День четвертый - Сара Лотц Страница 68

– Мы сбились с курса?

– Я не знаю.

– А что, если буря направится в нашу сторону? Тут будет ураган?

– Я не знаю.

– Разве на борту нет радиопередатчика? Почему они не могут отследить нас по его сигналу?

– Я не знаю.

– Можно умереть от норовируса?

– Нет.

В конце концов он послал Бина с просьбой прислать кого-нибудь из охраны, но никто так и не пришел. Весь состав службы безопасности требовался на главной палубе, где, как Джесе слышал, постоянно вспыхивали драки и потасовки. А ему приходилось иметь дело с их отголосками. Несколько разбитых в кровь физиономий, парочка возможных сотрясений мозга…

Так дальше продолжаться не могло.

Когда клинические больные наконец иссякли, – Марта с Бином были по горло заняты жалобами команды, – Джесе отправился проведать больных, оставленных в каютах. Инфицированные больные, которые были вынуждены покинуть свои номера, находящиеся на нижних палубах, устроились на карантин в помещении столовой «Фантастический пейзаж», отдельные секции которой напоминали картины со сценами Крымской войны. Он проверил здесь чистоту в туалетах, которые были похожи на декорацию к съемкам ужастика про рождение пришельцев. Джесе думал, что уже привык к моральному убожеству и нечистоплотности – к грязным красным пакетам, оставленным где попало (иногда на полу прямо рядом с контейнерами для опасных отходов), брошенным пластиковым бутылкам, салфеткам, презервативам и еще бог весть к чему, – но это шокировало даже его. Присутствием персонала тут и не пахло, похоже, все они побросали свои посты. Он накричал на парня из команды – младшего официанта, который, вопреки всем служебным правилам и ограничениям, явно шел наверх в столовую, – и теперь ненавидел себя за это.

Когда Джесе добрался до VIP-кают, было уже за полдень. Тут-то все и произошло. Он уже хотел постучаться в дверь Элизы Мэйберри, когда его приперла к стенке какая-то женщина. Сердце его оборвалось. Он узнал в ней жену мужчины, который оскорбил его накануне. Она настаивала, чтобы ее мужа немедленно эвакуировали с корабля на вертолете. Джесе терпеливо объяснил ей, почему это невозможно. Она обвинила его во лжи. Он сказал, что у ее мужа всего-навсего вирус и что это скоро пройдет. Она настаивала на том, чтобы встретиться с капитаном. А потом женщина попыталась его ударить. Впрочем, она тут же извинилась. А затем с ней случилась истерика. Она была не в себе: ее довели до предела. Джесе понимал, что она чувствует. Ему тоже хотелось сорваться на крик и расплакаться. Он спешно пошел обратно в лазарет за ксанаксом – ей будет трудно пережить этот день без помощи медикаментов. Тут он это и сделал. Это было так просто.

Ампулы уже ждали его, выстроившись стройными рядами, как маленькие солдатики.

Как дела, Джесе? Мы знали, что ты в конце концов придешь. Давай вперед – и присоединяйся к вечеринке.

Легонько постучать, хлоп-хлоп, найти вену…

…это просто маленький укольчик, все будет кончено через секунду, верь мне, я же доктор.

Ощущение легкой тошноты, а затем… Оно накатило на него – мягкий толчок тепла и спокойствия, а потом полный, абсолютный покой. Все вдруг поблекло: беспокойство насчет вируса и вообще всей ситуации, выворачивающее наружу все внутренности сожаление о Фаруке… Петидин потек по венам, волшебным образом утешая и лаская его. Он уже давно должен был покориться его власти.

Он даже притупил чувство вины.

После первого укола он вернулся в свою каюту – с чувством благодарности, что она у него, по крайней мере, находится на пассажирской палубе, а не где-то внизу, – и впервые с момента начала всей этой беды заснул и проснулся около четырех часов вечера, чувствуя себя восстановившимся, свежим и… почти счастливым. Он почистил зубы пастой, отметив, что десны онемели, – побочный эффект, который он помнил из прошлого, – сполоснул рот водой из бутылки и решил не морочить голову бритьем – черт с ним!

В громкоговорителе затрещал голос Дамьена:

– Добрый день, дамы и господа. Мы все очень ценим то, какими терпеливыми вы были.

Джесе рассмеялся. Слова эти прозвучали почти скучно. Как будто ему было все до лампочки. Как будто Дамьен наконец провел какое-то самоосмысление и ему надоела вся эта банальная пошлость, весь этот вздор и даже звук собственного голоса.

– …просто хотел вам сообщить, что мы решили ради вашего удобства открыть все бары и что с этого момента будем раздавать там напитки бесплатно.

Открыть бары! Блестящая идея. Добавить во взрывоопасную ситуацию еще и алкоголь – это точно поможет.

Джесе направился к двери. Ему необходим был кофеин, чтобы противодействовать ощущению, будто тело его сделано из ваты. Или он может оставаться в своей каюте до тех пор, пока наконец не прибудет помощь…

Не будет никакой помощи, никто не приедет – иначе они давно были бы уже здесь.

…и погрузиться в дрейф. Но это означало бросить Марту и Бина один на один с ужасами надвигающегося вечера. Он, может, и doos, наркоман, но все-таки не сволочь.

Джесе бросился в офицерскую столовую. Двое мужчин в белых брюках напряженным шепотом говорили о чем-то с офицером – ему показалось, что это один из помощников заместителя командира по хозяйственной части. Они едва взглянули в его сторону. Хлеб был черствым, и он взял несколько кусочков помидора, горстку оливок и банку теплой колы. Теперь, очутившись на своей прежней петидиновой диете, он мог позволить себе лишние калории. Девушка на раздаче выглядела так, будто недавно плакала. Он попытался сформулировать какую-то утешительную фразу…

какую, например, приятель? Сомневаешься – прими наркотик, да?

…когда пол вдруг осел и Джесе пошатнулся. Движение корабля, к которому он привык, вдруг стало более выраженным. Оно не стало каким-то неприятным, но он точно знал, что это означает. Погода портится. Может, близится шторм? Возможно, все эти штучки капитана насчет «погодных условий на берегу», в конечном счете, не были пустой болтовней. Возможно, как раз непогода сейчас и нашла их в океане.

Но он может с этим справиться. Теперь он может справиться с чем угодно. Людям все время говорят, как вредны наркотики, как они коверкают жизнь, но никто никогда не сказал, что на самом деле в некоторых случаях наркотики способны сделать человека лучше. Взять хотя бы ту же Марту. Она была высокофункциональным алкоголиком с огромной работоспособностью. Спиртное приводило ее в состояние уравновешенности.

Джесе вскрыл банку колы и направился к медпункту. Дойдя до поворота в коридор, ведущий к прачечной, он в нерешительности притормозил. Он не был уверен, что действительно хотел бы знать, возвращались те тупые придурки или нет, но теперь у него для защиты был щит из петидина, поэтому он решил быстро сделать круг и заглянуть в морг. Там не было никаких следов того, что кто-то пытался вломиться в кладовую. Похоже, цирк уехал.