Оперативный центр. Государственные игры - Том Клэнси Страница 74

– Удачи, – пожелал Маккаски. – Этот господин очень ершистый.

– Я надену рукавицы, – пообещал Роджерс. – Если мне удастся все уладить, а мне кажется, что удастся, я собираюсь предложить ему кое-что такое, чего во Франции он не найдет.

Маккаски поднялся из кресла.

– И что же вы ему предложите? – поинтересовался он, медленно распрямляя занывшую спину.

– Помощь, – коротко ответил ему Роджерс.

Четверг, 18 часов 25 минут, Вунсторф, Германия

С физической точки зрения, это был самый отчаянный, самый изматывающий и в то же время звездный час в жизни Херберта. Местность, которую ему приходилось преодолевать, была покрыта сучьями, прелой листвой, стволами деревьев, камнями и участками топи. Чуть дальше его задержал маленький ручей, менее фута глубиной. Порой поверхность земли уходила вверх настолько круто, что Херберту приходилось вылезать из кресла и подтягивать его за собой, взбираясь по склону ползком. В седьмом часу начало темнеть, в отсутствие теней вокруг стало давяще мрачно, как это бывает в густом лесу. Несмотря на то что кресло было оборудовано мощными фарами, которые помещались возле каждой подставки для ног, видно было не дальше диаметра колеса. И это тоже задерживало Херберта, потому что он не хотел угодить в расщелину и закончить жизнь, подобно замерзшему пять тысяч лет назад охотнику, которого обнаружили на вершине какой-то горы.

Только одному Богу известно, что бы они стали со мной делать через пять тысяч лет, прикидывал Херберт. Однако теперь, когда он уже об этом подумал, Боб был вынужден признать, что мысль о сборище высоколобых академиков, недоумевающих над его останками в семитысячном году от Рождества Христова, чем-то ему импонировала. Он попытался представить, как они смогут интерпретировать татуировку с Майти Маусом на его левом бицепсе.

А еще он испытывал боль. Из-за веток, хлеставших по лицу, из-за перетруженных мышц, из-за кровоподтеков на груди, оставленных ремнем безопасности во время гонок по Ганноверу.

Направление, куда следует двигаться через чащу, Херберт определял по карманному бойскаутскому компасу, который он неизменно таскал с собой по всему свету. После этого он отсчитывал пройденный путь по числу оборотов колес своего кресла, Каждый полный оборот равнялся ярду. По пути он также пытался понять, какой смысл был неонацистам ехать именно сюда. Попросить сочувствующего полицейского о помощи, воспользовавшись радио, они не могли, поскольку об этом услышали бы и все остальные. А это был единственный способ связаться. Но только почему они нуждались в помощи? Единственное, что приходило в голову, – это то, что для поисков Херберта им понадобился кто-то еще. Он понимал, что это звучит претенциозно, но тогда в их поведении был бы смысл. Неонацисты улетучились при звуках сирены, испугавшись, что он на них укажет, и решили до него добраться, если он заявит в полицию. В этом случае полицейским станет известно, кто он такой и где остановился.

Херберт качнул головой. Будет не иначе, как иронией судьбы, если удастся отыскать здесь девушку. Он отправился в Ганновер, чтобы попытаться раздобыть информацию, а эти бандиты, возможно, вывели его прямо на девчонку, сами даже не подозревая об этом.

Херберт улыбнулся. Кто бы мог подумать, что день, начинавшийся в комфортабельном кресле авиалайнера, обернется поисками затерявшейся в чащобе девушки и нацистскими преследованиями?

Еще через несколько минут Херберт добрался до дерева, на котором, по сведениям Альберто, могла прятаться Джоди. Высокое, корявое, темное – спутать его с другими было невозможно. Дереву было лет триста, и Херберт не мог не подумать о том, сколько же приходов и уходов тиранов оно могло повидать на своем веку. Боб почувствовал даже некий стыд за то, каким, наверно, шутовством кажутся все их потуги этому царственному творению природы.

Сунув руку вниз, Херберт снял фонарь с крепления и посветил в крону дерева.

– Джоди, ты здесь? – позвал он вверх.

Херберт чувствовал себя глуповато, обращаясь к дереву по имени молодой женщины. Однако он всмотрелся в листву и прислушался. Ответом была тишина.

– Джоди, – заговорил тогда он, – меня зовут Боб Херберт. Я американец. Если ты там наверху, пожалуйста, спустись. Я хочу тебе помочь.

Херберт немного подождал. И снова ни звука. Через минуту он решил объехать дерево и посмотреть с другой стороны. Но не успел он тронуться с места, как услышал за спиной хруст треснувшей ветки. Подумав, что это Джоди, Херберт оглянулся назад и был поражен, когда увидел в тени рядом с деревом чью-то массивную фигуру.

– Джоди? – переспросил он, хотя уже понял, что это не она.

– Майн герр, – услышал он низкий мужской голос, – поднимите, пожалуйста, руки.

Херберт подчинился. Глядя вверх, он медленно выполнил требование. Как только американец это сделал, мужчина вышел из темноты. Когда он подошел к креслу и попал в свет фонарей, Херберт увидел, что это полицейский. Однако его форма была отлична от всех тех, что встречались американцу раньше. На мужчине были похожий на полицейский синий плащ и фуражка.

И тут до Боба дошло. Сирена. Неожиданное прекращение преследования. Поездка сюда. Все это было подстроено.

– Прелестно, – сказал Херберт вслух.

Полицейский остановился в нескольких футах от него – слишком далеко, чтобы достать, даже если бы Херберту удалось выхватить из-под подлокотника свою палку. Мужчина стоял, расставив ноги на ширину плеч, выражение его лица скрывала тень козырька. Под расстегнутым плащом Херберт увидел прицепленный к черному кожаному поясу сотовый телефон.

Разведчик чуть приподнял голову и заговорил:

– Они позвонили вам из микроавтобуса, когда были еще в городе, не так ли? При звуке вашей сирены они сделали вид, что убегают. А узнав, что я следую за ними, вы последовали за мной.

Было похоже, что полицейский его не понял. Но это и не имело значения. Полиции не составило труда узнать, кто нанял автомобиль. Хуже того, при оплате Херберт воспользовался этой чертовой корпоративной кредитной карточкой. С официальным названием Оперативного центра: Национальный центр по разрешению кризисов, США. Это вкупе с драматическим появлением Херберта в Ганновере могло подсказать им, что тот, вероятно, что-то вынюхивает. Услышав, как он звал Джоди, они в точности узнали что. Единственным способом облегчить им жизнь, было бы разве что предоставить копии снимков из НБР.

По крайней мере он был доволен, что спутник увидел на дереве что-то другое, а не Джоди. Очутись она здесь, ее вместе с ним отделяли бы от смерти лишь мгновенья.

Херберт не собирался просить у мужчины сохранить ему жизнь. Ему не хотелось умирать, но он не смог бы жить в ладу с самим собой, зная, что унизился перед этим подонком хоть с какой-то просьбой. Это был его промах, и теперь приходится расплачиваться. По крайней мере, сказал он себе, теперь не придется шлепать всю дорогу обратно к машине.