Тень в воде - Ингер Фриманссон Страница 55

Глава 16

Звук сирены, жесткий, пронзительный. Все ближе, ближе. Томми ослабил хватку. Он по-прежнему лежал на ней, но уже не держал, в его груди вибрировал мучительный, противный и хриплый свист. Ариадна выбралась – сначала осторожными движениями, потом рывком, так что он скатился с нее и ударился головой об пол, никак не отреагировав.

Каждая частичка ее измученного тела ныла и болела. С большим трудом она поднялась на ноги, ухватилась за стол, несколько секунд постояла, качаясь. Кровь отлила от головы, черные точки побежали кругами. Потом сирены – все громче и громче.

Криста все еще лежала на полу, обхватив телефон руками и закрыв глаза. Ресницы ранами темнели на мертвенно-бледных щеках. Лицо блестело от пота.

– Криста, – прошептала Ариадна. – Милая, милая моя девочка…

Визг тормозов. «Скорая» зарулила во двор, распахнула двери. Безудержный сигнал звонка.

Криста подняла лицо к матери, не открывая глаз.

– Все будет хорошо, Криста, – сказала мать. – Все будет хорошо.

Она осторожно переступила через девочку, подошла к двери и открыла:

– Он лежит в кухне, спешите!

Они спросили, не хочет ли Ариадна отправиться вместе с ними. Но тогда надо спешить. Они были так молоды. Один подошел совсем близко:

– Но что это с вами? Вы как будто тоже…

– Нет, – вздрогнула она. – Езжайте, быстро.

Они положили Томми на носилки и бросились к машине, чуть не споткнувшись о горы одежды в прихожей. Один из санитаров тихо выругался.

Она стояла на мокром гравии, широко расставив ноги.

– Нам надо ехать, вы с нами?

– Нет.

– Ладно.

– Я не могу оставить девочку, она инвалид.

Водитель занял свое место.

– Ладно. Мы позвоним.

Она стояла и смотрела, как синяя мигалка исчезает вдали за пустырем.

Вернувшись домой, она принялась подбирать одежду. Затем выбросила остатки еды. В голове было пусто и холодно. Она вымыла посуду, поставила на место стулья, протерла стол и постелила скатерть, которую когда-то подарила мама. Скатерть соткала и вышила соседка.

Криста пряталась в своей комнате. Ариадна собралась войти к ней, как вдруг зазвонил телефон. Она подняла трубку:

– Да? – неслышно прошептала она. Пришлось повторить. В желудке перекатывались волны, как перед приступом рвоты.

Далекий мужской голос. Ариадна хотела сесть, но стул, который обычно стоял в прихожей, куда-то исчез. Вот он: санитар переставил его в гостиную, чтобы пройти.

– Алло! – повторил голос. – Госпожа Ягландер, вы меня слышите?

– Да, да, слышу.

– Ариадна Ягландер, так?

– Да.

– Меня зовут Дик Скотт, я врач «скорой». Ваш муж недавно поступил в наше отделение.

– Да, – бесцветным голосом произнесла Ариадна.

Несколько секунд тишины. Затем снова – голос:

– Я сожалею, все не очень хорошо.

Она прерывисто вдохнула:

– Что?

– Ариадна, мне невыразимо трудно сообщать вам это. Но… нам не удалось спасти вашего мужа. Мы сделали все, что могли, но было слишком поздно.

Она сползла по стене, свернувшись клубком, сжимая в руке трубку.

– Алло! – позвал врач. Он говорил так же, как один из коллег Томми, родом из Сконе, – он был на их свадьбе.

– Я здесь, – вяло произнесла она.

– Анафилактический шок, – продолжал врач. – Так называется реакция на очень сильный аллерген. На что у вашего мужа была аллергия? Орехи? Томми съел что-то, чего он не переносил. Вы догадываетесь, что это могло быть?

– Не знаю, – еле ворочая языком, отозвалась она.

– Кажется, он недавно поел. Так? Вы ели, когда это произошло?

– Грибы. Он набрал лисичек. Он был в лесу с дочерью. Мы сделали бутерброды с грибами, он любит бутерброды с грибами. Мы ели на кухне. И вот вдруг…

– Грибы? Да, может быть. Подозреваю, что подобные реакции у него были и раньше. Хотя не такие сильные, конечно. Это так, вы знаете?

– Да.

– У него были капсулы с адреналином?

– Капсулы, шприцы и таблетки… но мы не знали, где они, мы обыскали весь дом, но их нигде не было.

– Мне очень, очень жаль. У вас есть кто-то, кто о вас позаботится, или мне попросить кого-то прислать?

– Не нужно. Моя дочь здесь.

– Сколько ей лет?

– Шестнадцать.

– Можете приехать в больницу, если хотите. Порой это помогает – увидеть мужа и папу в последний раз. Обычно я советую это родственникам. Если у вас будет возможность.

– Да, – повторила она. – Если будет возможность.

Она проковыляла к кладовке, достала коробку с рождественскими украшениями. Коробка была довольно большая. Давно, когда Криста была совсем малышкой, Ариадна оклеила коробку цветной бумагой с рождественскими гномами. «Зачем? – подумала она. – Так бессмысленно». Она сняла крышку и подняла старую рогожку, которую они обычно стелили под елку. Рогожка была потрепанной, некрасивой, с пятнами смолы. Ее использовали еще в семье Томми, во времена его детства.

Под рогожкой, на ворохе мишуры был насыпан слой карамелек-украшений, под мишурой чернел рюкзак Томми. Быстро положив назад мишуру, карамель и рогожку, она закрыла крышку и задвинула коробку на место.

Ключ от машины лежал во внешнем кармане рюкзака. Ариадна обулась и вышла к навесу. Открыла заднюю дверцу машины и бросила рюкзак на место за водительским сиденьем. Захлопнув дверцу, она вернулась в дом.

Это было как знак. В один прекрасный понедельник Микке понял: пора. До этого он совершил еще несколько вылазок с Робином, и все прошло без проблем, его больше не трясло от страха. Поначалу ему казалось, что со стороны должно быть заметно, чем они занимаются. Но нет: прикрытие хорошо работало – рабочие куртки с логотипами. Они старались действовать так, чтобы прохожие не могли прочесть, что именно написано у них на спинах. «Фракт энд транспорт сервис». Крутое названьице, ничего не скажешь.

Конечно, так не могло продолжаться до бесконечности, оба это понимали. Но еще пару раз, еще немного. Чтобы поднакопить денег.

Робин задолжал Микке уже пару тысяч.

– Приходи завтра, – обещал он. – Пока не ясно, когда будут. Но точно завтра.

Он говорил это уже не впервые, а в последнее время даже не открывал, когда Микке звонил в дверь.

– Проблемы, – объяснял он по телефону. – В нашем деле ничего не знаешь наперед. Но деньги ты получишь, не волнуйся. Мы же друзья. Разве нет? Друг другу-то мы можем доверять?