Неисповедимый Путь - Роберт МакКаммон

Пролог

– Да, – наконец произнесла женщина, поднимая свой приятно очерченный подбородок, покоившийся на одной из тонких коричневых рук, и опираясь локтем на подлокотник кресла-качалки вишневого дерева. Все время пока двое костлявых, одетых в заплатанные накидки и стоптанные рабочие башмаки мужчин говорили, она глядела на пламя в камине. Несмотря на внешнюю хрупкость и тонкость, газельи глубоко посаженные глаза женщины излучали глубокую внутреннюю силу. Звали ее Рамона Крикмор, и она была на четверть индианкой. Это было заметно по ее острым гордым скулам, глянцевым красновато– коричневым волосам до плеч и глазам, темным и спокойным, как лесное озеро в полночь.

Когда она начала говорить, Джон Крикмор, сидевший в противоположном углу комнаты, беспокойно заерзал на стуле. Он не встревал в разговор, не желая оказаться причастным к происходящему. Он держал на коленях потрепанную Библию, смотрел на огонь и думал о том, что со всех сторон его окружает Ад, все быстрее сжимающий свое кольцо. Его вытянутое, худое, обветренное, покрытое морщинами лицо напоминало поверхность тонкого осеннего льда. Густые курчавые волосы имели рыжевато-коричневый цвет, а глаза были голубыми. Много раз Рамона говорила ему, что видит в них голубое небо, когда он был весел, облака, когда он сердился, и дождь, когда он был печален. Если бы она внимательно присмотрелась к его глазам сейчас, то могла бы увидеть надвигающийся шторм.

Двое мужчин стояли неподвижно, прислонясь по обе стороны камина и напоминая два одетых в голубые джинсы держателя для книг. Джон положил ладони на Библию и уставился в затылок Рамоны.

– Да, – тихо произнесла Рамона. – Я пойду.

– Нет, она не пойдет! – резко сказал Джон. Двое мужчин взглянули на него, а затем снова стали ждать, что скажет женщина. Это разозлило Джона и он продолжил:

– Вы двое приехали сюда из Чипена попусту! Я сожалею, что сегодня такой холодный день и тому подобное. Я знаю, почему вы здесь, и знаю, почему вы думаете, что моя Рамона может вам помочь, но с нас хватит! Все это в прошлом, и мы оба стараемся забыть это.

Джон поднялся со стула, все еще сжимая в руках Библию. В нем было добрых шесть с лишним футов, а широкие плечи распирали фланелевую рубашку.

– Моя жена не может вам помочь. Неужели вы не видите, что она на восьмом месяце?

Рамона осторожно прикоснулась к своему животу. Иногда она чувствовала, как ребенок бьет ножкой, но сейчас он – да, это должен быть мальчик, это будет мальчик – лежал идеально спокойно, как будто показывая свои хорошие манеры в обществе гостей. Но она чувствовала, как в глубине ее, напоминая мягкое трепетание пытающейся взлететь птицы, бьется его сердечко.

– Мистер Крикмор, – тихо произнес более высокий человек с бородой Санта-Клауса с вкраплениями серого цвета, чье имя было Стентон. Он был настолько бледен и худ, что Джону показалось, будто он весьма близок к тому, чтобы сварить суп из своих ботинок. – Мы не можем оставить все, как есть, неужели вы не понимаете? – Лицо мужчины исказилось, словно от боли. – Боже мой, мы просто не можем!

– Не произносите в моем доме имя Божье всуе! – прогремел Джон. Он сделал шаг вперед, подняв Библию как оружие. – Если бы ваши люди в Чипене следовали Святому Слову как должно, тогда, возможно, у вас не случилось бы этой беды! Может быть, Господь этим дает вам понять, что вы согрешили. Может быть, это значит…

– Это не выход, – устало произнес Захария, второй мужчина. Он повернулся к огню и подтолкнул ногой выпавшие из камина кусочки поленьев. – Бог свидетель, мы не хотели приезжать сюда. Но…

Это мучительная вещь, совсем не из тех, о которых хочется много думать или говорить. Люди знают о вашей жене, мистер Крикмор, вы не можете этого отрицать. О, не все, я имею в виду, а некоторые. Те, кто в ней нуждался. А теперь… – Захария взглянул через плечо прямо в глаза женщине, – в ней нуждаемся мы.

– Но у вас нет на это прав!

– Да, может быть, – кивнул Захария. – Но мы пришли, попросили, и теперь ждем ответа.

– Я дам его, – Джон поднял Библию еще выше, и на ее кожаном переплете отблеснул огонь камина. – Вам нужно ЭТО, а не моя жена.

– Мистер Крикмор, – сказал Захария, – вы не поняли. Я – чипенский священник.

У Джона отвисла челюсть. Кровь отхлынула от его лица, а Библия медленно опустилась вниз.

– Священник? – эхом откликнулся он. – И вы…

Вы тоже видели эту штуку?

– Я видел, – сказал Стентон и быстро перевел взгляд на огонь. – О, да, я ее видел. Не очень ясно и недостаточно близко…

Но видел ее. Последовала долгая пауза, лишь огонь потрескивал в камине, да ноябрьский ветер тихо напевал на крыше. Рамона, скрестив руки на животе, качалась в кресле и смотрела на Джона.

– Так что, – произнес священник, – мы не хотели приезжать сюда. Но это…

Это нечестиво – не пытаться сделать хоть что-нибудь. Я сделал все, что смог, а смог я, как понимаю, очень мало. Как я сказал, есть люди, которые знают о вашей жене. Благодаря им мы и узнали о ней. Я молил Бога об этом, хотя, видит Бог, не понимаю этого, но однако мы пришли сюда и попросили. Вам понятно, мистер Крикмор?

Джон вздохнул и со стиснутыми челюстями и хмурым взглядом снова уселся на стул.

– Нет. Совершенно не понятно.

Но теперь его внимание было приковано к жене в ожидании ее реакции. Библия холодила его руки как металлический щит.

– Такого не может быть, – сказал он. – Никогда не бывало. Никогда не будет.

Рамона слегка повернула голову в его сторону, и ее изящный профиль четко очертился на фоне огня. Двое мужчин ждут, они проделали долгий путь холодным утром из-за реальной необходимости и теперь должны получить ответ.

– Пожалуйста, оставьте нас на несколько минут вдвоем, – обратилась она к священнику.

– Конечно, мэм. Мы выйдем и подождем в грузовике.

Двое мужчин вышли наружу в сгущающиеся сумерки. В открытую дверь влетел холодный ветер, заставивший языки пламени неистово трещать.

Рамона некоторое время молча качалась, ожидая начала разговора.

– Ну? Что дальше? – спросил Джон.

– Мне надо ехать.

Джон испустил долгий глубокий вздох.

– Я думал, что все переменилось, – произнес он. – Я думал, ты не можешь больше…

Делать эти вещи.

– Я никогда такого не говорила. Никогда.

– Это нечестиво, Рамона. Тебе грозит Ад. Ты знаешь это?

– Чей Ад, Джон? Твой? Я не верю в такой Ад, который находится в центре земли и где черти бегают с вилами и сковородками. Ад находится прямо здесь, на земле, Джон, и люди могут попасть туда, даже не подозревая об этом, а назад им уже не выбраться…