Похищенная - Чеви Стивенс Страница 68

В ту ночь мама спала со мной в одной кровати, совсем как в детстве, но из нас двоих отдыхала только она. Через несколько часов, когда мне так и не удалось уснуть, я отправилась к шкафу в прихожей с сотовым в руке и в сопровождении Эммы. Гари, единственный коп, с которым мне на самом деле хотелось поговорить, был также единственным человеком, который не появился ни в то утро, когда на меня напали, ни на следующий день. В больнице я спрашивала о нем, но мне сказали, что его снова нет в городе. Оказавшись в шкафу, я попыталась позвонить ему, но его сотовый переадресовал меня на голосовую почту.

Хотя все тело у меня болело, я свернулась клубочком в шкафу, однако и теперь не чувствовала себя в безопасности, и единственной моей мыслью было: «Появится ли у меня когда-нибудь это чувство безопасности вообще?» В конце концов я все-таки заснула, и мне снились кошмары, в которых меня преследовал белый фургон.

Сразу после своего возвращения домой после похищения я часто ходила в полицейский участок Клейтон-Фолс, чтобы посмотреть фотографии разыскиваемых преступников, но, несколько месяцев просматривая снимки всяких плохих парней и не находя среди них Выродка, я пришла в уныние. Полицейские показывали фото Выродка по телевизору, печатали во всех газетах и даже поместили на сайте Королевской канадской конной полиции среди неопознанных трупов, но для меня все это выглядело просто как изображение какого-то мертвого парня. Черт, даже если снимки и были как-то похожи на него, Выродок все равно слишком хорошо умел оставаться невидимым.

Они выяснили, что хижина и окружающий участок были куплены за наличные примерно за два месяца до моего похищения, но о человеке, который это сделал, не было никаких сведений — ни номера кредитной карточки, ни водительских прав, вообще ничего. У Выродка, видимо, было поддельное удостоверение личности. Он даже открыл банковский счет на вымышленное имя, чтобы платить налог с недвижимости, но в банке его тоже никто не запомнил.

Предыдущий владелец никогда не встречался с покупателем, потому что это была частная сделка купли-продажи, осуществлявшаяся через адвокатскую контору в Клейтон-Фолс. Для этого требовалась всего одна подпись, а адвокат, похоже, был полностью безголовым, потому что совершенно не мог описать покупателя. Оправданием ему служило только то, что в этом месяце он зарегистрировал шестьдесят подобных сделок, и я не уверена, что он вообще спрашивал у своих клиентов удостоверение личности.

Гари позвонил только через пару дней после нападения на меня на улице — я по-прежнему была у мамы, — и сообщил, что в моем доме уже установлена прямая линия сигнала тревоги и что ему очень жаль, что он не смог позвонить раньше. Он работал по одному делу в рыбацкой деревне на севере, и связь там была только по радиоканалу. Мы еще раз обговорили все, потом он снова спросил меня об этой чертовой фотографии, а когда я ответила, что мне по-прежнему ничего не приходит в голову, только хмыкнул. Он сказал, что, поскольку Выродок выслеживал меня, они вначале думали, что он мог быть местным, но теперь он считает, что этот парень мог останавливаться в гостинице и приезжать в Клейтон-Фолс на машине.

— Все выходные в течение последнего месяца я провел, показывая фотографию трупа во всех гостиницах и мотелях в радиусе часа езды отсюда, — сказал Гари.

Клейтон-Фолс находится в центральной части острова, так что ему пришлось покрыть очень приличную территорию.

— А почему вы просто не разослали в эти гостиницы факсы? И как получилось, что этим занимаетесь вы? У вас ведь есть констебли, которых можно было бы туда послать.

— Во-первых, если бы я разослал факсы, они, скорее всего, тут же оказались бы в мусорных корзинах. Начиная с зимы, многие из персонала поувольнялись, но сейчас, с началом туристского сезона, начинают возвращаться, и я хотел поговорить с ними лично. Во-вторых, я не послал туда никого, потому что все мои люди занимаются текущими делами… А я, Энни, делаю значительную часть этой работы в свободное время.

Под впечатлением услышанного и чувствуя себя довольно глупо, — пока я торчу каждый вечер перед телевизором, он, оказывается, обивает тротуары, — я подумала, уж не поэтому ли он до сих пор не женат.

— Подозреваю, что ваша подруга должна по-настоящему ненавидеть меня, — сказала я.

На несколько секунд наступила пауза, и я порадовалась, что он не может меня видеть, потому что щеки мои начали краснеть.

— Я понимаю, что этот процесс уже успел разочаровать вас после первого раза, но теперь, после второй попытки нападения, думаю, вам следовало бы еще раз прийти в полицейский участок и посмотреть еще несколько фотографий.

Продолжая чувствовать себя полной идиоткой после оставшегося без ответа вопроса о его подруге, я спросила:

— Значит, вы считаете, что тот, кто напал на меня, как-то связан с Выродком?

— Я считаю, что необходимо рассмотреть все возможности.

— То есть?

— Несколько моментов в этом деле не укладываются в обычную схему. Например, эта ваша фотография. Нам по-прежнему нужно понять, каким образом он ее получил и зачем она была ему нужна, когда было столько снимков, сделанных им самим. Если бы вы смогли вывести нас на подозреваемого, то, можно надеяться, все встало бы на свои места.

Я сказала, что сделаю это на следующий день.

То утро, когда Гари впервые пришел навестить меня в больнице, до сих пор стоит в моей памяти, док. Перед этим у него был «выезд в поле», что бы это ни значило, и он был одет в джинсы и черную ветровку с логотипом Королевской конной полиции Канады. На нем даже была бейсболка. Я спросила, неужели все его костюмы в химчистке, но, честно говоря, он показался мне озабоченным. Несмотря на мои поддразнивания насчет его странного одеяния, от него веяло серьезностью и нежеланием шутить.

Накануне я снова ночевала у мамы, но после того, что всю ночь слушала, как они с Уэйном ругаются, — со времени моего последнего попадания в больницу мама пила беспробудно, не просыхая, — мне снова приснился страшный сон о белом фургоне, только на этот раз кошмар заканчивался на хорошей ноте: меня прикрывали руки мужчины. Когда я проснулась, то поняла, что это были руки Гари. Я почувствовала себя жутко виноватой. Рядом Люк, который так старается, такой терпеливый, а я вижу во сне копа, который доставил Люку столько проблем.

Иногда мне хочется, чтобы Гари сопровождал меня повсюду, как телохранитель. В такие моменты я мысленно даю сама себе пинка, потому что знаю, что никто не может помочь мне все время чувствовать себя в безопасности. Это забавно, потому что я всегда считала, что я в безопасности с Люком, но это совсем другая безопасность — какая-то спокойная, простая, что ли. А вот с Гари простым не кажется ничего.

После того как сегодня утром я вернулась домой, мы с Эммой обошли его весь, дергаясь от каждой тени, а потом я бесчисленное количество раз проверила сигнализацию. Чтобы отвлечься, я еще раз просмотрела проспект художественной школы, о которой уже говорила. Она расположена в Скалистых горах и такая красивая — именно таким я всегда представляла себе Гарвард. Я даже загрузила несколько вступительных бланков с их веб-сайта. Бог знает зачем…