Детектор лжи - Рой Йохансен Страница 6

Пятьдесят тысяч долларов.

Почему он отказался от этих денег?

Потому что не мог поступить по-другому. Кен знал, что ему ничего не стоило бы обучить Сабини работать с полиграфом: несколько специальных упражнений, пара трюков, побольше практики – и дело в шляпе. Но даже если бы ему предложили намного больше, он все равно отказался бы.

Его положение не настолько скверное. Разве не так?

– Боже, как хорошо, что ты приехал. Я уже не знаю, что с ним делать.

Из «Элвудса» Кен отправился в загородный домик, где жил его брат Бобби.

– Что случилось? – спросил Кен.

Жена Бобби Тина нервно потирала руки. Это была миниатюрная уроженка Азии, говорившая с сильным французским акцентом. Бобби познакомился с ней во время своих военных странствий.

– Он получил плохие новости, – понизила она голос.

– Что на этот раз?

– Врачи в «Уолтер Рид» поставили другой диагноз. Теперь в администрации отказываются платить.

– Не может быть.

Из спальни донесся грохот разбитого стакана. Приглушенная ругань.

– Я не могу с ним говорить, – пожаловалась Тина. – Он меня не слушает. Швыряет о стену все, что попадает под руку.

Добро пожаловать в реальность, подумал Кен. Миф, Сабини и их сказочное предложение остались где-то в другом мире. Он постучал в спальню:

– Бобби?

– К черту этих ублюдков! Будь все проклято!

Кен осторожно открыл дверь. В комнате стоял почти полный мрак, только от валявшейся на полу лампы тянулась яркая дорожка света. Повсюду были разбросаны перевернутые и разбитые вещи. Когда глаза привыкли к темноте, он разглядел сидевшего на кровати брата.

– Проезжал мимо и решил заглянуть, – сказал Кен.

– Чушь.

– Ладно, просто заехал узнать, как у тебя дела.

Он шагнул внутрь и закрыл за собой дверь. В комнате пахло перегаром и потом, так же, как в спальне умиравшего отца. Кена тошнило от этого запаха.

– Что сказали врачи в «Уолтер Рид»?

– Что у меня другая болезнь. Меня выворачивает наизнанку от любой еды, по ночам бросает в жар, сердце выпрыгивает из груди… Раньше они говорили, это синдром войны. Когда иммунная система разрушает собственное тело.

– Знаю. А что говорят сейчас?

– Похоже, они подумали, что я обхожусь им слишком дорого. И решили все переиграть. Теперь у меня соматоформные нарушения.

– Что это такое?

– Ипохондрия. Психология и прочее дерьмо. Чертовы ублюдки! – Бобби швырнул в стену пластмассовый кувшин.

– Перестань.

Кен поправил лампу и взглянул на брата. Бобби всегда был довольно щуплым, но сейчас от него остался почти скелет. Волосы поредели, половину лица закрывала неряшливая борода.

– И что мне теперь делать? Я с постели едва могу подняться. Тина вкалывает на двух работах, чтобы платить хотя бы за жилье!

– Не волнуйся.

– Как я могу не волноваться?

– Я помогу.

– Ты уже помогал отцу, Кенни. Не надо теперь взваливать на шею меня.

– Заткнись и слушай. – Кен сел в изножье кровати. – Администрация должна заплатить. Неужели нельзя на них надавить?

– Есть общество ветеранов войны в Персидском заливе. Они пытаются решить мою проблему, но это долгая история. Боже мой, Кенни…

– Тихо, тихо. Не надо нервничать. Тебе станет хуже.

Бобби отвернулся в сторону и зашелся в глубоком кашле. Он вытер губы и снова посмотрел на Кена:

– Ты еще встречаешься с Марго?

– Да, только сегодня виделся с ней и Биллом.

– Зря ты с ней расстался.

– Это не от меня зависело.

– Конечно, от тебя.

Кен поспешил переменить тему:

– «Вивьен» по тебе скучает.

«Вивьен» называлась четырнадцатифутовая лодка, которую Билл унаследовал от своих родителей. Но поскольку ни у него, ни у Марго не было на нее времени, судно доверили Кену. Тот часто брал с собой брата и путешествовал с ним по озеру Ланье.

– Как-нибудь выберемся на прогулку.

Бобби глубоко вздохнул.

– Господи, как мне жаль.

– Ты о чем?

– Тебе не следовало в это ввязываться. Ты был здесь, с папой и мамой, пока я путешествовал по свету. Теперь я должен справляться сам.

Кен покачал головой:

– Мы справимся вместе.

Перед уходом Кен дал Тине шестьдесят долларов, оставив себе немного денег на еду. Он надеялся, что его новый клиент в ближайшие пару дней оплатит счет.

Кен ехал по темным улочкам предместья, где жил его брат. Он выругался вслух. Кругом сплошная ложь. Министерство обороны по-прежнему уверяло, что в Персидском заливе не применялся нервно-паралитический газ, хотя тысячи свидетельств говорили об обратном. Взять хоть Бобби, подумал Кен. Молодой парень, не знавший, что такое болеть, отправился на войну и вернулся с какой-то хворью, которая разрушала его тело.

Тина вела себя, как настоящая героиня. Она никогда не жаловалась и была единственным лучом света в жизни Бобби.

Оба заслуживали лучшего.

Кен мысленно вернулся к своей встрече с Миф и Сабини. Пятьдесят тысяч долларов за пару недель работы? Он бы легко нашел применение деньгам. Болезнь Бобби вытягивала все больше средств, и положение явно не собиралось меняться к лучшему.

Но он должен найти какой-то другой выход.

Миф сбросила туфли и посмотрела в окно на Бартона Сабини. Тот медленно прошел в конец аллеи, сел в машину и уехал. Когда Кен ушел, клиент сказал, что «быстро пропустит рюмочку», но проторчал у нее еще целый час. Миф показалось, что Сабини хочется с кем-нибудь поговорить. Ему было одиноко.

Миф понимала его чувства.

Она вернулась в кабинет, взяла трубку и набрала номер.

На другом конце ответили:

– Да?

– У нас был оператор полиграфа, – сказала Миф. – Думаю, он сможет это сделать.

– Вы получили его согласие? – сухо спросил голос.

– Пока нет. Вопрос времени.

– Может, надо его немного подтолкнуть?

– Ни в коем случае, – сказала Миф. – Я сумею его убедить.

Кен опаздывал на работу.

На Розуэлл-роуд, как обычно, была пробка. Меньше чем в миле от своего офиса, к северу от шоссе Ай-285, Кен обратил внимание на автомобилистку, которой явно была нужна помощь. Девушка в белой майке в обтяжку, черных шортах и высоких ботинках стояла перед своим «мустангом», неуверенно глядя под капот. Когда Кен остановился рядом, та бросила на него умоляющий взгляд.