210 по Менделееву - Александр Смоленский Страница 53

Она поняла, что отцу действительно сейчас не до шуток. Старик нервничал, будто ему предстояла смертельная схватка со злейшим врагом. И хотя, судя по всему, отец всеми силами пытался скрыть своё возбуждение, от дочери его состояние не ускользнуло.

– Папулька, а ты не забыл принять лекарство? – спросила Надя, стараясь помочь отцу отвлекающим маневром.

– А ну его к лешему! Давай, доченька, выкладывай, что тебя интересует!

– Вопросов на самом деле не так уж много, но все они одинаково мучают меня. Даже не знаю, с чего начать, – пожала плечами Надя.

– А ты начни с ключевого. Тогда, может, и не придётся задавать остальные, – посоветовал Змий.

– То есть как? – недоумённо подняла брови дочь.

– Ну как, как… – На мгновение отец сам призадумался, а потом предложил: – А давай-ка я расскажу тебе, доченька, один дореволюционный еврейский анекдот… Даже не анекдот, а скорее притчу…

Коммивояжер Мойша пять лет не был дома в Жмеринке. Наконец ему выпал счастливый случай повидаться с семьей – поезд, на котором он ехал, останавливался в родном городе, хотя и всего на полчаса. Словом, успеет поговорить. Но радость, увы, была омрачена. Ввиду опоздания поезда время стоянки сначала было сокращено до пятнадцати минут, потом проводник сообщил, что поезд будет стоять только пять минут.

«Ничего, – успокаивал себя Мойша, – и этого времени хватит, чтобы успеть расцеловать папу с мамой, сестер и братьев, когда они придут на вокзал».

Но тут проводник в очередной раз объявил, что поезд в Жмеринке вообще не остановится и только замедлит ход, чтоб те, кто сходит на станции, успели соскочить.

Поезд уже прибывал на станцию, и Мойша, высунув голову в окно, высматривал родственников. Папа, мама, два брата и три сестры с детишками ждали его на перроне. Мойша понял, что надо что-то придумать. И тут его осенило:

– Папа, ты какаешь? – закричал сын.

– Да, сынок. Исправно! – последовал ответ.

– Слава богу, значит дома всё в порядке, – пришёл к заключению Мойша и облегченно вздохнул…

Надя, выслушав байку, рассказанную отцом, разразилась громким хохотом, хотя, по правде говоря, не совсем поняла, в чём же соль притчи, ибо смеялась она совершенно по другому поводу.

– Очень актуальный анекдот! Я поняла так, что и мне надо задать тебе ключевой вопрос: «Папа, ты какаешь?» Ха-ха-ха!

– Нет! Положительно, все бабы дуры, даже если они и доктора наук… – обиженно пробормотал Змий. – Неужели ты, доченька, так и не поняла, что Мойша нашёл ключевой вопрос, на который в результате получил не просто ответ, а целую логическую цепочку ответов: если папа исправно какает, значит, он неплохо питается, если папа неплохо питается, значит, зарабатывает, а если есть работа, значит, семья не голодает… И так далее. Между прочим, метод ключевого вопроса очень важен в научных исследованиях. Вот так-то, доченька!

– Я поняла. Итак, слушай мой ключевой вопрос. Скажи, пожалуйста, откуда у тебя такие большие деньги?

– Та-ак… – протянул отец, и взгляд его помрачнел. – Во-первых, не «у тебя», а у нас. А во-вторых, странно, что ты задаешь этот ключевой вопрос только сейчас. Почему ты не задала его, например, когда я оплачивал твоё обучение в Швейцарии, покупал тебе дом, дарил драгоценности для твоей уникальной во всех смыслах коллекции, ежегодно оплачивал твой отдых на фешенебельных курортах?

Надежда мгновенно почувствовала, что своим вопросом явно наступила «папульке» на больную мозоль. Ну и что? Так интереснее.

– Папулька, ты играешь не по правилам. Я задала вопрос, который считаю ключевым, и на него нельзя отвечать вопросами. Ты же обещал быть предельно откровенным.

– Что ж, ты права. – Змий насупился и погрузился в раздумье.

Хотя чего тут раздумывать? Разве он не ожидал чего-то подобного? Дочка явно начиталась статей о нем. Или ее между любовными утехами просвещал господин Свиридов?

Академик вышел в кабинет и вскоре вернулся с толстенным блокнотом в тисненом кожаном переплёте. Перехватив недоумённый взгляд дочери, Олег Евгеньевич поспешил объясниться:

– Доченька, в этом блокноте мои мемуары, дневниковые записки, философские рассуждения, ну, и некоторые образцы моих литературных экзерсисов. Словом, рукопись – плод моих мучительных размышлений и переживаний. Писать я начал не так давно, сразу после инфаркта. И сначала для себя, чтобы развеять скуку и одиночество, а в итоге увяз в тягостном осмыслении прожитой жизни.

– Стоп, папулька, жизнь твоя продолжается и нечего тут слёзы лить по прошлому, – остановила отца дочь.

– Не перебивай меня, Наденька, я и сам собьюсь. Так вот, сейчас я подумал: почему бы не дать тебе почитать мои каракули? В конце концов, кому ещё нужны излияния души и ума стоящего на пороге небытия старика, как не единственной и любимой доченьке?! Прошу тебя, Наденька, не поленись и прочитай мои записки, и ты получишь ответы на многие интересующие тебя вопросы. Думаю, это займёт не очень много времени. А после мы продолжим нашу беседу.

– К чему вы клоните, академик Адов, никак не пойму?! – воскликнула Надя. Тревожное предчувствие охватило её.

– Да к тому, доченька, что в записях ты найдешь откровенные ответы на твой ключевой вопрос. Предупреждаю: тебя ждёт много неприятных сюрпризов, но ты не торопись с выводами и обдумай хорошенько всё сама. Я решил, что так будет лучше для нас обоих, иначе мы рисковали бы превратить наш разговор по душам в банальный скандал. Хотя, возможно, его все равно не избежать…

С этим словами Олег Евгеньевич протянул дочери блокнот.

– А ты что будешь делать, пока я буду читать? – спросила Надя.

– Пойду погуляю на солнышке, подышу свежим воздухом, – улыбнулся старик.

– Да, но…

Надя хотела возразить отцу, но не нашлась что сказать – настолько абсурдной и странной казалась ей ситуация. Однако любопытство взяло верх.

Лишь к четырём часам дня она завершила чтение отцовской рукописи. Захлопнув кожаный переплёт, женщина долго сидела в неком оцепенении. То, что узнала Надя из записок отца, никак не укладывалось в её умной головке. Ей не хотелось верить, что всё изложенное отцом никакая не беллетристика, а реальность.

Ещё бы! А каково дочери было узнать, что её горячо любимый папулька, которого она всегда считала человеком высокой порядочности, чести и благородства, как выяснилось, является чуть ли не главой преступного синдиката, нелегально торгующего радиоактивными материалами… От такого шокирующего открытия у любого волосы встанут дыбом.

Но самым ужасающим открытием для дочери стало то, что её любимый папулька завербовал и использовал в своих преступных целях подполковника спецслужб Вадима Люсинова.

«Уму непостижимо! Мой родной отец – злодей международного масштаба! Вот, оказывается, для чего ему нужен сверхмощный компьютер, оснащенный космической связью. Он же прямо отсюда, из дома, может управлять своей преступной сетью. Господи, что же делать?! Страшно подумать, я дочь преступника! – находясь почти на грани истерики, лихорадочно размышляла Надя. – Значит, Свиридов был прав – мой отец самый настоящий монстр! Недаром же он сам признается, что его прозвали Змием! Как после того, что я узнала о нём, папулька сможет посмотреть мне в глаза?! Видеть его не желаю! Напиться, что ли, до беспамятства?!»