Синий лабиринт - Линкольн Чайлд Страница 7

Прошлым вечером он вернулся из свадебного путешествия со своей новой женой Лорой Хейворд. Это были две лучшие недели в его жизни, проведенные в «Тертл-Бей-Ресорт» на сказочном северном берегу острова Оаху. Молодожены загорали, преодолевали пешком целые мили по безукоризненно чистому берегу, плавали с аквалангом в бухте Куилима – ну и, конечно, еще ближе узнавали друг друга. Это был настоящий рай.

А потому приказ явиться на работу на следующее же утро – воскресное утро, ни больше ни меньше, – и назначение старшим группы по расследованию убийства лаборанта из отдела остеологии музея стали для него жутким потрясением. Мало того что на него взвалили дело в ту же минуту, как он вернулся, так еще и работать придется в здании, в которое он хотел бы никогда больше в жизни не входить.

И тем не менее он был намерен довести расследование до конца, чтобы преступник предстал перед судом. Именно из-за таких дерьмовых убийств Нью-Йорк и приобрел дурную репутацию, – случайных, бессмысленных, злобных убийств какого-нибудь бедолаги, который оказался не в том месте и не в то время.

Д’Агоста остановился перевести дыхание… черт, нужно будет сесть на диету после двух недель пои, свинины калуа, опихи, гаупии [3] и пива. Наконец он поднялся по лестнице и прошел через входную дверь в необъятное пространство Большой ротонды. Здесь он снова остановился и вытащил свой айпад, чтобы освежить в памяти подробности дела. Об убийстве стало известно предыдущим вечером. Вся работа по осмотру места происшествия была завершена. Д’Агоста первым делом собирался заново допросить охранника, который обнаружил тело. Потом у него была назначена встреча с руководителем отдела по связям с общественностью, который наверняка будет больше озабочен сохранением репутации музея, чем раскрытием преступления. В списке лиц, которых собирался допросить д’Агоста, было еще с полдесятка имен.

Он показал охраннику свое удостоверение, получил временный пропуск и направился по гулкому коридору мимо динозавров к следующему пропускному пункту, затем через неприметную дверь и далее по лабиринту служебных коридоров в Центр безопасности, – маршрут, слишком хорошо ему знакомый. В зоне ожидания сидел одинокий охранник в форме. Как только д’Агоста вошел, охранник вскочил на ноги.

– Марк Уиттакер? – спросил д’Агоста.

Человек поспешно кивнул. Он был невысок – около пяти футов трех дюймов – и дороден, с карими глазами и начинающими редеть светлыми волосами.

– Лейтенант д’Агоста, отдел по расследованию убийств. Я знаю, вас уже допрашивали, так что постараюсь не отнимать у вас много времени.

Он пожал вялую, потную руку. Из собственного опыта он знал, что существует два типа частных охранников: несостоявшиеся полицейские, обидчивые и задиристые, либо кроткие швейцары, трусливые и запуганные настоящими копами. Марк Уиттакер явно принадлежал ко второму типу.

– Мы можем поговорить на месте преступления?

– Да, конечно.

Похоже, Уиттакер был рад угодить.

Последовав за ним, д’Агоста совершил еще одно длинное путешествие из недр музея в его публичное пространство. Они шли по петляющим коридорам, и д’Агоста невольно поглядывал на экспонаты в шкафах. Прошло уже несколько лет с тех пор, как он был здесь в последний раз, но тут мало что изменилось. Они прошли по затемненному двухэтажному Африканскому залу, мимо стада слонов, а оттуда в зал африканских народов, Мексики и Центральной Америки, Южной Америки, – зал за залом, которые наполнены клетками с птицами, золотом, керамикой, скульптурами, тканями, копьями, одеждой, масками, скелетами, обезьянами… Д’Агоста обнаружил, что тяжело дышит. Черт побери, неужели он едва поспевает за этим жирным коротышкой-охранником?

Они прошли в зал морской жизни, и Уиттакер наконец остановился у одной из самых отдаленных ниш. Вход в нее был перетянут желтой лентой, какой обычно ограждают место преступления. У ленты стоял музейный охранник.

– «Уголок брюхоногих», – прочитал д’Агоста название на медной табличке перед входом.

Уиттакер кивнул.

Д’Агоста показал удостоверение охраннику, поднырнул под ленту и жестом позвал за собой Уиттакера. Они оказались в темном пространстве со спертым воздухом. На трех стенах ниши висели стеклянные шкафы с раковинами всех форм и размеров – от улиточных и двустворчатых до витых обиталищ трубача. В расположенных под шкафами витринах высотой по пояс были выставлены раковины других моллюсков. Д’Агоста фыркнул. Наверное, это было самое малопосещаемое место во всем этом треклятом музее. Его взгляд упал на стромбуса, розоватого и сияющего, и на мгновение д’Агоста перенесся в один из вечеров на Гавайях, когда песок все еще хранил тепло лучей только что закатившегося солнца, Лора лежала рядом с ним, а к их ногам подбегали пенистые волны прибоя. Он вздохнул и вернулся в настоящее.

Д’Агоста заглянул под витрину, где мелом были очерчены контуры тела и виднелись бирки на местах найденных улик, а также длинная полоса засохшей крови.

– Когда вы нашли тело?

– В субботу поздно вечером. Минут десять двенадцатого.

– А в какое время у вас начинается дежурство?

– В восемь.

– И этот зал – часть вашей зоны ответственности?

Уиттакер кивнул.

– Когда закрывается музей по субботам?

– В шесть.

– Как часто вы проходите через этот зал во время дежурства?

– По-разному. Интервалы между обходами могут составлять от получаса до сорока пяти минут. У меня есть магнитная карта, которой я должен провести по считывающему устройству, когда начинаю обход. Администрация недовольна, когда наши обходы становятся предсказуемо регулярными.

Д’Агоста вытащил из кармана план этажа, который прихватил по пути сюда:

– Вы можете нарисовать здесь маршрут ваших обходов или как вы их там называете?

– Конечно.

Уиттакер выудил из кармана ручку и провел на плане неровную линию, охватившую бóльшую часть этажа, после чего вернул листок д’Агосте.

Тот внимательно рассмотрел план:

– Похоже, обычно вы не заходите в эту нишу.

Уиттакер немного помолчал, словно обдумывая, нет ли тут подвоха:

– Обычно не захожу. Ведь это тупик. Так что чаще всего я прохожу мимо.

– Что же заставило вас заглянуть туда вчера в одиннадцать вечера?

Уиттакер потер лоб:

– Кровь оттуда вытекла в середину зала. Когда я включил фонарик, луч света упал на… на лужу.

Д’Агоста вспомнил всю эту кровищу на фотографиях выездной бригады криминалистов. Судя по реконструкции преступления, пожилой работник музея Виктор Марсала получил удар по голове тупым предметом, когда выходил из ниши. Его тело засунули под витрину, предварительно сняв часы, забрав бумажник и обчистив карманы.