Холодная луна - Джеффри Дивер Страница 6

— Расскажи-ка поподробнее, что произошло.

— Я был на улице, на нашем заднем дворе, и увидел, как они идут к боковому входу в дом Крили. Они оглянулись по сторонам, а потом сломали замок и вошли внутрь.

— Белые или черные?

— Вроде белые. Но я ведь находился довольно далеко. И не видел лиц. Я только понял, что это мужики. Джинсы, куртки. Один был заметно крупнее другого.

— А цвет волос?

— Не знаю.

— Сколько времени они находились внутри?

— Около часа, наверное.

— Ты видел их машину?

— Нет, не видел.

— Они что-нибудь забрали из дома?

— Да. Стерео, диски, телевизор. Какие-то игры, наверное. А можно мне встать?

Сакс подняла его на ноги и повела к дому. Она сразу обратила внимание, что боковая дверь взломана. Ловкая работа.

Войдя в дом, Амелия огляделась по сторонам. Большой телевизор с панорамным экраном стоял в гостиной. В буфете масса великолепного фарфора и много серебра очень высокой пробы. Нет, конечно, здесь имело место отнюдь не воровство. Возможно, они и унесли какие-то вещи — исключительно в целях прикрытия.

Она обошла первый этаж. В доме идеальный порядок. За исключением камина. Камин не настоящий, отметила она, газовый, но внутри много пепла. Какой смысл разжигать газовый камин с помощью бумаги? Неужели грабителям пришло в голову разводить в нем огонь?

Не прикасаясь ни к чему внутри камина, Амелия осветила фонариком его содержимое: пепел и какие-то обгоревшие бумаги.

— А ты, случайно, не заметил, не разводили те люди здесь огонь?

— Не знаю. Возможно.

Перед камином были заметны полосы грязи. Амелия привезла с собой основное оборудование для осмотра места преступления. Оно лежало в багажнике. Нужно собрать возможные отпечатки пальцев вокруг камина, на рабочем столе, пепел, грязь и другие вещественные доказательства, которые удастся отыскать.

И тут зазвонил мобильный. Она взглянула на дисплей. Срочное сообщение от Линкольна Райма. Необходимо немедленно вернуться в город. Амелия отправила уведомление о получении его сообщения.

«И что же они сожгли?» — подумала она, глядя на камин.

— Ну, — произнес Грег, — можно мне теперь идти?

Сакс оглядела его с ног до головы.

— Не знаю, известно ли тебе об этом, но в случае смерти человека полиция проводит полную опись всего имущества в доме на момент смерти его владельца.

— Правда? — Он опустил глаза.

— Через час я вызову сюда полицию графства Уэстчестер, пусть сверят имеющийся у них список вещей с тем, что находится в доме сейчас. Если что-то будет отсутствовать, они пригласят меня, а я, в свою очередь, дам им твое имя, и они позвонят твоим родителям.

— Но…

— Ведь те мужчины ничего с собой не унесли, не так ли? После того как они ушли, ты проник в дом через боковую дверь и без стеснения взял… Итак, что ты взял?

— Только на время. Из комнаты Тодда.

— Сына мистера Крили?

— Да. И одна из игр была моя. Он мне ее так и не вернул.

— А мужчины? Они что-нибудь взяли?

Пауза.

— Вроде бы нет.

Сакс сняла наручники.

— Все, что взял, принеси обратно. Положи в гараже. Я оставлю дверь открытой.

— О да, конечно! Обещаю, — поклялся парень, тяжело дыша. — Можете не сомневаться… Только… — Он начал плакать. — Дело в том, что я съел торт, который стоял в холодильнике. Я не… Я куплю им другой.

— В список вещей еда не включается, — холодно произнесла Сакс.

— Не включается?

— Все остальное верни.

— Клянусь. Поверьте мне. — Он вытер лицо рукавом куртки.

Он встал и уже собрался уходить, но Амелия остановила его вопросом:

— Еще одно. Когда ты узнал, что мистер Крили покончил с собой, ты удивился?

— Ну, в общем, да.

— Почему?

Парень рассмеялся:

— У него был «мерс». Длинный такой. А те, кто кончают с собой, ездят на «БМВ». Верно?

9.43

Существует много страшных вариантов смерти.

Амелия видела почти все, по крайней мере ей так казалось. Но нынешние убийства были самыми жестокими из всех, с которыми ей приходилось сталкиваться в практике эксперта.

Райм попросил ее поскорее приехать в Нижний Манхэттен, где от Амелии требовалось осмотреть два места, на которых с промежутком в несколько часов были совершены убийства. Убийца оставил записку, в которой называл себя Часовщиком.

Сакс уже провела осмотр первого из них, на пирсе у Гудзона. Оно оказалось довольно сложным для анализа. Тело отсутствовало, большую часть следов смело или перемешало сильным ветром, дующим с реки. Она сделала фотографии места убийства и сняла его на видео с разных углов зрения. Отметила участок, где стояли часы, с раздражением подумав о том, какой беспорядок там учинил антитеррористический отряд, когда забирал их на проверку. Впрочем, в сегодняшней ситуации другого выбора просто не было.

Она забрала также и записку, заляпанную запекшейся кровью. Затем взяла образцы замерзшей крови. Отметила отпечатки ногтей на пирсе в том месте, где жертва отчаянно пыталась удержаться, повиснув над бурлящим потоком. Амелия нашла оторванный ноготь, широкий, короткий, неровный, без лака, что свидетельствовало о том, что жертва скорее всего был мужчиной.

Убийца протаранил цепное ограждение пирса. Сакс и отсюда взяла образец, чтобы попытаться найти возможные отпечатки. У места въезда на пирс и у лужицы замерзшей крови она не нашла ничего: ни отпечатков пальцев, ни следов ног, ни следов автомобильных покрышек.

Свидетелей тоже не было. Медэксперт сделал вывод: если жертва упала в Гудзон, что представлялось вполне вероятным, то смерть от переохлаждения наступила в течение примерно десяти минут. Водолазы из полиции и береговая охрана продолжали поиск тела в воде и возможных других улик преступления.

Теперь Сакс находилась на месте второго убийства, в переулке рядом с Сидар-стрит, неподалеку от Бродвея. Труп Теодора Адамса лежал на спине, рот заклеен скотчем, им же связаны колени и запястья. Жертве, судя по всему, было тридцать с небольшим. Убийца закрепил веревку на пожарной лестнице на расстоянии десяти футов над ним, а ко второму концу привязал тяжелый шестифутовый металлический брус с отверстиями по краям, похожими на широкие игольные ушки. Описанное сооружение убийца подвесил над шеей жертвы. Противоположный конец веревки он поместил в руки жертвы. Связанный Теодор никак не мог выскользнуть из-под бруса. Его единственная надежда была в том, чтобы попытаться удерживать эту тяжесть до тех пор, пока какой-нибудь случайный прохожий не спасет его.