Кровавый круг - Жером Делафосс Страница 9

— Превосходно. Спасибо, Лелло. До скорой встречи.

Натан задумался. Этот человек не встречался с ним, а Вудс — да. Наконец-то он хоть что-то нашел! Тогда он позвонил в справочную и узнал номер коммутатора аэропорта Руасси. Там его соединили со служащей компании «Алиталия».

— Здравствуйте, я хотел бы улететь в Цесену сегодня же, какие рейсы вы можете предложить?

— Цесена, Цесена… Нужно лететь через Болонью. Остается рейс из Руасси в 17 часов, подождите… я проверяю… мне жаль, он заполнен. Следующий только завтра в 12 часов 30 минут, и на него есть места… Алло, алло?

Натан уже повесил трубку.

Его тело было напряжено до предела, взгляд прикован к дороге, Натан ехал сквозь ночь. С момента отъезда из Парижа, где он арендовал мощную «Ауди», он остановился всего один раз, чтобы залить полный бак горючего и съесть сэндвич. Дижон, Лион, Шамоникс, до туннеля Мон-Блан, затем Италия, Милан, Моден, Болонья. Он приближался к цели. Может, стоило поехать прямо в Антверпен и встретиться с секретарем-референтом? Нет… разумнее дождаться возвращения Рубо. И в данную минуту этот Вудс был единственным человеком, способным ему помочь.

Высокие тополя выделялись на фоне пасмурного неба, похожего на мелькавший под колесами асфальт. Он взглянул на часы на приборной доске. Было три часа утра. Натан въезжал на территорию Северной Цесены. Он проехал еще километр, включил указатель поворота и свернул на извилистую дорогу, покрытую густым туманом, из-за которого пришлось снизить скорость. Фары рассекали нитевидные клубы пара, которые снова смыкались за автомобилем. Куда он едет? Что найдет в Цесене?

Словно пелена тумана, сквозь которую он ехал, его жизнь, казалось, рассеивалась по мере того, как он дышал. Его единственной связью с реальностью был руль, который он держал в своих руках. Вдалеке из темноты выступали заостренные очертания дворцов средневековой крепости. Он приехал.

Этот большой город был настоящим лабиринтом из крутых улочек, плотно заставленных старинными домами серых, охрово-желтых и рыжих тонов. Он направился прямо в сердце спящего города в поисках площади дель Пополо. Только теперь он ощутил, что действительно находится в Италии. Инстинкт подсказывал ему, что он уже приезжал сюда, что ему нравилась эта страна, ее колорит, запахи…

Он проехал по улице Зеффирино Ре, окаймленной мягкими арками. Дорога шла прямо, и он прибавил скорость, обогнул дворец Ридотто и оказался на широкой квадратной площади Буфалини. В ее центре в тени уличных фонарей к небу устремлялись ломаные линии огромного здания с темной черепицей и рыжеватыми стенами, окруженного огромными кипарисами. Последние метры отделяли Натана от библиотеки. Все было спокойно, только его шаги по мостовой эхом прокатывались в тишине.

Справа от массивной, оправленной в камень двери, украшенной резьбой, на медной табличке было выгравировано: Istituzione Biblioteca Malatestiana. Он также узнал высеченные на металле очертания слона. Он обошел библиотеку и заметил дежурную лампу — она освещала служебный вход, о котором упомянул Лелло. Натан нажал на кнопку звонка.

Послышался громкий шум замка, дверь открылась, и на пороге возник коренастый всклокоченный человек.

— Да? — сиплым голосом спросил мужчина, которого только что вырвали из объятий Морфея.

— Простите, что разбудил вас, я Натан Фал. Я только что приехал из Парижа. Вы…

Лицо молодого человека озарила широкая улыбка, обнажившая хищные зубы. Он обратился к Натану на великолепном французском, хотя и с легким итальянским акцентом.

— Да, да! Я Лелло. Входите, входите. Доброе утро, господин Фал. Как вы доехали?

— Отлично, благодарю вас, — ответил Натан и вошел в здание.

— Мне жаль, но Эшли еще не вернулся из Рима. У меня даже не было возможности предупредить его о вашем приезде, но он уже скоро должен появиться. Могу я предложить вам что-нибудь? Чай, кофе? Ох! Он будет рад вас видеть. Ваш манускрипт… Или, может быть, вы хотите отдохнуть, пока его нет? Могу предложить вам удобную кровать.

Это было то, что нужно.

— Спасибо за чай, но дорога была долгой и…

— Пойдемте я покажу вам спальню.

Они пошли по длинному коридору, в конце которого была узкая каменная лестница. Поднявшись, они попали в другой коридор, в стенах которого были выдолблены закрытые ниши. Всего их было около шестидесяти. Пока они шли вдоль небольших обшарпанных дверей, Лелло, шаркая ногами, комментировал увиденное:

— Вначале библиотека была частью монастыря. Это кельи монахов, здесь они жили. О! Должно быть, их повседневная жизнь было невеселой. А? Но Эшли вам все это уже наверняка рассказывал! Не волнуйтесь, я устрою вас в той же комнате, что и в прошлый раз. Вы были в апартаментах принцев, не так ли?

Натан выразил согласие как можно более убедительно. Итальянец остановился перед большой дверью, вытащил из кармана связку ключей огромного размера и одним поворотом отмычки в замочной скважине открыл дверь.

— Ну, вот мы и пришли. До скорой встречи, отдыхайте…

Роскошь спальни резко контрастировала со строгим стилем остальных помещений. Огромная старинная мебель почти черного цвета отбрасывала тени на гобелены, на которых были изображены неизвестные итальянские принцы с темными глазами и черными как смоль волосами. Ковры украшали стенные перегородки, отделанные ценными породами дерева. Из каждого угла комнаты маленькие светильники с абажурами из аккуратно расписанного вручную шелка бросали рассеянный свет на красное дерево огромной кровати, украшенной аллегорическими картинами.

Итак, он уже приезжал сюда, даже спал здесь… Ничего этого он не помнил.

Натан принялся осматривать помещение, снова подвергая испытанию свою память. Первая дверь, которую он открыл, вела в рабочий кабинет. Он был меблирован квадратным столом, на котором стоял письменный прибор, и внушительным книжным шкафом, в котором теснились сотни старинных книг. На них он посмотрит позже. Он пересек спальню по диагонали и открыл вторую дверь. За ней оказалась ванная. Именно то, что он искал. Он проник в комнату из светлого мрамора, поостерегся смотреться в зеркало и пустил теплую воду. Потом он натянул халат и бросился на двуспальную кровать, которая отчаянно его манила. Погасив свет, он в последний раз напряг свой ум, позволяя вопросам плыть своим ходом, в поисках хоть малой толики, хоть одного воспоминания, но это был напрасный труд. Каждый раз он снова оказывался на поверхности, в пустоте реальности.

«Завтра… Терпение…» — подумал он и, не сопротивляясь больше, заснул.

Первым чувством было ощущение холодной стали пистолетного дула, направленного ему в лицо. Натан остался странно спокойным и неподвижным. Он знал, что при малейшем неловком движении его череп разлетится на мелкие кусочки от выстрела девятимиллиметровой пули. Второе ощущение пришло, когда он открыл глаза. Жжение, которое проникло в самую глубину его сетчатки. Негодяй ослепил его с помощью карманного фонарика. Натан тянул время, пытаясь оценить ситуацию, когда в нем произошло нечто странное. Он почувствовал, как душа отделилась от тела и поплыла в темноте, как если бы его плоть и сознание разделились на две различные сущности. Одна оставалась вытянутой на кровати, а другая была в пустоте, подстерегая малейшую ошибку незнакомца. Что-то только что произошло, ощущение, которого он никогда раньше не испытывал, как если бы в нем жил кто-то другой.