Лишняя душа - Брижит Обер Страница 57

Вот, теперь вы знаете столько же, сколько и я, то есть слишком, но в то же время недостаточно! Из всего этого можно сплести массу безумных сюжетов.

И отсюда возможны три сценария.

Сценарий первый: Мадзоли, безоговорочно, убийца. Он сделал все, чтобы обвинить Маню-Риверу, но его план провалился, и, понимая, что будет разоблачен, он покончил с собой. Какие мотивы?

Сценарий второй: Мадзоли невиновен. Маню Ривера тоже. Убийца – это другой врач, то ли Симон, то ли Даге, который сначала навел подозрения на Риверу, экс-пациента, а потом поставил в трудное положение своего собрата Мадзоли, подтолкнув его к самоубийству.

Сценарий третий: убийца не связан с больницей, это Рене Моран, завзятый извращенец, а его занятие позволяет ему проникать ко многим женщинам. Но как он сумел направить подозрения на Риверу и Мадзоли?

Телефон. Высвечивается имя «Селина». Принимаю вызов, стараясь не отключить Бэбифон от зарядки.

– Ну, ты уже знаешь? О-ля-ля! – кричит она.

«О-ля-ля» – у Селины это что-то вроде формулы национальной катастрофы.

– Представляешь себе, что испытала Насера, когда вошла и увидела на уровне своего носа две болтающиеся ноги? На нем, бедняге, были зеленые носки!

– Мне казалось, что ты считаешь его виновным?!

– Я сама уже ничего не понимаю, – призналась она тихо. – Но, подумай, если он покончил с собой, то это что-то вроде признания.

– Или сломался, слишком сильное давление, он не выдержал…

– Хирург? Привыкший к общению с родными пациентов, которые всегда готовы во всем обвинить хирурга?

– Да, но здесь, Селина, его обвиняют в убийстве.

– Пациенты в восьми случаях из десяти, когда операция неудачная, тоже обвиняют его в убийстве.

– Ну а что говорит Альварес? – прерываю ее.

– Он замкнулся. Заперся в кабинете с бумагами и с блоком тосканского курева. Его ни для кого нет. Он проверяет каждую строчку сотен страниц докладов расследования. Он просто одержимый, – заключила она с довольным видом профессионального диагноста.

– Думаю, что начальство тоже на него давит, верно? Врач, подозреваемый в том, что он психопат-убийца, покончил с собой в операционном блоке местной больницы, это уж не лезет ни в какие ворота.

– Ну да, они на грани истерии, и наш директор, кажется, тоже. Можно подумать, что это Насера выбила из-под его ног табуретку.

– Табуретку?

– Он встал на табурет и зацепил пряжку своего ремня за крюк висячей люстры, за крепкий старинный крюк.

– Кожаного ремня?

– Д-да, а что?

– На котором он носил ключи?

– Замолчи, не говори мне об этом! – протестует она.

– А на ремне так и висели ключи?

– Да, с брелоком «бэтмен», он повесился со всеми этими проклятыми ключами!

Жужжание. Второй вызов. Спелман. Говорю об этом Селине, и она вешает трубку.

– Слушаю! – отвечаю я с сильно бьющимся сердцем.

– Полагаю, что вы уже в курсе событий? – говорит он бесцветным голосом.

– Хм?..

– В отношении доктора Мадзоли.

Ну-ну, он опять стал «доктор».

– Да. Мне сообщили новость.

– Мы пересматриваем все детали расследования, шаг за шагом, – мрачно сообщает он. – Вчера вы звонили и поставили нас в известность, что получили странное текстовое сообщение, если употреблять ваши термины. «Самка строчи свои мэйлы но теперь недолго».

– Да! Мне пришло еще одно, куда более ясное.

Зачитываю ему послание Морана. Слышу, как он вздыхает.

– Вам известен отправитель?

– Рене Моран. Он мелкий предприниматель, у него предприятие по обслуживанию на дому.

– Моран? Из «SOS Ремонт»?

– Да, вы его знаете?

– Немного. Месяц тому назад он приходил заменить стекло. Очень приличный пожилой господин.

Ну, опять все сначала! Он живым вознесется на небо и все такое прочее.

– Но это не мешает ему слать подозрительные SMS!

– Хм, странно. А как вы думаете, не мог ли он быть связан с одной из жертв? – спросил он меня так, словно извинялся, что задает такой идиотский вопрос.

– Не знаю. Они, как и я, могли обратиться к нему за чем-нибудь.

– У вас есть предположение, почему он послал вам это сообщение?

– Может быть, он привык преследовать своих клиентов?

– Это было бы известно, – возразил Спелман. – Никто никогда не жаловался на Рене Морана, у него прекрасная репутация.

– Ну, что я могу вам сказать? Они же не выдуманы, эти SMS.

Молчание на другом конце провода.

– Вы полагаете, что это моя фантазия? Приходите и посмотрите, они у меня в памяти телефона! – ору ему с возмущением.

– Вот именно, не стирайте их, – холодно посоветовал он. – Вы можете сообщить нам еще что-нибудь?

Не буду говорить ему о Рэе-Антони, думаю, это было бы уж слишком.

Вместо этого спрашиваю:

– А вы уже нашли Эмманюэля Равье?

– Нам никто не сообщал о его исчезновении, – возражает Спелман, в голосе которого столько же теплоты, сколько в морозильнике, установленном на максимум.

Но я не даю себя сбить и продолжаю вести свое расследование.

– Katwoman7 – то есть Натали Ропп – написала мне, что познакомилась с мужчиной, и этот МЭН стал ее любовником. Она должна была с ним встретиться в тот день, когда… в тот вечер, когда… Вы сумели выяснить, кто это был?

Вежливое покашливание.

– Хм-хм. По словам мужа, у Натали Ропп были только виртуальные любовники. Во всяком случае, в день своей смерти она дежурила и не отлучалась с работы. Потом она вернулась прямо домой, у нас есть свидетельство соседки. Туда и явился убийца. Дверь не взломана, она сама ее открыла, – словно через силу добавил он.

Итак, он сообщил мне две важные вещи: что, может быть, никакого МЭНа и не существует и что Натали хорошо знала своего убийцу. Если только к ней не явился как раз сам МЭН? Да нет, вся эта история с поездкой на машине, встреча в аптеке – все это несерьезно, не существует никакого МЭНа.

Но существует некий убийца, которого она знает достаточно хорошо, чтобы после половины десятого вечера впустить его к себе.

Папаша Моран? Который спел ей о забытых у нее инструментах?

– Подождите, с вами будет говорить капитан Альварес, – предупреждает меня Спелман.

– Привет, Россетти, все в порядке?

– Терпимо. А вы?