, потому как мотор у него не заглушен. Хорошо, что он не вылезает из машины наружу. А то как бы Лав не сболтнул при нем лишку. Я уже смекнул, что этот hermano грешен слабостью поболтать.

– Вот что скажу, mi amigo, – озабоченно говорит он. – Дела у нас жарче и туже, чем анус у толстухи.

– Что, на Барбадосе все серьезно?

– Серьезнее только Madre de Dios [100]. Хотя технически это были уже нейтральные воды. Как видишь, chicо, борьба за освобождение не может обходиться без жертв.

– Задача была впечатлить Медельин?

– Одна бомба – впечатлить Медельин, другая – впечатлить себя. Хотя что я могу знать? Я ведь в это время, ха-ха, находился в Венесуэле.

– Сила волшебства.

– И теперь то же самое должен осуществить ты, hermano.

– Взорвать самолет, что ли?

– Я тебе сказал, повторяю еще раз: ни о каких взрывах самолетов я слыхом не слыхивал.

– Так что мне нужно делать?

– Ты должен сделать это так, чтобы не ты их позвал, а они тебя. Не давай мне повода в тебе усомниться, Джозеф.

– После нынешнего вечера никто во мне не усомнится.

– Впечатли их, hermano.

– Братуха, да я хоть весь мир готов впечатлить. Ты сюда к нам надолго?

– До той самой поры, Джозеф, пока существует и ширится угроза коммунизма.

– А у нас говорят, он социал-демократ.

– Социализм – это теория, а коммунизм – практика. Тебе нужно сделать кое-какие «бабахи». Короче, громыхнуть от души. Большие люди смотрят.

– Что ж мне, всю Хоуп-роуд снести с помощью…

– Знать ничего не желаю. У меня, кстати, в машине кое-какие подарки: три или четыре Си-4. Как с ними действовать, я тебе уже показывал.

– Ну их к бомбоклату, эти бомбы. Ей-богу, Луис. Сколько раз тебе это говорить?

– Джозеф, я просто выкладываю перед тобой все карты. А ты…

– А он знает, что у него в машине взрывалки?

– Этот кретин не знает даже, откуда ссать, а откуда срать: из хера или из жопы.

– И все-таки я предпочитаю работать один на один. А то ведь этот мандюк, стоит мне при нем зашевелиться, догадается, откуда дует ветер.

– Да чего нам тихушничать… В общем, я остаюсь здесь, а ты берешься за дело. Верши то, чего от тебя ждут, брат мой. Завтра я тебе позвоню. Будем с тобой пить мохито и плевать на портрет импотентского школяра-католика.

– Звони лучше послезавтра. А то завтра дел невпроворот.

Я понятия не имел, что хренов Кубинец находится на Ямайке. После того, что он сотворил два месяца назад на Барбадосе, я вынужден признать, что крепости нутра этого ублюдка можно позавидовать. Держу пари, что это была затея Луиса Джонсона. С той самой поры, как он покинул Чили, чтобы примкнуть ко мне в Эквадоре, Джонсон как-то деликатно забывает, что работает на меня.

От дома Певца до парикмахерской в Моне всего двадцать минут езды, но благодаря моей благоверной они показались мне парой часов. Сейчас я сижу в своем кабинете при посольстве и жду, когда произойдут события 3 декабря 1976 года. Как раз сегодня, в этот самый день, мы аннулируем визу Певцу, поскольку он подозревается в контрабандном провозе наркотиков в Соединенные Штаты Америки. Доказать это совсем несложно – достаточно сунуть руку ему в задний карман. Из этого нужно раздуть большую шумиху, доподлинное шоу в знак того, что мы, как истинные друзья Ямайки, не намерены сидеть сложа руки и мириться с тем, чтобы в нашей верной стране-союзнице воцарялось беззаконие. Пресс-релиз я уже написал, начальство его завизировало. Есть у нас и доказательство того, что он состоял в сговоре с известными наркодилерами из Майами и Нью-Йорка, а также водил шашни с людьми сомнительной репутации на Ямайке и за ее пределами, включая как минимум двоих террористов из местных. Это уже задокументировано. Один из них, по кличке Шотта Шериф, дважды судим за убийство и еще теснее связан с нынешней властной верхушкой.

Документы в порядке, директивы даны, по большей части мной самим, особенно после того, как этот сукин сын Адлер соскочил с корабля и принялся петь нашим-вашим своим двуликим анусом. Но я не об этом, а о крутости нрава этого гада. В самом деле. Ведь это фактически дезавуирует то, что мы успели в свое время сделать, и выставляет нас ушастыми олухами, что подписались на нечто, оказавшееся нам не по плечу. Только не надо корчить мину, будто добрая половина того, о чем тебе приходится со стыдом вспоминать, не вызвана самим тобой. Слава богу, что я хоть не перенял его гребаную методу прослушки. Возможно, он все еще пошучивает в каких-нибудь странах, что дают ему у себя приткнуться, над той своей непрухой в Эквадоре, когда горничные отеля «Вилла Хильда», войдя в номер, застукали его за попыткой подслушать Мануэля Арайю [101]. Или над эпизодом, когда он пытался убедить индийцев-охранников в чехословацком посольстве, что да, hombres, ремонтники в самом деле являются на работу в пять утра, даже в Латинской Америке. Шутки шутками, но из-за его кидалова и экстренного вывода из игры десяти полевых агентов пришлось в экстренном порядке вводить семь новых. У нас не было даже времени для полной апробации, иначе я ни за что не одобрил бы кандидатуру Луиса Джонсона – во всяком случае, поступления с ним еще и Кубинца как части пакетной сделки. Этот остров так и кишит гребаными кубинцами, о коммуняках уж и говорить нечего.

Да, я могу себе представить, зачем он здесь, даже по собственному почину. Чего я не могу уяснить, так это того, зачем он делает из этого такое публичное представление – публичное во всяком случае для нас, в отличие от Карлоса Шакала, который хотя тоже торчит здесь, но лежит на дне, почесывая пузо, пока бляди у него отсасывают. У этих двоих есть история. Мне платят за то, чтобы я был насчет нее в курсе. Ходит слух, что Эрнан Родриго де лас Касас научил Карлоса применять С-4. Динамит тоже, но Касас всегда испытывал слабость именно к этим зарядным устройствам. В этом году на Ямайку он приезжает уже не в первый раз. И в обоих случаях, как только он сюда приезжал, здесь начинались подрывы.