Вампирский Узел - С. П. Сомтоу Страница 102

— Терри, Терри… Это не то, что ты думаешь… теперь мы счастливы, мы настоящая семья. Не забирай меня от них, Терри, Терри…

— Заткнись. Господи Боже. Заткнись! — закричал Терри, отчаянно колошматя молотком по колу. Из раны сочилась темная маслянистая кровь. Потом, когда кол вошел глубже, ледяная кровь мертвеца брызнула Терри в лицо… а Дэвид Гиш все продолжал говорить… а когда кол вошел ему в сердце, слова посыпались сплошным потоком, как будто кто-то включил магнитофон на ускоренное воспроизведение:

— Ты за это поплатишься… они отомстят за меня… ты умрешь, ты умрешь, ты умрешь! — А потом Дэвид издал тягучий высокий вой, снег взметнулся, фотография сорвалась со стены, фонтан крови забрызгал куртки всех троих, ударил им прямо в лицо, две кровавые слезы вытекли из мертвых глаз и застыли на снежно-бледных щеках, как два граната на белом золоте, а крик все тянулся, сливаясь с ветром, и тело дернулось… раз, еще раз… а потом застыло, и Терри отпрянул от мертвого брата, и закрыл лицо руками, испачканными в крови, и Стивен увидел, что мальчик плачет, но плачет бет слез, и лицо у парнишки стало как маска. Стивен знал, какие противоречивые чувства сейчас раздирают его изнутри, но не знал, как его успокоить. Он хотел протянуть руку и хотя бы погладить мальчика по плечу, но рука как будто наткнулась на стену непроницаемого огня…

— Теперь он уже никогда не вернется, — сказал Терри, убирая руки от лица. Сказал без ярости и без горечи. Просто… Дети так не говорят. Но он уже не был ребенком.

— Наверное, это теперь твой дом, — прошептал Пи-Джей.

— Да и хрен бы с ним! Можете сжечь его, если хотите. Мне наплевать.

И вот тогда Стивен понял, зачем он сюда приехал. Великая цель — та, что не давала ему покоя с того самого дня, шестьдесят лет назад, когда он увидел, как его папа с мамой сгорели в огне в доме на улице Уоркворт, — привела его сюда, в Вампирский Узел.

— Мы сожжем его, — с жаром прошептал он. — Весь город.

— Вы что, на голову больной? — вырвалось у Пи-Джея.

— Я больной?! Я два года провел в психушке, а он меня спрашивает, больной я или нет! — Стивен расхохотался совершенно безумным, маниакальным смехом. С плеч упала гора, которая давила без малого шесть десятков лет. — Вот он, путь к дому на горе. Сжечь весь город. Выкурить вампиров из их убежища. Растопить снег, чтобы нам было проще подняться к месту последней битвы.

— Блин, да он пироман! — воскликнул Пи-Джей и добавил с искренним восхищением: — А вы крутой дядька, хоть и старый уже. Нет, правда.

— Спички есть? — В голове у Стивена прозвучала начальная фраза сцены великого жертвоприношения из «Гибели богов»: «So werf ich den Brand in Walhalls prangende Burg… Итак, я бросаю горящий факел в сияющую Валгаллу». Он принялся лихорадочно шарить по карманам и наконец нашел зажигалку. — Подарок от бывшей жены. Давайте, ребята, тащите сюда все, что горит… чтобы обложить тело.

— Пойду расскажу всем про ваш план. — Терри не терпелось убраться из этого дома.

— А я пока тут побуду, — сказал Пи-Джей. — Ох и ни хрена себе. Пироман… Я просто фигею!

Стивен пробурчал себе под нос:

— Ага, фотографии, коробки из-под обуви… — Он принялся собирать все, что могло гореть — даже пластмассовую модель космического корабля, — и сваливать поверх мертвого тела. Потом ему не понравилось, что все навалено в беспорядке, и он разложил «растопку» вокруг тела наподобие погребальных даров. Терри уже убежал, а Пи-Джей, воодушевленный порывом Стивена, ползал по полу и собирал «горючие материалы», выуживая их из-под снега: игра «Монополия», бейсбольные карточки и — радостный вопль — коробка с петардами.

— Искры, горящие колеса, блин, мать твою за ногу, да тут целый пиротехнический арсенал. Терри мне не говорил, что у них есть такая байда.

— Давай сюда. Обложим Давиду голову.

— Я сейчас снег расчищу, чтобы вся кровать загорелась. — Пи-Джей на мгновение умолк и вдруг резко выпалил: — Мистер, вы просто чокнутый.

— Да, я чокнутый, чокнутый, чокнутый.

— А что вы такое поете?

— Вагнер. «Гибель богов», — выкрикнул Стивен на немецком, прекрасно осознавая, что парень примет его ответ за бред сумасшедшего. — А теперь отойди подальше.

Он поджег в руках какие-то бумажки и бросил их на кровать.

В первый миг огонь чуть не погас — он как будто дразнился, — но потом пламя вспыхнуло ярко-ярко. Сердце у Стивена радостно застучало. Огонь разбежался по потрепанным книжкам — фантастика в мягкой обложке, — по кругу, сложенному из бейсбольных карточек. Вот он уже прикоснулся к плоти — зашипел, заискрился. Ярко вспыхнул, слегка закоптил и вспыхнул опять. Пламя облизнуло лицо мертвого мальчика, горящие колеса и другие петарды у него над головой взорвались снопом разноцветных огней…

— Как красиво, — прошептал Стивен. — Господи, как же красиво.

— Надо бы уходить. — Пи-Джей потянул его за руку. На пороге они задержались. Огонь уже добрался до верхней полки. Пластмассовый космический корабль с треском взорвался, дым окутал лицо Дэвида. Еще пару мгновений Стивен как завороженный смотрел на огонь. Он чувствовал бурную радость огня, он так хотел стать огнем, чтобы прикасаться к человеческому телу вот так — самым интимным и тесным прикосновением, — чтобы любить запредельно и беспредельно, чтобы сжигать дотла. Поглощать целиком, без остатка. Теперь перед ним стояла стена огня.

— Пойдемте, мистер… подожжем остальные дома… нам еще нужно поджечь целый город. Спалим здесь все на хрен! — закричал Пи-Джей, и Стивен вдруг понял, что у них не осталось уже ничего, только эта последняя радость… что им нужно отдаться этой безумной радости, слиться с огнем и гореть вечно. Он закрыл глаза, но по-прежнему видел огонь, а там, за стеной огня, была темная дверь, а за дверью — еще огонь, и человек в огне, как в том сне, и на мгновение ему показалось, что он сейчас вспомнит… то, что было не с ним и не могло быть с ним… вспомнит, что было с бессмертным в персидских одеждах, с золотыми глазами… с бессмертным, который размахивал окровавленным ножом у подножия извергающегося вулкана… но странное воспоминание оборвалось, и Пи-Джей поволок его вниз по лестнице, и распахнул дверь на улицу, но там, за дверью, была еще одна дверь — в огонь, а за огнем — еще дверь в огонь, и еще дверь в огонь, и еще…

память: 79 год н.э.

Дом Мага стоит между винной лавкой и мастерской какого-то ваятеля. Мальчик (и вместе с ним Карла, в сером мареве, в месте, где его тень встречается с мерцающим светом факела) пришел в винную лавку. Его послали туда за кувшином лесбийского вина. Хозяин лавки говорит, оглаживая бороду:

— Ты новый мальчик нашего перса? Какой красавчик. Я бы тоже хотел завести такого. Для услады взора.

— Да, domine.

— Еще и скромный. И какая улыбка. Прелесть что за улыбка. Я слышу, как ты поешь по ночам. Его двор выходит как раз на зады моей лавки. Расскажи мне про этого человека. Кто он такой?