Дочери тишины - Роберт Лоуренс Стайн Страница 10

Дженна заметила, что у булавок были большие закругленные головки. Приглядевшись, она поняла, что это были крошечные изображения черепов. В местах, где булавки входили в тело куклы, были нарисованы большие красные пятна, имитировавшие кровь. Даже глаза несчастной игрушки были проткнуты булавками.

Это зрелище заставило Дженну поежиться. Почувствовав, как у нее сводит желудок от отвращения, она быстро отвернулась от страшной куклы.

— Наша милая Ханна собирала кукол, — сказал Саймон. — Любых кукол. Она даже делала их сама, потому что у нее были золотые руки.

— Да, воистину золотые руки, — гордо повторила Анжелика.

— А… эти куклы, которые внизу? — дрожащим голосом спросила Дженна. — Их она тоже сделала сама?

— Да, — тихо ответил Саймон. Еще когда мы жили в Новом Орлеане. Ханна была еще совсем маленькая, но уже много знала о ма…

— О том, как делать кукол, — резко оборвала его Анжелика. Дженна заметила, какой яростный взгляд она бросила в сторону мужа. Потом она обернулась к Дженне и ласково улыбнулась. — Ведь это же настоящее искусство, не правда ли? Хэлли, я хочу тебе кое-что показать, — внезапно сменив тему, хозяйка подошла к комоду, открыла один из ящиков и достала оттуда синий бархатный футляр. Щелкнув застежкой, она открыла футляр и показала его Хэлли. Дженна заметила внутри золотой медальон в форме сердечка.

— Этот медальон принадлежал моей дочери Ханне, — торжественно произнесла Анжелика, доставая медальон и протягивая его Хэлли. Золото поблескивало в тусклом свете. — Я хочу подарить его тебе.

— О, оно такое красивое, — восхищенно протянула Хэлли. Она быстро надела на шею цепочку и застегнула замочек. — Ах, как мне нравится! Большое спасибо.

— Тебе очень идет, — сказала Анжелика. — Такое украшение не должно без дела лежать в ящике комода — его должна носить молодая девушка.

— А теперь подарок для Дженны, — тихим, вкрадчивым голосом сказал Саймон.

И он повел их в другую спальню, которая, в отличие от спальни Ханны, была вся розовая. Обои были покрыты веселенькими розовыми бутончиками, а лоскутное покрывало на кровати собрало в себе все оттенки красной палитры — от нежнейшего розового до темно-кораллового. На комоде стояли керамические миски и вазы всех форм и размеров.

Анжелика взяла в руки одну из мисок, большую, круглую, расписанную птицами и цветами.

— Джулия тоже была прирожденная художница, — сказала она, проводя пальцем по краю миски. — Как видите, она умела делать красивые вещи.

— Можно посмотреть? — спросила Хэлли.

— Конечно, — миссис Фиар протянула девушке миску и стала показывать каждую тонко выписанную деталь. Дженна, стоявшая в другом конце комнаты, слышала одобрительные возгласы своей подруги.

Дженна оглядела комнату. Может быть, здесь тоже таится какая-нибудь гадость вроде тех проткнутых булавкой кукол? В самом дальнем углу она заметила стоявшую на деревянном постаменте высокую остроконечную птичью клетку. Она была пуста. «Наверное, у Джучии была любимая птичка, а у ее родителей не поднялась рука выкинуть пустую клетку после смерти дочери», — подумала девушка.

Взгляд Дженны вдруг упал на дно клетки, на котором были сложены в кучку крошечные белые косточки.

— Джулия очень любила природу, — послышалось где-то справа воркование Анжелики.

Дженна повернулась и посмотрела на хозяйку дома.

— Она восхищалась абсолютно всеми созданиями, — восторженно продолжала миссис Фиар. — Большими и маленькими, дикими и домашними. «Все, что создано природой, имеет свою цель, мама», — говорила она. Помнишь, Саймон?

— Конечно, помню, — откликнулся ее муж. — Ну что же, Дженна, настало время вручить подарок тебе.

Он открыл ярко раскрашенную деревянную шкатулку, стоявшую на комоде, и достал оттуда изящный браслет из горного хрусталя.

— Вот, дорогая, — сказал он, протягивая браслет Дженне. — Это было самое любимое украшение Джулии.

— Я думаю, что ей было бы приятно узнать, что его носит такая молодая и хорошенькая девушка, как ты, — добавила Анжелика.

Кожа Дженны вновь покрылась пупырышками от какого-то непонятного страха. Она не хотела не то что носить, но даже прикасаться к браслету умершей девушки. Но придумать причину для вежливого отказа ей не удалось.

Медленно и неохотно Дженна вытянула руку вперед.

— Большое спасибо, — пробормотала она.

Саймон вложил браслет ей в ладонь, и девушка хотела засунуть его в карман.

— О нет, ты должна надеть его, — протестующе воскликнул Саймон. — Постой, я помогу его застегнуть.

Держа браслет, он осторожно обернул его вокруг запястья девушки и застегнул золотой замочек.

— Дженна, тебе очень идет, — сказала ей Хэлли.

Дженна подняла руку. Хрустальные бусинки поймали солнечный свет, и все вокруг заиграло радужными красками. «Я никогда не видела такого красивого браслета», — думала девушка, поворачивая руку из стороны в сторону. Сначала бусинки приятно холодили жу, но вскоре они нагрелись от ее собственного тепла.

А потом браслет стал еще теплее.

«Это невозможно», — подумала Дженна. Она посмотрела на Хэлли, которая смотрелась в зеркало, любуясь своим золотым медальоном. Лицо ее выражало сплошное удовольствие.

Браслет тем временем становился все горячее и горячее.

Сверкающие хрустальные бусины были подобны язычкам пламени, плясавшим вокруг ее запястья. Дженна всмотрелась в браслет и заметила пульсирующие красные, цвета тлеющего угля, точечки внутри каждой бусинки. Девушка потерла кожу, ожидая увидеть на ней ожог, но хотя браслет уже обжигал ей руку, кожа выглядела абсолютно чистой и нормальной.

Внезапно огонь как бы охватил всю ее руку до локтя, а потом перекинулся на плечо и спину.

Дженне казалось, что чьи-то обжигающие пальцы схватили ее за шею и душат, душат… Она чувствовала; как страшный жар проникает в мозг, расплавляя его, лишая возможности думать. Девушка обхватила руками голову, чтобы унять боль, и громко вскрикнула.

— Дженна, дорогая, что с тобой? — Анжелика схватила ее за руку. — Тебе нехорошо?

Девушка подняла голову и с усилием сфокусировала взгляд на лице хозяйки дома. Анжелика казалась весьма озабоченной ее внезапным недомоганием, но взгляд ее зеленых глаз был очень странным. Дженна открыла рот, намереваясь что-то сказать, но ей удалось выдавить из себя только несколько неразборчивых слов.

— Да что же с тобой такое, бедная девочка? — причитала Анжелика, прикладывая свои холодные ладони к горящим щекам Дженны. — Бог мой, да у нее ужасный жар, Саймон, — добавила она, обращаясь к мужу.

— При этом она очень бледная, — заметил Саймон.

От холодного прикосновения Анжелики Дженна вдруг почувствовала, как жар уходит. Она судорожно выдохнула воздух. Ноги и руки были ватными, и ей потребовалось некоторое усилие, чтобы выпрямиться и устоять на ногах.