Театр теней - Кевин Гилфойл Страница 65

Каждый день Джастин вылезал из школьного автобуса, таща за плечами тяжелый рюкзак с книгами. Однако плечи его становились все больше похожи на мужские, так что груз был для него в самый раз. Однажды вечером Марта залезла к сыну в рюкзак — она уже было собралась писать жалобу на то, что детям слишком много задают, — но обнаружила всего несколько тоненьких учебников. Остальные книжки не имели отношения к школьной программе: к ее удивлению, это были книги не по философии, а по криминалистике, излагавшие истории реальных преступлений.

Под кроватью в его комнате она нашла еще несколько книг о серийных убийцах — Банди, Берковице, Спеке и о Чарльзе ЭнДжи, чье имя вызвало в памяти неприятный разговор с матерью. Потрясенная своим открытием, она сгребла в охапку десяток книг и отнесла на кухню.

— Откуда это у тебя? — спросила она.

Джастина, кажется, удивило, что мама говорит с ним так, будто он в чем-то провинился.

— Взял почитать у парня из класса, Джеймса. На время, — добавил он, словно испугавшись, что она заподозрит его в воровстве. — Это читали его родители.

— Джастин, — проговорила Марта, тщательно подбирая слова, чтобы он не почувствовал ее страха и не подумал, что она его осуждает. — Зачем тебе читать эти ужасные книги?

Джастин моргнул, потом дотронулся до ее руки с уверенностью взрослого человека.

— Маньяк из Уикер-парка. Я хочу защитить нас от маньяка.

Ну конечно же, подумала Марта и облегченно рассмеялась. Она наклонилась и обняла Джастина. Про этого маньяка говорили во всех новостях; люди, живущие в центре, были страшно напуганы: ходили только компаниями, носили с собой газовые баллончики, а некоторые вовсе перестали выходить вечерами из дома. Он убил уже шестерых в окрестностях Уикер-парка, в чикагском районе Ближний Вест-Сайд: пятерых женщин и одного мужчину. Полиция предполагала, что жертв на самом деле больше, просто они лучше спрятаны, причем, возможно, в других частях города. Найденные женщины были изнасилованы маньяком и заколоты. Мужчине перерезали горло. Не было ни одного свидетеля, ни единого образца ДНК, жертвы не были связаны между собой и не было ни одной улики, которая могла бы вывести на подозреваемого. Марта была в ужасе, оттого что Джастин слышит все эти жуткие подробности в новостях. Но как этого избежать? Маньяк из Уикер-парка стал главной новостью осени на телевидении и в газетах.

— Джастин, дорогой, он на нас не нападет. Он живет далеко отсюда.

Джастин ничего не ответил, но тусклой улыбкой и взглядом дал понять, что разочарован и не верит матери. Это расстроило Марту.

— Можно я пойду к себе и поиграю в «Теневой мир»? — спросил Джастин. Эту новую компьютерную игру сестра Марты купила Джастину на Рождество. Считалось, что она для взрослых, но дети тоже в нее играли, а Марта уже израсходовала возможности жесткого родительского контроля.

— Конечно, милый, — сказала она.

Он зашагал к лестнице на второй этаж. Марта пыталась угадать, что творится сейчас у него в голове. Больше всего ее пугало в Джастине, что он все замечает и впитывает как губка, а успокаивало то, как быстро он приходит в норму. Марта не боялась, что Джастин не вынесет правды, скорее ее мучило, что он ее знает. Она готова беседовать с ним о маньяке из Уикер-парка, о Теде Банди, даже о Чарльзе ЭнДжи, черт его подери, но она точно знала, что никогда не сможет поговорить с Джастином о том, что произошло тем вечером между ней и Сэмом Койном.

В Чикаго можно любоваться озером Мичиган почти отовсюду, но ни один вид не сравнится с тем, что открывается из шикарного ресторана «У Эббота», двухэтажного, с огромными окнами, расположенного в центре, метрах в восьмистах от Военно-морского пирса. Если правильно выбрать столик в этом ресторане, ощущение будет такое, что кругом вода и ты под ее защитой. Дэвис просил и не без труда получил один из таких столиков. Он занял свое место, и на него снизошло такое умиротворение, что официанту пришлось мягко напомнить гостю о лежавшем на столе меню.

Джоан была в черном платье — наверное, это и есть «маленькое черное платье». Она потрясающе выглядела. Дэвис затруднился бы определить, украшает ли наряд хозяйку или хозяйка наряд. Он и раньше видел ее в вечерних туалетах: на праздниках в клинике, на торжественных церемониях и еще однажды в концертном зале. Он был с женой, она со спутником. Джеки повела себя как-то совсем уж невежливо, оставив Дэвиса одного во время антракта, и пришлось вымучивать какие-то фразы, чтобы скрыть свою ревность и смущение. Вполне возможно, в тот вечер она была в этом самом платье, но ведь сегодня она надела его специально, чтобы произвести впечатление именно на него. Он вдруг почувствовал себя неловко в своем коричневом костюме — нет, костюм был хороший, и сидел отлично, но он вовсе не задумывался о том, чтобы подбирать наряд.

— Откровенно говоря, меня удивляет, что ты решил провести этот вечер со мной, — сказала Джоан, после того как официант наполнил их бокалы и удалился.

— А с кем же еще? — спросил он как будто из вежливости.

— Вечером накануне вынесения приговора? Ну, я не знаю. — Она смущенно улыбнулась. — Просто я удивилась, и все.

— Сказать по правде, у меня ведь не так уж много друзей осталось, — сказал Дэвис и тут же почувствовал, что это не самая удачная фраза для соблазнения. Зато очень верная. — Грэхема я и так слишком часто вижу в последние месяцы. Есть еще Уолтер Хиршберг, но в такой момент ужин со специалистом по этике вряд ли доставил бы мне удовольствие.

— Что ж, в любом случае приятно быть в этом списке. Спасибо тебе.

— Не за что.

— И не только за ужин.

Дэвис, конечно, слишком оптимистично истолковал ее мысль.

— Я имею в виду, спасибо за то, что оградил меня от всего этого, — сказала она, дотянулась до его руки и погладила ее. — Возможно, к тебе отнеслись бы с большим снисхождением, если бы ты им что-нибудь рассказал. Выдал меня. Многие на твоем месте так и сделали бы, чтобы облегчить свою участь.

— Вряд ли я достоин того, чтобы облегчать мне участь. И потом, ты ведь действительно не имела к этому никакого отношения. По сути, я использовал тебя. А значит, мне бы не сократили срок, а наоборот, добавили.

Джоан убрала руку и дотронулась до жемчужного ожерелья на шее.

— Ты же говорил, что в тюрьму тебя не посадят, разве не так?

— Грэхем считает, что не посадят, но исключать этого все равно нельзя. По закону в таком случае лишение свободы обязательно, но он надеется, мне дадут условный срок.

— А что потом?

Он ответил не сразу: отпил вина — он заказал красное аргентинское «Шираз» — и прислушался к тому, как напиток приятно щекочет горло.

— Потом они готовы все забыть.

— Правда? — Джоан сделала высокую прическу, но волосы упрямо выбивались, длинные темные завитки спускались от висков, оттеняя карие глаза, к щекам.