Укус ящерицы - Дэвид Хьюсон Страница 58

– Нет, – вздохнул Перони, и Дзеккини, к своему стыду, поймал себя на том, что в глубине души ждал другого ответа. Такого, который позволил бы ему с легким сердцем отправить друзей Лео с их фантазиями назад, в Венецию. – Инспектора подстрелили случайно. А вот смерть Альдо Браччи случайной не была. Рандаццо импровизировал. Выслуживался перед хозяином.

Оба гостя выжидающе уставились на майора.

– Даже если вы правы, что я могу сделать? Такими случаями занимается полиция, а не карабинеры. Мы в чужие дела нос не суем. Прецедентов еще не было. Боюсь…

– Мы не просим вас выходить за рамки служебных полномочий, – быстро сказал Коста. – То о чем идет речь, входит в сферу вашей компетенции. Кража предметов искусства. Контрабанда культурных ценностей.

В этом Дзеккини сильно сомневался.

– Вы должно быть, задаетесь вопросом, как поступил бы в подобных обстоятельствах Лео? Он человек практичный и скорее всего признал бы поражение. Вы сейчас отстранены от службы и не имеете права вести какое бы то ни было расследование или допрашивать кого-то, а уж тем более человека столь высокого положения, как Мэсситер. На мой взгляд, Лео всегда воздерживался от принятия однозначных решений при отсутствии веских улик.

Коста отодвинул тарелку. К овощам он почти не прикоснулся.

– Мы понимаем вашу озабоченность, но у нас есть веские улики. Мне не хотелось бы вводить вас в заблуждение. Наши возможности не исчерпаны. Дело Арканджело далеко от завершения. Пять лет назад против Мэсситера уже выдвигались серьезные обвинения. Тогда ему удалось выйти сухим из воды. – Он посмотрел на напарника. – И еще. Сейчас у нас могут появиться новые улики.

Перони неуверенно кивнул. Похоже, он не очень-то полагался на «новые улики» и наверняка понимал, сколь опасно играть в такие игры. Пора, решил Дзеккини, переходить к сути.

– С вашего разрешения я буду говорить без обиняков. Хьюго Мэсситер – человек очень влиятельный, и, судя по тому, что пишут в газетах, влияние его только возрастает. Завершив сделку и сделавшись владельцем острова, он перейдет в разряд неприкасаемых. Я здесь живу. В Венето все следят за тем, что происходит в Венеции, потому что там деньги. Большие деньги, которые связывают дающего и берущего так, как вы в Риме даже не представляете. Приобретя остров, Мэсситер станет частью местного истеблишмента. После этого все изменится. Даже для простого разговора с ним по поводу штрафа за неправильную парковку вам придется обращаться в Квиринальский дворец за письменным разрешением. Но сейчас…

– Что сейчас? – спросил Перони.

– Сейчас он всего лишь очень влиятельный делец с большими связями. Прижмете его – ожидайте неприятностей. Это не общие рассуждения – я знаю, что говорю. Немало людей лишились карьеры, пытаясь свалить Мэсситера. У меня нет ни малейшего желания разделить их участь.

– Вы знакомы с ним лично? – Коста пристально посмотрел на майора.

– Детали значения не имеют. Я лишь хочу, чтобы вы представили себе общую картину. Голыми руками его не взять – вывернется, уйдет, а потом вернется с улыбочкой и абсолютно чистенький, без единого пятнышка. Нужен мотив.

– Есть, – вмешался Перони. – Та самая сделка с Арканджело. Ему нужно ее завершить.

– Тогда зачем убивать брата с женой? – возразил Дзеккини. – Какой смысл?

– Смысл есть, – ответил Коста. – Белла забеременела. От него. Попыталась надавить. Мэсситер убил ее, а виновным выставил Уриэля.

– Можете это доказать?

– Докажем.

– Этого мало. Нужно кое-что более убедительное! Говорю вам, обвинения отскакивают от него как горох от стенки. Мы много раз пытались прижать Мэсситера по делам, связанным с контрабандой. И ничего.

Одно дело – знать, что человек виновен. Совсем другое – суметь доказать его вину, пройти судебные процедуры. Это понимали все: полиция, карабинеры и армии адвокатов как с одной, так и с другой стороны.

Коста не сдавался. Глядя на него, Лука Дзеккини пытался вспомнить, что рассказывал об этих двоих Фальконе: честные, бескорыстные, готовые идти до конца. Он понимал, что не поколеблет их решимости одним лишь своим мнением, но считал долгом предупредить:

– Лео еще и мой друг. Не думаю, что он одобрил бы ваше стремление сунуть голову в петлю на основании одних лишь подозрений.

Коста разочарованно вздохнул:

– Вы действительно думаете, что дело только в этом? Что нами движет лишь желание отомстить за Лео?

– Похоже, что так.

– Нет! Послушайте, майор, мы видели документы. Мэсситер – зло, раковая опухоль. Он везде – в правительстве, в городе. И с ним организованная преступность, люди, которые приходят с той стороны Адриатики.

Дзеккини промолчал.

– Вы бы видели, что мы выкопали в архиве, пока нас не погнали из квестуры, – продолжал Перони. – Мы звонили одному приятелю в ДИА [1]. Нам известно о связях Мэсситера с сербскими и хорватскими группировками. Он натравливает одних на других. И это только верхушка айсберга.

Майор застонал. К людям из ДИА обращаются в самом крайнем случае, когда другие средства исчерпаны.

– Это не ваша компетенция, – предупредил он, – и вам там делать нечего.

Коста бросил на него хмурый взгляд.

– Значит, вам он не нужен?

Дзеккини уловил язвительную нотку.

– Я отдал бы правую руку, чтобы поймать ублюдка на чем-то и довести дело до суда. Но все наши прошлые попытки провалились. Не мне вам объяснять, что каждый провал – это шаг назад. С ним никто не хочет связываться. Прокурор даст разрешение открыть дело только при наличии стопроцентных гарантий. У нас было все, чтобы его посадить. Не один раз, а десять. И он бы уже сидел, если бы не покровители.

– Покровители отойдут в сторону, если поймут, что дело серьезное, – возразил Коста.

– Неужели? – Дзеккини сочувственно посмотрел на Косту. Как можно быть таким наивным? – Тогда послушайте, что я вам скажу. Каждый раз, когда мы терпим неудачу, он становится сильнее. Чтобы мой шеф просто согласился открыть досье на Мэсситера, мне нужно положить ему стол что-то очень и очень увесистое. Как только англичанин подпишет контракт, как только прикроется миллионами из общественных фондов, все политики будут у него в кармане. И тогда…

Майор посмотрел на загубленный бифштекс. Вообще-то он ожидал от них большего. Может быть, вечер еще не потерян окончательно. Может быть, свидание с Джиной еще не поздно спасти. Дзеккини вовсе не горел желанием соваться в пекло из-за каких-то любителей и тем более связываться с человеком, который уже не раз демонстрировал удивительную ловкость и живучесть.