Убийцу скрывает тень - Мэттью Скотт Хансен Страница 60

— Мой муж вот-вот вернется, — сказала она.

Бен одарил ее еще одной широкой улыбкой.

— Извините, что я вот так вваливаюсь…

— О, никакого беспокойства! Муж скоро будет. Он в городе по делам…

Марджи оставила гостя в гостиной, а сама пошла в кухню — приготовить ему кофе. Когда она вернулась, Бен кивнул в сторону большой фотографии на стене и спросил:

— Красивый парень. Ваш сын?

— Да. Его зовут Рики. Через пару недель будет восемнадцать. Точнее, двадцать второго декабря. Мой подарок к Рождеству.

Марджи застенчиво хихикнула.

Бен солидно кивнул.

— Вижу, вы переезжаете?

Лицо Марджи помрачнело.

— Да, похоже на то… Когда сюда перебрались, Рики был еще у меня в животе. Восемнадцать лет с хвостиком тут прожили — и вот приходится…

— Переезжаете в лучшее место? — вкрадчиво спросил Бен.

Марджи печально пожала плечами:

— Надеюсь.

Тут зазвонил телефон на кухне, и Марджи вышла. По отдельным фразам Бен понял, что она разговаривает с мужем. Потом она понизила голос — очевидно, докладывала о госте.

Вернувшись, Марджи сообщила:

— Звонил мой муж, Дональд. Задерживается в городе. Разбирается со страховой компанией — они не хотят оплачивать покупку нового автомобиля вместо покореженного. Поэтому муж застрял надолго.

Теперь она заметно нервничала. Бен постарался ее успокоить.

— Ничего страшного, — сказал он веселым тоном. — Я хотел бы осмотреть двор, где все произошло. Вы не против? Пять минут — и уберусь восвояси.

— Ну-у… ладно. Да, пожалуйста.

Как можно отказать знаменитому индейцу? Да и что дурного можно от него ожидать? Пусть себе… глядишь, снимет их для фильма. Пустячок, а приятно.

Бен поблагодарил хозяйку и вышел во двор. Тщательно осматривая каждый метр земли, Бен прислушивался и к себе — в ожидании, что внутренний голос подскажет ему, был ли тут Оо-Маа…

Марджи спокойно наблюдала за его передвижениями по двору. Но когда индеец прошел за сарай, откуда тропа вела в гору, сердце у нее заколотилось точно так же, как у Дональда, когда агенты по торговле недвижимостью пытались впечатлить клиентов прогулкой по близлежащей «нетронутой природе».

Каково будет, если этот благородный старец возьмет и… пропадет?

Бен прошел ярдов пятьдесят по заросшей тропинке и остановился. Теперь дом Эллисонов закрывали могучие кедры, дающие глубокую тень, и плотный подлесок, непроглядный с расстояния в десять ярдов. В этом подлеске мог таиться кто угодно.

Индеец попытался очистить ум от посторонних мыслей и сосредоточиться на своем внутреннем голосе. Сейчас ему были крайне необходимы эти особенные способности. Он с удовольствием вдыхал чистейший горный воздух. Курить он бросил всего несколько дней назад, но уже чувствовал, насколько легче ему дышится, насколько лучше работает обоняние.

В номере портлендской гостиницы мысленный контакт с Оо-Маа установился неожиданно, спонтанно. Теперь, вопреки сознательным усилиям, ничего не получалось. Возможно, как раз сознательность усилий вредила. Или же мешало сосредоточиться навязчивое желание закурить.

Глазами Бен шарил по подлеску. Пройдя еще несколько ярдов, он опять остановился.

И — получилось. Он вдруг ощутил, что Оо-Маа был в этом месте. Ощутил с такой уверенностью, словно увидел конкретные следы. Но как только его внутренний голос сказал: «Он был здесь!» — и повел его в сторону от тропы, глаза тут же нашли доказательства. Свежесломанная ветка высоко на дереве. Потревоженный мох. Бен вдруг снова — словно в детстве — читал лес как открытую книгу.

Через тридцать ярдов он остановился еще раз. Тут был просвет между деревьями. Здесь Оо-Маа стоял и наблюдал за домом. Бен присел, щелкнув старыми больными суставами, и провел рукой по земле. Оо-Маа был мастер заметать за собой все следы, однако ему не повезло — отодвинув папоротник, Бен увидел четкую вмятину огромной пятки. Оо-Маа ступил на поваленное деревце, но пятка отпечаталась на почве. Бен прикинул размеры существа и мрачно покачал головой. Этот Оо-Маа был куда крупнее того, который гнался за Беном много-много лет назад.

Было холодно, и Бен выдыхал облачка пара, которые снова и снова будили желание закурить. Он еще постоял в подлеске, внимательно оглядывая все вокруг, и наконец медленно пошел обратно к дому.

Голос в трубке звучал подчеркнуто официально:

— Мисс Уокер? Вас беспокоит Джейсон Купперман, помощник снохомишского окружного прокурора. В программе последних известий вы выдвинули серьезные обвинения против местного управления полиции, и я уполномочен начать расследование этого дела.

Крис в первую секунду даже решила, что это Мак Шнайдер подбил кого-нибудь из своих приятелей на глупый розыгрыш. Но Джейсон Купперман был так убедителен, что она огрызнулась предельно осторожно:

— Надеюсь, вы слышали о Первой поправке к Конституции, которая гарантирует гражданские свободы?

— Мисс Уокер, я юрист. В свою очередь, могу спросить: надеюсь, вы слышали о таких вещах, как чинение преград правосудию и клеветнические утверждения?..

Крис решительно перебила его:

— В эфире я не под присягой — могу высказывать любые предположения!

Купперман невозмутимо продолжал:

— В рамках расследования вашего недопустимого поведения я намерен обратиться также в Федеральную комиссию по связи, дабы они наказали ваш канал за выпуск в эфир непроверенной информации.

Крис про себя решила: розыгрыш это или нет — ей плевать. Никто не собьет ее с избранной дороги!

— Если вам не жалко своего и чужого времени — обращайтесь хоть к самому Господу Богу, — сказала она.

— Напрасно вы огрызаетесь. Шериф хочет вашей головы, и я намерен сервировать ему вашу прелестную головку в самое ближайшее время. Вы злоупотребили своим доступом к широкой публике, допустили заведомо ложные утверждения касательно пропавших без вести мужчин. Сверх того, легкомысленно заявляя, что все четверо погибли, вы проявили преступную глухоту к чувствам родных и близких этих людей!

— И тут вы ошибаетесь! — возразила Крис. — Я регулярно общаюсь с родными и близкими пропавших — и все они спрашивают меня, почему полиция до сих пор не нашла ни тел, ни убийцу!

Эта фраза, лживая и звонкая, выполнила свою задачу — помощник окружного прокурора понял, что спорить бессмысленно, и попрощался, добавив напоследок:

— Будьте уверены, что начальство вашего канала очень скоро получит от меня соответствующие бумаги.

Повесив трубку, Крис задумалась. Если это не розыгрыш, то на ее стороне, во-первых, Конституция, а во-вторых, современный общественный климат: нынешним репортерам с легкостью прощают красивую ложь. Выявленные ошибки — особенно если их выявили конкуренты — делают много шума, однако… быстро забываются. Так или иначе, чутье подсказывало Крис, что насчет четверки пропавших она права и самый грозный окружной прокурор ей не страшен. Если же она не права… Но об этом лучше не думать.