Последнее оружие - Филипп Ле Руа Страница 9

Аннабель и Галан встречались только с коллегами по работе. Никакой общественной жизни. Ни друзей, ни явных любовников.

Место и дата исчезновения:

Две столицы: Париж и Вашингтон.

Париж: Аннабель Доманж внезапно исчезает из своего дома на улице Ламарк. Было 21.45, когда она, несмотря на дождь, отправилась выгуливать своего пса. В тот вечер у нее собралось шестеро гостей – коллеги из министерства с супругами. Если верить их показаниям, а также утверждению жителя того же квартала, который тоже выгуливал свою собаку, Аннабель из дома не выходила.

Вашингтон: Галан Райлер внезапно исчезает возле Национальной галереи на Конститьюшн-авеню. Время: 13.15. Идет дождь. Галан решает проехать в такси всего пятьсот метров, отделяющих ее от места работы (Белый дом), к большому удивлению Себастъена Леграна, французского студента, который пытался за ней ухаживать. Галан садится в такси на его глазах. Он даже открывает дверцу. Но, вспомнив, что забыл назначить ей свидание, бежит вслед за машиной, не спуская с нее глаз. Такси застревает в пробке, он его догоняет и обнаруживает, что Галан Райлер в салоне уже нет. Таксист принимает его за сумасшедшего, утверждая, что никогда не видел упомянутую девушку. Этого водителя потом так и не нашли.

Даты исчезновения:

Аннабель Доманж: второго марта, 21.45.

Галан Райлер: восьмого марта, 13.15.

Оба исчезновения разделяют восемь тысяч километров и шесть дней.

Характеристика похитителей (при гипотезе двойного похищения):

Их несколько, действуют быстро, сильны, хорошо организованы, располагают средствами. Способны похитить человека за несколько секунд, причем ни один свидетель ничего не замечает. Возможно, пользуются приемами иллюзионистов, либо кто-то из свидетелей – их сообщники. Гипотеза, что мы имеем дело с психически неуравновешенным одиночкой, исключается.

Хорошо знакомы с привычками своих жертв (выгуливание собаки, посещение музея).

Обладают способностью раствориться в окружении, становятся буквально «невидимками» и не оставляют никаких следов.

Располагают крупными денежными средствами.

Их мотивы еще предстоит определить: никаких требований пока не предъявляли, ни в какой контакт не вступали.

Через шесть дней после похищения Аннабель Доманж в ее квартире был застигнут врасплох некий подозрительный субъект. Задержать его не смогли. По словам погнавшегося за ним офицера полиции, субъект принадлежал к белой расе, был одет в серую спортивную куртку с капюшоном, джинсы и кроссовки «Nike», модель «Shox». Рост около 1.75. Подвижный, худощавый, проворный, спортивного типа. По свидетельству консьержки, оставался в квартире не меньше сорока пяти минут. Речь может идти об одном из похитителей.

Натан поднял глаза на Сильви:

– У тебя есть фото мест происшествия?

– Нет.

Натан посмотрел на горизонт. Его остров уже исчез из виду.

– Может, девушки просто решили удалиться от мира.

– У них другой психологический облик. Не такой, как у тебя.

– У меня вообще нет психологического облика.

– По-моему, они – теневые советчицы, эдакие «серые кардиналы». Но это всего лишь интуитивное предположение. Из-за отсутствия свидетельских показаний или предъявленных требований мы топчемся на месте. Потому-то и обратились к тебе.

– Кто это «мы»?

– Белый дом, Елисейский дворец, ФБР, Главное управление полиции, я.

– А твой-то какой интерес в этом деле?

– Оставаться рядом с тобой как можно дольше и учиться.

– Ладно, я возьмусь за него, но при нескольких условиях.

– Назови.

– Никаких обязательств. Ни огласки, ни материальных ограничений.

– Сколько ты хочешь?

– Если дело затрагивает президента Соединенных Штатов, он наверняка назначит вознаграждение нашедшему Галан Райлер.

– Миллион долларов.

– Мне нужно двадцать тысяч на покрытие расходов. И еще пятьдесят тысяч немедленно перевести на счет моей сестры. Остальное – если найду мисс Райлер.

– Семьдесят тысяч долларов задатка?

– Надо их требовать не у ФБР, а у самого президента.

– Другие пожелания?

– Опять заняться с тобой любовью и завернуть в Шри-Ланку.

За тысячи километров от них, за океаном и двумя морями, Карла нырнула в солнечный блеск. Она долго плавала, порой переворачивалась на спину и, замерев, раскинув руки, глядела в небесную лазурь, едва подернутую легкими облачками. Ее длинные черные волосы змеились в воде. Покачиваясь на волнах, она думала, что ей хорошо, но она одинока, несмотря на присутствие дочери. Опасаясь слишком отдалиться от Леа, она повернула к берегу, любуясь идиллической панорамой, что, танцуя, расстилалась перед ней. Идиллической, потому что пустынной и по той же причине невыносимой. Жить отшельницей, тем более в тридцать один год, было совершенно противно натуре Карлы – словоохотливой и открытой внешнему миру. Она пыталась заполнить пустоту особой доверительностью в отношениях с четырнадцатилетней дочерью, тоже обреченной на одиночество, а еще писанием, ставшим ее единственной отдушиной. В свое время она приложила руку к двум трудам покойного мужа, посвященным его научным экспедициям. Такой способ самовыражения был более обременительным, менее естественным и непосредственным, чем живая речь, но достоверность от этого только выигрывала.

Карла вернулась в бухточку, всю в золотых бликах, и вновь ощутила запахи твердой земли. Отжала мокрые волосы, прилипшие к загорелой коже, и, ступая по цветам асфоделя, двинулась к деревянному домику, затаившемуся среди лимонных деревьев. Пронизанный светом пейзаж, казалось, вдруг украсила скульптура – точеная брюнетка, вышедшая из моря нагой, словно Ева. Она шла через это натуралистическое полотно, чтобы проверить уроки у дочери да исчернить еще одну страничку своего блокнота. Думая при этом, что бывают жизни и похуже, чем ее собственная.

Бульдозеры снесли все, что на острове могло напоминать о цунами. Сидя в такси, которое везло их в Алутгаму, Сильви и Натан наблюдали генеральную уборку. Поскольку ФБР отказалось выдать аванс, Сильви обратилась к Тайандье, чтобы тот позвонил президенту республики, имевшему прямую линию со своим американским коллегой. Обоим главам государства, причастным к этому делу, предлагалось устроить складчину. Сильви ожидала ответа.

В Бенторе такси свернуло в ухабистую аллею, окаймленную подъемными кранами и покореженными пальмами и остановилось перед туристическим бюро, преобразованным в центр распределения гуманитарной помощи. Все помещение заполняла шумная очередь, толпившаяся у стойки Распределяла продукты, отвечая попутно на многочисленные просьбы, необыкновенно красивая молодая женщина-метиска. Завидев Натана, она выронила пакет риса и бросилась в его объятия.