Покрась в черное - Михаил Март Страница 7

— Специализируетесь на эротическом массаже? — спросила Наташа.

— Все проще. И я этого не стесняюсь. А что мне еще делать? Нормальные мужики все женаты. За студента замуж выходить или за бандюка? Пока молода, надо капитал сколотить, чтобы стать независимой. Семья и дети подождут. С коляской каждая дура ходить может. Толку что? С хлеба на воду перебиваться? Пока есть возможность, от жизни надо брать все. Упустишь момент, поздно будет. А тут тебе предлагают деньги, уважение, условия. И никто утром по попке не хлопнет, за дверь не выставит, сунув под лифчик сотню баксов.

Девушка даже раскраснелась от возбуждения.

— Выпьете с нами? — спросила ее подруга.

— Почему бы и нет! Спать все равно не хочется.

Сработала вторая ловушка.

Телефоны из объявления привели ее в какой-то офис, где ее кандидатура была одобрена, но с официальным выездом в Израиль ничего не получилось. Визы Наташа не добилась. Или ей так внушили. Сама она этим не занималась. Тогда-то и подвернулось турагентство, которое с легкостью решало подобные вопросы. Ей предложили ехать через Иорданию, как самую спокойную и тихую страну. Наташа согласилась. Вопрос с покупкой квартиры в Москве она отложила до лучших времен. Сейчас важнее всего было сменить обстановку и окунуться с головой в работу там, где тебя не знают и ничто тебе не будет напоминать о прошлом. Она загорелась этой идеей и уже ничто не могло изменить ее решения.

Разобрав все по косточкам, Наташа поняла, по какой схеме ее обрабатывали и вывезли сюда. Причем за услуги она заплатила из своего кармана и без скидок, да еще приплачивала девочкам в турагентстве за хлопоты. На что тратилась противная сторона? Киллер, убивший ее мужа. Парочка из агентства по недвижимости. Объявление в журнале стоит копейки, а две болтушки из поезда согласятся разыграть любой спектакль за гроши. Чисто сработано и психологически точно выверено. Тот, кто руководит бизнесом по продаже живых душ, человек незаурядный. Учитывая поток жертв, скорее всего, действует целая империя. Помимо перечисленных марионеток, существуют сыщики, выбирающие из миллионной толпы единственную, соответствующую заявке. А ее медицинская карточка? Тут и врачи замешаны.

Наташа пришла к выводу, что эти сволочи сработали безукоризненно. Комар носа не подточит. Для такой ювелирной обработки клиента надо знать о нем все, чтобы улавливать его настроение, предвидеть каждый шаг, уметь играть на слабостях. Интересно, что бы они еще предприняли, не среагируй она на объявление в журнале?

Лязгнул засов, и вошла женщина в белом халате:

— Вас ждет врач. Идите.

Судя по внешности, еврейка. Лицо строгое, спокойное. Наташа встала и вышла в коридор. Длинный, узкий. Слева окна в решетках, видны скалы. Что за ними, одному Богу известно. По правой стороне — двери, бесконечное количество дверей.

Возле ее палаты стоял санитар, он и повел ее дальше. Они шли, шли и шли. Вдруг одна из дверей открылась, появилась женщина с огромным животом. Восьмой месяц, не меньше. Ее тоже сопровождал санитар. Они поравнялись. Наташа взглянула ей в глаза и сказала:

— Привет, подружка.

Женщина вздрогнула, словно ее укололи.

— Здравствуй, — тихо прошептала в ответ, едва шевеля пересохшими губами.

«Вот оно что! — подумала Наташа. — Тут целый инкубатор. Наверняка только русские. А кто же еще? Попробуй француженку выкрасть. Президент войну объявит. А до наших никому дела нет. Русские шлюхи во всем мире на передовой служат. Дешевый товар, а по качеству не хуже тех же француженок или шведок, если не лучше. Взорвать бы весь этот курятник к чертовой матери. А лучше всю страну с ее дерьмом».

В конце коридора был кабинет, светлый, с открытым окном без решеток. За столом сидел круглый, как колобок, человек.

5

Вряд ли Наташа в полной мере отдавала себе отчет в том, что она делает. С ней такое случалось, когда интуиция опережала сознание и она попадала в плен собственных инстинктов. Но скорее всего, ей хотелось лишний раз себе что-то доказать. Стопроцентный кураж. Как только дверь за ней захлопнулась, девушка мило улыбнулась, подошла к столу и, сжав руку в кулак, изо всех сил ударила бедолагу в челюсть, сломав себе при этом три длинных ногтя, которые холила и лелеяла. Голова толстяка, как мячик, ударилась о высокую спинку стула, будто о стену, и, отскочив, хлопнулась носом в крышку стола. Так он и затих, с повисшими руками. Хорошо получилось, прямо как в кино. Бац — и готово. Наташа скинула туфли на высоком каблуке, приподняла юбку и вскочила на подоконник. Прыгать вниз с третьего этажа? Побойтесь Бога! В лучшем случае сломаешь ногу. Она прыгнула вперед: метрах в двух от окна росла пальма. Ей удалось ухватиться за ствол. Руки, грудь и колени были ободраны до крови, но боли она даже не почувствовала. Спустившись на землю, Наташа огляделась. Кругом ни души, вымершая зона. Идти по песку — останутся следы, идти по плитке — собаки возьмут след… Она увидела длинную канавку вдоль стен дома. Сток! В два прыжка оказалась в этом узком ручье, вода приятно щекотала подошвы. Шаг за шагом, словно по канату, она двинулась вперед. Направление сейчас не имело значения. Убегать было бессмысленно, девушка преследовала совсем другую цель. Она искала надежное убежище.

Выглянув из-за угла здания, она тут же отпрянула назад и прижалась к стене. Двое арабов с автоматами, темпераментно болтая, шли в ее сторону. Наташа выскочила из канавки и упала на землю за каким-то кустарником. Ее не заметили, но стало страшно. Она, наконец, осознала безрассудство своего поступка. Если ее поймают и приволокут назад, то все пропало. Так дело не пойдет. От этих дикарей чего угодно ожидать можно. Это не Израиль. Арабы с автоматами по Земле обетованной не ходят. Значит, она в Иордании. Выход из положения должен быть, но не позорный, а достойный.

Наташа поднялась на ноги. Справа — песок и море, слева — корпуса. Много корпусов. Их разделяют площадки с цветочными клумбами. Короткими перебежками она перебиралась от здания к зданию. Ей удалось уйти довольно далеко от своего корпуса, и девушка понимала, что с минуты на минуту грянет гром — поднимут тревогу. Сделав очередной рывок, она очутилась возле одноэтажного дома, где, судя по окнам, выглядывающим из бетонных арок, был подвал. Окна не имели решеток, а верхние фрамуги открывались наружу. Наташа перебежала к стене и запрыгнула в каменное оконное гнездо. Уцепилась за раму форточки, потянула ее на себя. Пришлось приложить немало усилий, чтобы фрамуга поддалась и открылась наполовину: ограничители не позволили открыть окно полностью.

Территория больницы или зоны, а может, лучше назвать это лагерем, пробудилась. Послышались крики, шум моторов машин. Времени на раздумье не оставалось. Наташа приподнялась, просунула голову и руки в щель, оттолкнулась ногами. Нырок оказался не очень удачным. Подвал оказался глубоким, пол выложен кафелем. Правая рука подвернулась, это смягчило удар, который пришелся на голову. И все же на некоторое время девушка потеряла сознание.

Очнувшись, Наташа застонала. Шишка на голове оказалась серьезной, но кожа не рассечена. Болела кисть руки. Это не проблема. Опыт имелся, руку она себе вправит.