Приманка - Тони Стронг Страница 57

– Гленн, ты посещал его?

Ободренный репликой Трумана молодой человек пожимает плечами:

– Да, было дело.

– Ты обращался туда вчера из своего жилища в четыре часа пятнадцать минут?

– Как будто да.

– В каком качестве?

Гленн пристально смотрит на него. Он догадался, как полицейские выходят на него по этому следу.

– Ты использовал код доступа владельца сайта?

Он пожимает плечами.

– Ты умен, Гленн. Ты разбираешься в Интернете. Это означает, что если мы вышли на тебя, то располагаем всем необходимым, чтобы опознать в тебе убийцу. И не забывай, твой компьютер у нас. Наши люди сейчас исследуют жесткий диск.

Гленн откидывается на спинку стула.

– Пожалуй, пора сознаться, – говорит он. Адвокат бросает на него предостерегающий взгляд, но Гленн не обращает на это внимания. – Я создал сайт pictureman.com. Я владелец сайта. Но все, что вы говорите, чушь.

– Продолжай.

– Я никого не убивал. Просто представлялся убийцей. Хотел выглядеть этаким хладнокровным человеком.

– Гленн, название pictureman.com впервые привлекло наше внимание, когда было написано на теле одной из жертв убийцы.

– Тогда, наверное, убийце оно тоже понравилось.

– Где ты брал свои изображения?

Гленн пожимает плечами:

– У какого-то типа в Интернете. Там можно найти что угодно, если знаешь, где искать.

– Ты некрофил?

Молодой человек откидывается назад еще больше и лениво бормочет в потолок:

– Я хотел исследовать свою темную сторону.

Адвокат подается вперед:

– У вас есть какие-то обвинения? Или улики, свидетельствующие, что мой клиент в чем-то повинен? Потому что если это просто вопросы с целью разузнать что-либо, я посоветую мистеру Фернишу не отвечать на них.

– Непонятно, – говорит Конни, находясь в зоне наблюдения. – Этот тип слишком уж спокоен.

– Подожди, пока техники разберутся с его компьютером, – произносит кто-то в темноте. – Тогда он начнет раскалываться.

– Но он знает, что компьютер у вас, – продолжает Конни. – И должен понимать, что время идет. Почему же не нервничает?

Ответ на ее вопрос находится там, где Роб Флеминг извлекает секреты из компьютера Гленна. Это чистая комната с кондиционером, такая же светлая и стерильная, как прозекторская, компьютер подвергается разделению по частям.

– С портативными гораздо легче, чем с настольными, – поясняет Флеминг. – Они модульные; каждая деталь просто вынимается. – Осторожно достает жесткий диск и помещает в точно такой же аппарат, затем включает. – Мы скопируем его прежде, чем входить, на тот случай, если он защищен паролем.

– Это сложно? – спрашивает Уикс.

– Нет. Только замедлит дело. Если информация здесь, мы до нее доберемся.

Через несколько минут Флеминг говорит:

– Так. Посмотрим, что мы получили.

И отстукивает команду. На экране строка за строкой появляется белый текст.

– Нас особенно интересуют изображения, – произносит Уикс.

– Здесь только один такой файл. Открыть его?

– Конечно.

Через несколько секунд жесткий диск негромко жужжит, и на экране появляется изображение.

Это грубая компьютерная графика, карикатура, череп на черном фоне. Его рот растянут в шутовской усмешке. Внизу написано готическим шрифтом:

Целуй меня поскорее.

– Черт! – восклицает Уикс. – Ты уверен, что это все?

– Да, – подтверждает Флеминг. – Больше нет совершенно ничего. Ни документов, ни органайзера, ни списка адресов. Только интернетовское окно просмотра и программа обработки текста.

– Мог этот сукин сын заменить жесткий диск?

Флеминг кивает:

– Вполне возможно. На таком аппарате это заняло бы всего несколько минут. А другой можно спрятать куда угодно. Даже зарыть в землю, защитив от влаги.

– Скверное дело, – говорит Дербан, когда Уикс сообщает ему эту весть по телефону. – Ладно, сделаем вот что. Обвиним этого гада в краже кредитной карточки, добьемся высокого залога и начнем искать повсюду, где он мог бывать, начиная с дома.

– Все, чем мы занимались до сих пор, было нацелено на развитие ваших актерских способностей. Теперь пора поставить эту технику на службу пьесе.

Стоящая в заднем ряду группы Клэр закрывает глаза, чтобы сосредоточиться на словах Пола.

– Итак, что такое пьеса? История. Но какая? В конце концов, наши импровизации тоже истории. Разница в том, что в импровизации мы принимаем все, что предложено нам. В пьесе один персонаж не обязательно принимает то, чего хочет другой, и это создает конфликт.

Клэр открывает глаза. Пол смотрит прямо на нее, потом обводит взглядом труппу. Она думает, что в его глазах был холодный блеск, гнев, обращенный на нее. Но взгляд был таким быстрым, что утверждать с уверенностью невозможно.

– Станиславский называет сущность пьесы, цель ее основных персонажей сверхзадачей. Зачастую сверхзадача остается сокрытой от зрителей до последнего занавеса. Но вы должны знать ее с самого начала, только тогда сумеете определить, как каждая отдельная сцена соотносится с темой. Станиславский называл это сквозным действием.

– А как быть с автором? – интересуется кто-то. – Разве слова не определяют пьесу?

– В задницу автора! – Раздается смех, но Пол серьезно продолжает: – Чтобы слова имели смысл, они должны нести в себе правду. Вашу правду.

Вопросов ни у кого больше нет.

– Отлично. Пьеса, которую будем играть, – «Гамлет». Крис, ты принц. Кит – король. Эллен – Гертруда. Клэр, ты – Офелия.

Снова этот холодный взгляд. Почему Офелия? Учитывая требование Пола оживлять пережитое в прошлом через эмоциональную память, Клэр не выбрала бы роль сумасшедшей, покончившей самоубийством. Ушедший Леон прав: здесь много заморочек. Не дал ли Пол эту роль ей в виде наказания, и если да, то за что?

В самый большой судебный зал Нью-Джерси доставлено из камер больше десяти людей. Их проводят за стеклянную стену, в ней есть отверстие на уровне головы, чтобы подсудимые могли разговаривать с адвокатами.

Один адвокат поднимается из-за стола и подходит к стеклянной стене.

– Мистер Фелстед? – спрашивает он, выжидающе оглядывая лица.

Один из подсудимых подходит к отверстию.

– Вы Брук?

Адвокат протягивает через отверстие руку.

– Да, Майкл Брук. Как себя чувствуете?