Каменная обезьяна - Джеффри Дивер Страница 8

Выбравшись наверх, Чанг ахнул: нос корабля уже ушел под воду, и волны перекатывались через палубу. Ву Цидзен, отец и сыновья Чанга пытались отвязать большой оранжевый надувной плот, закрепленный в носовой части судна. Вода уже подступила к плоту. С трудом пробравшись вперед, Чанг передал маленькую девочку своей жене, а сам стал помогать остальным отвязывать трос. Однако скоро узел оказался под водой. Нырнув, Чанг принялся лихорадочно дергать мокрый, набухший трос, до боли напрягая затекшие пальцы. Вдруг рядом с ним появилась чья-то рука. Сын Чанга Уильям держал длинный острый нож, который, наверное, подобрал на палубе. Взяв нож, Чанг быстро перепилил трос.

Они с сыном вынырнули на поверхность, откашливаясь, и стали помогать своим родственникам, семейству Ву, Джону Суну и молодой паре перебраться на плот. Огромные волны быстро оттащили надувное суденышко от тонущего корабля.

Чанг пробрался к подвесному мотору и дернул за стартер, но мотор не заводился. Однако без двигателя плот быстро унесет в море. Чанг яростно дергал и дергал за шнур, и наконец мотор, зажужжав, ожил.

Выпрямившись на корме, Чанг быстро направил маленький плот прямо на волны. Плот здорово тряхнуло, но он не перевернулся. Чанг набрал скорость, а затем, описав большой круг, направился назад сквозь туман и дождь к умирающему кораблю.

— Что вы делаете? — спросил Ву.

— Мы должны найти остальных, — прокричал Чанг. — Возможно, кому-то…

В этот момент меньше чем в метре от них воздух вспорола пуля.

* * *

Призрак был в бешенстве.

Он стоял на плоту тонущего «Дракона Фучжоу», держась за носовой линь спасательного плота, и смотрел на волны, где в пятидесяти метрах показались чертовы «поросята», которым каким-то чудом удалось спастись.

Призрак выстрелил еще раз. Снова промах. Волнение делало прицельную стрельбу из пистолета на таком расстоянии практически невозможной. Призрак поморщился от ярости, увидев, как его цель скрылась из виду, зайдя за «Дракон». Он оценил расстояние до верхней палубы, где находилась его каюта, в которой остались автомат и деньги: больше ста тысяч одноцветных купюр. У него мелькнула мысль, успеет ли он добраться до каюты и вернуться назад.

Словно в ответ из корпуса «Дракона» вырвался пенистый столб пара, и корабль начал погружаться в воду еще быстрее, кренясь на правый борт.

Что ж, эта потеря будет болезненной, но рисковать жизнью не стоит. Перебравшись в плот, Призрак оттолкнулся от корабля веслом. Он вгляделся в темноту, пытаясь рассмотреть что-либо сквозь туман и дождь. На волнах маячили две головы; поднимались отчаянно машущие руки с растопыренными пальцами.

— Сюда, сюда! — крикнул Призрак. — Я вас спасу!

Тонущие повернули к нему, неистово колотя ногами, чтобы подняться над волнами и показаться спасителю. Это оказались двое из экипажа «Дракона», матросы, стоявшие на мостике. Подняв свой китайский пистолет армейского образца, Призрак двумя выстрелами прикончил обоих.

Затем он завел подвесной мотор и отправился бороздить волны, ища своего баншу. Но того нигде не было. Беспощадный убийца и бесстрашный боец, помощник не отличался особым умом, и здесь он находился не в своей стихии. Скорее всего, глупец упал в воду и утонул, не захотев избавиться от тяжелого пистолета и патронов. Что ж, у Призрака полно других забот. Направив плот туда, где он в последний раз видел «поросят», «змеиная голова» выкрутил ручку газа до упора.

* * *

У него не было времени искать спасательный жилет.

Не было времени ни на что.

Как только взрыв расколол ржавый корпус «Дракона», опрокинув Сонни Ли на живот, корабль начал крениться, через палубу хлынули волны, и Сонни безжалостно сбросило в море. Внезапно он оказался за бортом, одинокий и беспомощный среди беснующихся водяных гор.

«Десять судий преисподней, мать вашу!» — с горечью подумал Сонни по-английски.

Вода оказалась холодной, тяжелой, невыносимо соленой. Волны били Сонни в спину, поднимали вверх, швыряли вниз. Отчаянно барахтаясь, Ли вынырнул на поверхность, ища в мутном воздухе и жалящих струях дождя Призрака, но не увидел ничего. Глотнув тошнотворной воды, он закашлялся. Сонни выкуривал в день три пачки сигарет и пил литрами пиво «Цинтао» и мао-тай, а потому скоро он начал задыхаться, у него свело дряблые мышцы ног.

Переборов себя, Сонни протянул руку к поясу и достал пистолет. Он разжал пальцы, и тяжелое оружие быстро ушло на дно. Так же Сонни поступил с тремя обоймами патронов, лежавших в заднем кармане. Это чуть облегчило задачу удержаться наплаву, но все же этого было недостаточно. Нужно где-нибудь раздобыть спасательный жилет, что-нибудь плавающее, все что угодно, лишь бы только продлить мучительную агонию и остаться на поверхности.

Сонни показалось, что он услышал звук подвесного мотора, и он лихорадочно закрутил головой по сторонам. В тридцати метрах от него виднелся оранжевый спасательный плот. Сонни поднял руку, но в этот момент ему в лицо ударила волна, как раз когда он делал вдох, и его легкие наполнились обжигающей водой.

Жалящая боль в груди.

«Воздух… мне нужен воздух».

Волна снова накрыла его с головой. Сонни ушел под воду, увлекаемый могучими мышцами бушующего моря. Он недоуменно посмотрел на свои руки. Почему они не шевелятся?

«Греби, барахтайся! Не дай морю засосать тебя в свое чрево!»

Сделав отчаянное усилие, Сонни вынырнул на поверхность.

«Не дай…»

Он снова хлебнул воды.

«Не дай морю…»

У него перед глазами все затянуло черной пеленой.

Десять судий преисподней…

«Что ж, — подумал Сонни Ли, — похоже, сейчас я с ними встречусь».

Они лежали у его ног, человек десять, в холодном бульоне на дне плота, зажатые между водяными горами под ними и проливным дождем вверху. Их руки судорожно цеплялись за веревку, натянутую вдоль борта оранжевого плота.

Сэм Чанг, поневоле ставший капитаном этого утлого суденышка, оглядел своих пассажиров. Два семейства, его собственное и семья Ву, жались вокруг него на корме. Спереди были доктор Джон Сун и молодая пара, первой выбравшаяся из трюма. Чанг знал их только по именам: Чжао-хуа и его жена Роза.

Перехлестнувшая через плот волна облила с ног до головы и без того промокших насквозь несчастных иммигрантов. Мей-Мей, жена Чанга, стащила с себя свитер и завернула в него крохотную девочку, дочь женщины со шрамами. Со щемящим сердцем Чанг вспомнил, что малышку зовут По-И, что означает «драгоценный ребенок». Всю дорогу иммигранты считали ее своим талисманом, который должен был принести им удачу.

— Поворачивай! — крикнул Ву. — Поворачивай к берегу!

— Мы должны искать остальных.

— Он в нас стреляет!