Дикое правосудие - Хилари Боннер Страница 58

И эти слова ее также не убедили. И она, и Филдинг считали О’Доннелла виновным по всем трем эпизодам этого дела. А Наффилд оказался одним большим разочарованием.

Но тем не менее она поступила, как ей велел муж. Она не отвечала на звонки Филлипсов и ни разу не позвонила им сама. В конце концов им с Полом пришло по письму.

Одна эксетерская адвокатская контора, якобы представляющая интересы Билла и Роба Филлипсов, сообщала, что, в случае если газета не оплатит судебные расходы, они намерены подать жалобу в Комиссию по рассмотрению жалоб на прессу, а также судебный иск за невыполнение договора.

Пол заявил, что у Филлипсов нет ни малейшего шанса выиграть такой суд и что он готов поспорить: как только дело дойдет до реальных действий, они не станут рисковать.

— Поживем — увидим, осмелятся они на такой шаг или нет, — заметил он.

У Джоанны на душе кошки скребли.

Что же до комиссии, то, по словам Пола, он больше боялся бы ее в случае, если бы действительно заплатил Филлипсам. «Но не более того, как боится этой комиссии любой главный редактор», — заключил он.

И снова она была вынуждена согласиться с ним. Ее уже тошнило от всего, что было связано с делом Анжелы Филлипс.

Пол оказался прав. Никаких дальнейших действий со стороны эксетерских адвокатов не последовало. Вероятно, Филлипсы отказались от идеи засудить «Комет». Но одно Джоанна угадала правильно. Когда Филлипсы наконец поняли, что без боя не получат от «Комет» ни пенса, они решили придать всю эту историю максимальной огласке и дали интервью местному новостному агентству, а оно продало их историю всем национальным газетам.

Но злоключения Филлипсов на этом не закончились. Они выбрали для интервью совершенно неподходящий момент: им пришлось делить газетные полосы с сенсационным исчезновением О’Доннелла. «Мейл», выжимая до последней капли свой контракт, не предоставила для их заявления вообще ни строчки. Другие газеты напечатали о них в своих первых выпусках — хотя и не такие большие статьи, как можно было надеяться, потому что подобные заявления уже звучали в суде, — но откровения по поводу пропажи О’Доннелла вытеснили их из последующих номеров. Все еще чувствуя свою вину, Джоанна была вынуждена признать, что там, где не повезло Филлипсам, в общем-то, повезло ей — повезло в том, что две сенсации разразились в один день и исчезновение О’Доннелла настолько затмило собой заявление Филлипсов, что Пол, похоже, едва ли заметил его.

Джоанна постаралась выкинуть из головы все, что сейчас было неподвластно ей, и всеми силами пыталась отыскать какое-нибудь действительно сенсационное следствие, вытекавшее из эксклюзивных материалов «Мейл». У нее ничего не получилось, но и у конкурентов, к счастью, тоже.

Как и следовало ожидать, «Мейл» — благодаря контракту с О’Доннеллами — оставила всех соперников далеко позади. Связь «Комет» с провалившимся частным обвинением свидетельствовала все же о том, что эта газета, по крайней мере до самых последних событий, явно была в лидерах. А «Мейл» не любила уступать и теперь решительно рвалась вперед. На следующий день после выхода их первого эксклюзивного интервью «Мейл» напечатала ряд фотоснимков, на которых старенький и хрупкий на вид Сэм О’Доннелл стоит, опираясь на трость, у полицейского участка, куда он в конце концов явился, чтобы официально подать заявление о пропаже сына.

Джоанна снова позвонила Филдингу.

Он уже немного успокоился и, похоже, наконец начал испытывать удовольствие от перспективы, хотя и отдаленной, что Джимбо О’Доннелл все-таки получит по заслугам.

— Ты вовремя позвонила, в управлении никто и не собирается тут же бросаться на его поиски, — сказал он Джо. — С какой стати? Найди такого, кто не знает про его грязные делишки, да и вообще он мерзкий тип. К тому же он — взрослый человек и, к сожалению, свободный. Считать его уязвимым — смешно. Он мог уехать куда угодно — куда его левая пятка захотела. И кстати, нет никаких доказательств, что его где-то удерживают силой или причинили ему вред. В отличие от бедной Анжелы. — Джоанна услышала, как Филдинг вздохнул на другом конце телефонного провода. — Поэтому нет основания бросать все силы на его поиски. Будет пока числиться в списке пропавших, поскольку теперь есть заявление, что он исчез. Во всяком случае, какое-то время. Никто ничего другого и не ожидает. — И, помолчав, он добавил: — Кроме Большого Сэма, разумеется.

Для Джоанны черная полоса продолжалась. Через три дня журнал «Прайвит ай» разразился бесхитростно точным изложением разноса, который Пол Поттер устроил своей жене публично. В пресловутой рубрике «Улица Позора» его обозвали «Тот-кому-осталось-только-мило-улыбаться», а на Джоанну навесили ярлык «резвой супруги», что тоже не удивляло.

«Идеальный брак в газетном мире, похоже, дал трещину, — не без удовлетворения отметил журнал. — И старине Тому-кому-осталось-только-мило-улыбаться скоро предоставится непосредственная возможность выяснить, сможет ли какой-нибудь из скандалов — а с его именем их связано немало — уничтожить его так старательно лелеемую мечту о титуле. Его имя ожидается в списке представленных к дворянскому званию в начале следующего года.

Однако Поттеру не о чем беспокоиться. „Прайвит Ай“ уверен, что слухи о тайной встрече между его резвой супругой, будущей леди Поттер, и детективом Майком Филдингом, оказавшимся сейчас в дерьме по самые уши благодаря той роли, которую он сыграл в оживлении дела О’Доннелла, необоснованны».

Джоанна чуть не застонала, когда случайно наткнулась на эту ершистую статейку в своем экземпляре журнала. К счастью, поблизости никого не было. Не стоило и говорить, как на это отреагирует Пол. Он, разумеется, тоже получил свежий выпуск «Прайвит ай», так же, как, кстати, и все остальные сотрудники в редакции. Пол наверняка уже просмотрел содержимое журнала, ставшего почти домашним, и прочитал эту заметку. А если нет, то непременно найдется какой-нибудь доброжелатель и покажет ему любопытный материал.

В течение дня она несколько раз видела мужа, в том числе и на утренней и обеденной планерках, но о статье в «Прайвит ай» он ни разу не упомянул. Как, впрочем, и она. Хотя время от времени Джо попадались небольшие группы коллег, что-то оживленно обсуждавших, но при ее приближении тут же замолкавших. Ей оставалось только делать вид, что она ничего не замечает. Известная тактика поведения — никто не должен видеть, что тебе обидно или что такое отношение вообще задевает тебя. Люди — это, пожалуй, единственное, что осталось неизменным, несмотря на все изменения и нововведения, которые она наблюдала в редакции. Если и было что-то хуже, чем стать объектом колкостей «Прайвит ай», так это показать, что тебя достали, особенно тем гадам, которые охотно поставляют конкурентам соответствующую информацию.

И хотя в тот день Пол не обмолвился об этой статье, Джоанна была уверена, что он ее прочитал: потому-то и ходил весь день мрачнее тучи. Джо достаточно хорошо знала своего мужа и с ужасом ожидала, когда разразится гроза.

Теперь дома по вечерам они редко ужинали вместе.

— Джо, я в бешенстве от этой долбаной заметки в «Прайвит ай», — сказал он ей в тот вечер дома, и она поняла, что это правда, потому что Пол редко ругался.