Наваждение - Джонатан Келлерман Страница 9

— Тут своего рода лабиринт. Все эти тупики…

Москоу застыл.

— Вы считаете, что он из местных?

— Нет, но он мог заранее наметить путь, которым удирать.

— Ну, я его в нашем районе никогда не видел. Машину тоже. Эта территория не для «шестисотых».

— Мало «бенцев»?

— Навалом, но не «шестисотых».

— Вы специалист по автомобилям?

— У меня было несколько списанных машин, которые я привел в божеский вид. — Он слегка улыбнулся. — Была у меня «делореан», это нечто… Так с кем мы тут имеем дело: с каким-нибудь престарелым мафиози?

— Почему вы так решили?

— Большая черная машина, убийство, похожее на казнь, возраст убийцы. Вот и приходит в голову, что он один из тех старых киллеров, который еще не выгорел. Из мафии.

Свидетель наконец оторвал нитку и потер ее между большим и указательным пальцами.

— И эта идиотская кепка…

— Как миссис Манкузи могла быть связана со старым мафиози?

— Никогда бы в голову не пришло ничего подобного. Только ведь кто мог ожидать такого?

— Вы ее хорошо знали?

— Да совсем не знал. Она жила тихо, казалась очень милой. Мы здоровались, желали друг другу доброй ночи, вот и все.

— Какая-нибудь общественная жизнь?

— Только тот тип, о котором я рассказывал лейтенанту.

— Как часто он появлялся здесь?

— Наверное, каждый месяц, вот почему я и решил, что он ее сын. Возможно, заходил и чаще — ведь я не могу сказать, что не сводил глаз с ее дома.

— Что-нибудь еще можете о нем сказать?

— Лет сорок, блондин, неряшливый на вид. Теперь, когда я пытаюсь вспомнить, мне пришло в голову, что я никогда не видел их вместе. Он стучал в дверь, она его впускала и никогда не провожала, когда он уходил.

— Ей было трудно ходить?

— Напротив, она казалась вполне здоровой.

— Что-нибудь еще можете добавить об этом блондине?

— Довольно плотный. Когда я назвал его неряшливым, то хотел сказать, что он не заботился о своей наружности.

— Не знаете, как его могли звать?

— Никогда не слышал, чтобы она его как-то называла. Как я уже сказал, вообще ни разу не видел их вместе. В нем не чувствовалось радости от визита, так что, возможно, между ними не все было ладно. И когда он приходил в последний раз примерно месяц назад, он остался на пороге и говорил с миссис Манкузи через открытую дверь. Полагаю, это была она, потому что в доме больше никто не живет. Я не слышал, о чем они говорили, но по виду было похоже, что они спорят. Затем мужчина сделал вот так.

Москоу хлопнул ладонью по бедру, согнул ногу в колене и состроил гримасу.

— Это выглядело несколько… театрально, понимаете, что я имею в виду? Казалось нелепым: взрослый мужик, не слишком смахивающий на гея, и вдруг такое. Меня это удивило. Особенно когда ты разговариваешь с собственной матерью. Если, конечно, она его мать.

— Вы полагаете, что они могли ссориться?

— Послушайте, я вовсе не хочу навлекать на кого-то неприятности, — сказал Москоу, — и не могу за это поручиться. Просто мне так показалось.

— Вы так решили, наблюдая язык тела?

— Он так держался, вроде немного…

— Агрессивно?

— Скорее защищался, — сказал Москоу. — Вроде как миссис Манкузи сказала ему что-то, чего ему не хотелось слышать.

— Мафия — это потому что у нее фамилия Манкузи? — спросил Майло.

Мы сидели в кафе «Могул», что сразу у участка, за углом. Владельцы взирали на моего друга как на ротвейлера в человеческом облике и всегда были счастливы организовать для него особый шведский стол. Я наблюдал, как Майло расправлялся с карри из телятины, клешнями омара, окрой со специями, чечевицей и рисом. У его локтя стоял кувшин чая с гвоздикой и льдом.

Сам я после всей этой крови на дорожке Эллы Манкузи и мысленно нарисованной картины убийства рискнул только налить себе стакан чая.

Я сказал:

— Москоу скорее всего на верном пути. Вся постановка дела: знать, когда она выходит за газетой, оставить машину работающей на холостом ходу, разузнать, каким путем скрываться, — говорит о том, что мы имеем дело с профессионалом. Опять же поведение киллера: жесток и методичен, без излишней торопливости при уходе.

— Плохой дедушка, — заметил Майло. — Убить ее при ясном свете и потратить три часа, чтобы вычистить машину и вернуть на место, — это тебе работа профессионала? Не говоря уже о том, что он вел ее в Беверли-Хиллз при всем честном народе.

— А где этот пункт проката автомобилей?

— Алден-драйв, около Футхилл.

— Промышленный район, — заметил я. — Там в воскресенье довольно тихо.

— А еще это в пяти минутах езды от полицейского участка.

— Но черный «мерседес» не привлечет внимания. Равно как и машина, въезжающая на стоянку. Кровь в «бенце» обнаружена?

— На первый взгляд там ничего нет. Посмотрим, что скажет лаборатория.

— Этот парень вытер нож о штаны спереди, так что он изначально думал о том, чтобы не запачкать салон. Двух с половиной часов ему хватило, чтобы вычистить машину и вернуть. Может быть, у него есть перевалочный пункт, где-нибудь между местом преступления и пунктом проката.

— Это половина Уэст-Сайда, — сказал Майло. — Пожалуй, я привлеку к этому делу прессу. Престарелый мужик с ножом, сколько их таких может быть? — Нацепил на вилку омара, прожевал, проглотил. — К тому же наглец — проделывает все при ярком свете дня.

— Может, по его разумению, днем безопаснее, потому что ночью пришлось бы вламываться к жертве в дом. У вдовы была установлена охранная система?

— Паршивая. Передняя дверь и дверь черного хода. Без окон.

— Старому мужику трудно лезть в окно, — заметил я. — Он и прикинул: раннее утро воскресенья, большинство людей еще спят. Плюс жертва, которая вряд ли могла оказать серьезное сопротивление, да и орудие убийства бесшумное. Он напал на женщину так стремительно, что она не успела закричать. Если бы Москоу не забыл накануне выпить таблетку снотворного, никто вообще бы ничего не заметил. У каких-нибудь еще соседей есть информация?

Майло закрыл уши руками, потом повторил тот же жест с глазами и ртом.

— На самого Москоу ничего нет?

— Он безупречен. — Мой друг отодвинул тарелку. — Вытер нож о штанину? Это еще что за показуха?

— Возможно, так он выражает свое презрение, — предположил я.

— Эти артериальные раны… Парень обязательно оставил бы следы в машине.