Экзорцисты - Джон Сирлз Страница 95

– Это вовсе не алгебра, – серьезно сказала Абигейл.

– Тогда что? – спросила я, глядя на наш дом и начиная испытывать нетерпение.

– Это больше похоже на урок географии. Урок, который ты мне сейчас должна дать. – Она помолчала и посмотрела на меня. Однако я продолжала поглядывать в сторону дома, пока Абигейл не заговорила снова: – Если я в X, иными словами в Дандалке, но хочу быть в Y, а это железнодорожный вокзал в Балтиморе, как мне лучше туда попасть?

Мне было странно вести такой серьезный разговор при дневном свете, а не через стену спальни.

– Спроси у моих родителей. Они…

– Они отказались мне сказать, Сильви. Они хотят, чтобы я оставалось здесь до тех пор, пока за мной не приедет отец. Но я не могу этого допустить. Больше никогда.

Тут я посмотрела на нее и на X и Y на серой стене.

– Куда ты собираешься поехать? – спросила я наконец.

– У моей матери была подруга – симпатичная леди, которая ушла из миссии до нас. Они все это время переписывались. Я помню, как ее зовут и куда она переехала.

– И куда же?

– Я тебе не скажу, Сильви. Когда я уйду, ты решишь, что должна сказать родителям правду.

Конечно, она была права, но я удивилась, что она так хорошо меня знает. Я всегда давала родителям те ответы, которые они хотели услышать.

– И что ты будешь делать, если найдешь подругу своей мамы?

– Она поможет мне отыскать маму.

Мы немного постояли, глядя на X и Y.

– Это не лучший план, но другого у меня нет, – сказала Абигейл. – Так что, пожалуйста, помоги мне.

В конце концов я положила книги, спустилась по осыпающимся ступеням и взяла камушек у нее из руки. Когда я в последний раз рисовала на этой стене, то пыталась изобразить окно с розовыми занавесками, выходящее во двор с лаймово-зеленой травой и цветами лаванды. Теперь там появилась карта леса и дорога мимо фермы, где выращивали домашнюю птицу, к тому месту, откуда доносился шум автострады.

– Это самый короткий путь, – сказала я. – Тропинка начинается сразу за фундаментами. Нужно дойти по ней до автострады. А оттуда доберешься до Балтимора. Я уверена, там должны быть знаки, указывающие направление к железнодорожному вокзалу.

– Спасибо, – искренне поблагодарила меня Абигейл. – Но я хочу попросить тебя еще об одном одолжении. Мне нужны деньги, Сильви. Хотя бы на железнодорожный билет.

Во время наших ночных разговоров я упомянула о конкурсах и о том, как я горжусь своими победами и как собираю деньги на нечто особенное, хотя еще не знаю, на что именно.

– Давай вернемся домой и пообедаем, – сказала я, не давая ей сказать то, что напрашивалось само собой. – Может быть, поедим мороженого и съездим искупаться, ведь еще тепло.

– Нет, – возразила Абигейл. – Возможно, еще тепло, но осень уже почти наступила, затем придет зима. Он вернется за мной гораздо раньше. Я должна действовать. Время пришло.

– Мне очень жаль, – сказала я то, что ожидали бы мои родители. – Но я не могу тебе помочь.

Я повернулась к ступенькам и сделала первый шаг, чувствуя, как у меня под ногами осыпается цемент. У себя за спиной я услышала какой-то шум, а через мгновение, когда оказалась наверху, услышала тихий стон.

– Сильви! Посмотри на меня! – крикнула Абигейл.

Что-то удерживало меня, но она закричала еще громче. А когда я оглянулась, то увидела, что она стоит возле арматуры, про которую Роуз говорила, что здесь собирались построить камин. Кровь выступила на одной из ее ладоней. Я ахнула.

– Теперь видишь? – сказала она. – Во мне что-то есть. Возможно, не демоны, о которых все говорят, но нечто, позволяющее мне причинять себе боль. Себе и другим людям, если я не получаю то, чего хочу. Так что, пожалуйста, помоги мне.

Наверное, мне следовало спуститься вниз и попытаться остановить кровотечение. Или просто убежать, пока она не напала на меня. Но нет, я стояла наверху и смотрела, как кровь стекает с ее пальцев и капает на цемент. Мы молчали. Затем послышался другой голос:

– Сильви! Абигейл!

Это был отец.

– Я должна идти, – сказала я. – Мы обе. Тебе нужно промыть и забинтовать рану.

Абигейл не ответила, но протянула другую руку и провела ею вдоль прута, снова застонала, но теперь громче, и ее лицо исказилось от боли. Потом она протянула ко мне окровавленные ладони.

– Деньги, – просто сказала она. – Я знаю, они у тебя есть. Не могу даже обещать, что я их верну, но пожалуйста…

– Хорошо, – сказала я, потому что не видела другого способа ее остановить. И все же я пыталась выиграть время, чтобы придумать, как выйти из трудного положения. – Хорошо. Я отдам тебе завтра.

– Я не могу ждать до завтра. Деньги мне нужны сегодня вечером. Когда я буду спать в подвале, принеси их мне.

Большинство людей боятся верить в призраков. А я боюсь в них не верить. Но кто же они? Ведь если их не существует – если после смерти мы не можем задержаться в этом измерении, чтобы закончить оставшиеся дела, то тогда каждое мгновение, каждый наш вдох столь же эфемерны, как ветер. Значит, все, что мы делаем на земле – приход и уход, любовь и ненависть, – все напрасно. Так что нет. Призраки меня не пугают. А вот их отсутствие вызывает ужас.

Впрочем, хватит об этом. Пора возвращаться к моему рассказу, мистер Хикин. Прошу меня простить, Сэм. Больше всего на свете я хотел создать хорошую жизнь для моих дочерей и жены. Иметь свою семью, живущую в соответствии с истинными ценностями. Когда я был мальчишкой, мой отец слишком много пил. Он не вел себя агрессивно, но его отстраненность меня обижала. С мамой у нас было немало моментов нежности, но наши интересы столь сильно разнились, что настоящей близости между нами так и не возникло. Ну а брат совершал поступки, которые я не мог ему простить. Вот почему мне пришлось создать свой мир. Простите?

Нет, нет. Я имею в виду совсем другое. Те явления, которые я видел – и продолжаю видеть, – они абсолютно реальны. Я хотел сказать, что создал свой мир, не имевший никакого отношения к моим родным. Я обрел Библию и начал верить, что жизнь в свете, без грехов и упреков поможет нам существовать. И не даст мраку приблизиться.

Запись закончилась, и магнитофон в машине детектива Раммеля автоматически вытолкнул кассету. Он спросил, хочу ли я послушать вторую сторону.

– Это зависит от того, сколько нам еще ехать, – ответила я.

Раммель оторвал руку от руля, показал на невероятно высокую металлическую ограду впереди, и я увидела колючую проволоку, которая шла сверху, и низкие кирпичные строения по другую сторону.

– У нас еще есть немного времени, Сильви. Но почему бы нам не послушать другую сторону потом, когда у тебя прояснится в голове?