Темная комната - Майнет Уолтерс Страница 61

Алан лишь презрительно фыркнул:

— Я сомневаюсь в том, что у вас набралось столько смелости, чтобы пересказать все это отцу, Фергус. — Он распахнул дверцу автомобиля. — Мне интересно другое: откуда вы знаете, что Кеннеди был здесь?

— Так я видел, как он выходил из здания больницы. — Фергус равнодушно зевнул. — Кстати, Майлз хотел с вами поговорить. И я обещал задержать вас здесь до его возвращения.

— Как-нибудь в другой раз.

— Нет, именно сейчас. — Фергус жестко схватил Протероу за руку. — Нам тоже важно знать, что тут происходит. Начала ли Джинкс уже что-нибудь вспоминать?

— Я думаю, об этом вам лучше всего спросить ее саму. — Алан взглянул на удерживающую его руку юноши. — Я с удовольствием приму вас в другое время, если только вы перед этим заранее договоритесь со мной о встрече. Но вот сейчас… — Он положил ладонь на руку Фергуса и снял ее со своего предплечья, — …у меня, к сожалению, имеются более неотложные дела. — Доктор дружелюбно улыбнулся и сел за руль. — Рад был снова повидаться с вами, Фергус. Передавайте привет вашей матери и брату. — Он захлопнул дверцу, завел двигатель и потихоньку вырулил на дорогу, ведущую к воротам.

* * *

Когда сестра Гордон совершала в девять часов свой вечерний обход, она нашла Джинкс стоящей у окна. Женщина с удовольствием наблюдала, как отсвет заходящего солнца постепенно превращается в подобие тлеющих угольков в камине.

— Красиво, да? — произнесла Джинкс, не оборачиваясь и чувствуя инстинктивно, кто находится сзади. — Если бы я могла вот так стоять вечно и наблюдать закат, я была бы всегда счастлива. Вы понимаете, что это означает? Это был бы настоящий рай!

— Ну, тут все зависит от того, насколько неподвижным вы хотите видеть свой собственный рай. Допустим, вы наблюдаете это великолепие, начиная с рассвета. Маленькая искорка постепенно превращается в роскошное пламя. Так вот, скажите мне, в какой именно момент вы произнесете заветное «стоп», чтобы заполучить это ваше вечное счастье? Я всегда удивлялась тому, как часто мне казалось, что предыдущий момент был все же лучше момента последующего, в котором я и застряла. Таким образом, можно запутаться и вместо приятного опыта столкнуться с полным разочарованием.

Джинкс не смогла сдержать смеха:

— Выходит, рая не существует?

— Для меня — нет. Блаженство можно испытать только тогда, когда натыкаешься на него неожиданно, и длится оно лишь несколько мгновений. Если блаженство будет вечным, оно станет невыносимым. — Она улыбнулась. — У вас все в порядке?

Джинкс повернулась к Веронике.

— Все точно так же, как и полчаса назад и еще полчаса назад. Может быть, теперь вы мне расскажете, к чему такие проверки?

— Вероятно, доктор волнуется, думая, что вы можете переутомиться. Вы меня сегодня здорово перепугали своей прогулкой. Слишком далеко и надолго на этот раз вы удалились.

— Ничего страшного, — отозвалась Джинкс. — Большую часть времени я пряталась. — Она улыбнулась, заметив удивление на лице сестры. — Я увидела своего брата, и мне пришлось скрываться между внешними флигелями и подсобными постройками. — Она снова уставилась в окно. — Доктор Протероу говорил, что к нему, возможно, приедет мой отец, — с легкостью солгала Джинкс. — Вы не в курсе, Адам еще не появлялся? Я подумала, что он может захотеть навестить меня.

— По-моему, приходил его адвокат, — сообщила Вероника, взбивая подушки и разглаживая простыни, — но не ваш отец.

Джинкс прижалась лбом к холодному стеклу:

— Почему же доктор Протероу не зашел ко мне?

— Он отлучился на несколько часов. Бедный парень, — сочувственно произнесла она, сожалея, как всегда, что сама уже была обременена мистером Гордоном. — У него столько всего накопилось в душе, а поделиться не с кем.

Джинкс обхватила себя руками, стараясь унять начавшуюся дрожь. О чем он думает? Неужели о Лео и Мег? Кто ему рассказал? Кеннеди?

Сестра Гордон нахмурилась.

— Слишком уж долго вы торчите у окна, глупенькая моя. Ну-ка, быстро, переодевайтесь и марш в постель! Не хватало вам еще простудиться ко всему прочему. — Она щелкнула языком, держа халат для Джинкс и накрывая ее плечи мягкой тканью. — Вам повезло, что в тот вечер после аварии вас так быстро нашли. Иначе вас привезли бы к нам уже с воспалением легких.

— Да уж, повезло. Ничего не скажешь, — печально подтвердила Джинкс.

28 июня, вторник.

Клиника Найтингейл, Солсбери.

12 часов 05 минут ночи.

«Уолсли» почти бесшумно проскользнула мимо больничных ворот. Свет фар описал белую дугу по опустевшей лужайке перед главным корпусом. Была полночь, и Алан старался ехать как можно медленней, чтобы не тревожить пациентов шумом колес, хрустящих по гравию. Он не испытывал никакого облегчения от того, что вернулся домой. Никто не бежал ему навстречу, и в душе оставалось лишь гнетущее чувство: это все, что у тебя есть. Временная эйфория от выпитой бутылки дорогого легкого вина и ужина, состоявшего из блюда лангустов под чесночным соусом, уже давно развеялась во время поездки, оставив доктору только ощущение пустоты и одиночества. Что за чертовщина происходит в его жизни? Где же то удовлетворение, которое должно приходить от помощи этому выводку толстосумов с больным эго и полным отсутствием самоконтроля? Почему Джинкс не удосужилась предупредить его о том, что Мег и Лео погибли? И почему эта распроклятая женщина никак не выходит у него из головы?

Он сердито постучал пальцами по рулю, и в ту же секунду резко вывернул его в сторону, потому что свет фар внезапно вырвал из темноты чье-то мертвенно-бледное лицо. Человек находился буквально в нескольких дюймах от машины. Фигура тут же слилась с темнотой и исчезла где-то среди деревьев, посаженных по обеим сторонам дорожки для проезда. Черт! Вот дерьмо! Сердце доктора бешено заколотилось, он резко нажал на тормоз, и машина послушно остановилась. Ведь он предупреждал сестру Гордон о проверках через каждые полчаса. И вот вам! Теперь она разгуливает здесь, шарахаясь от проезжающих машин.

— Джинкс! — позвал Протероу, открывая дверцу и выбираясь наружу. — С вами все в порядке? — Он встал у машины, положив руку на крышу.

Вокруг стояла полная тишина.

— Послушайте, я же видел вас. — О Господи, помоги ему, сделай так, чтобы он ее не задел. В неярком красном свете габаритных огней он осмотрел траву за машиной, в страхе увидеть скорчившуюся фигуру, но там никого не оказалось. — Я знаю, что вы меня слышите, — продолжал доктор, вглядываясь в темноту впереди. Затем он осторожно обошел машину и встал у дверцы со стороны пассажирского сиденья. Рано или поздно ей придется выйти из укрытия. — Мне кажется, что вы меня обманываете, Джинкс. Ваша амнезия ненастоящая, и я ни на секунду не верил, что вы пытались покончить с собой. Все было подстроено, это же очевидно. Вы просто хотели вернуть отца на свою сторону. Черт возьми, у вас это здорово получилось, даже если вам пришлось для этого перенести больше, чем вы предполагали. Может быть, теперь вы мне все расскажете? — Он выждал несколько секунд. — Должен предупредить вас, сейчас я чертовски зол, и настроение мое ничуть не улучшается, если я вынужден теперь торчать здесь, потому что моя пациентка задумала сыграть со мной в какую-то дурацкую игру. Только не думайте, что я смирился и собираюсь оставить вас здесь. Стоит вам шелохнуться, как я вас тут же поймаю. Ну, вы выйдете ко мне, или мы тут так и будем стоять до рассвета? Выбор за вами.