Затаившийся страх - Говард Филлипс Лавкрафт Страница 102

Обнаружив дневник Смита и письмо от Иедедии Орна, пытливый юноша решил посетить Салем и узнать, чем занимался и с кем водил знакомства Джозеф Кервен в родном городе. Чарлз совершил это путешествие во время пасхальных каникул 1919 года. В институте Эссекса, хорошо знакомом ему по прошлым поездкам в этот великолепный старинный город осыпающихся фронтонов и теснящихся мансардных крыш, Чарлза приняли очень тепло, и ему удалось собрать немало сведений о Кервене. Его предок родился 18 февраля (по старому стилю) 1662 или 1663 года в Салем-виллидж, ныне Данверсе, что находится в семи милях от города. В возрасте пятнадцати лет Джозеф сбежал из дому, и целых девять лет от него не было ни слуху, ни духу. Затем он вернулся – одежда, речь и манеры выдавали в нем истинного англичанина – и уже окончательно поселился в Салеме. В те годы он мало общался с семьей и большую часть времени уделял диковинным книгам, привезенным из Европы, а также странным химическим веществам, которые ему присылали из Англии, Франции и Голландии. Его частые вылазки на природу стали предметом множества пересудов: ходили слухи, что по ночам на холмах кто-то разводит костры.

Единственными близкими друзьями Кервена были некий Эдвард Хатчинсон из Салем-виллидж и Саймон Орн из Салема. Окружающие нередко видели эту троицу за оживленной беседой, они регулярно ходили друг к другу в гости. У Хатчинсона был дом на окраине, почти у самого леса, и впечатлительные местные жители его недолюбливали: по ночам оттуда доносились чудны́е звуки. Поговаривали, что он принимает у себя странных гостей, а окна иногда светятся разными цветами. Его осведомленность в делах давно минувших лет у многих вызывала подозрения, а незадолго до начала охоты на ведьм Хатчинсон бесследно исчез. Тогда же покинул город и Джозеф Кервен, однако в городе скоро узнали, что он поселился в Провиденсе. Саймон Орн жил в Салеме до 1720‑го, когда его моложавый внешний вид начал наталкивать горожан на определенные мысли. После этого он также исчез, а через тридцать лет в Салем приехал его сын-самозванец – точная копия отца. Он предъявил права на отцовский особняк и в конечном счете получил его, поскольку под всеми предоставленными документами стояла подлинная подпись Саймона Орна. Иедедия Орн жил в Салеме вплоть до 1771 года, когда преподобному Томасу Барнарду пришло некое письмо от жителей Провиденса, после чего Орн незаметно уехал из города в неизвестном направлении.

В институте Эссекса, судебных архивах и канцелярии города сохранилось немало свидетельств об этих странных личностях: от безобидных документов на земельную собственность и купчих до обрывочных сведений весьма провокационного характера. В судебных протоколах слушаний по обвинениям в колдовстве нашлось четыре или пять явных указаний на Хатчинсона, Орна и Кервена. Например, некая Гефсиба Лоусон 10 июля 1692 года заявила под присягой судье Готорну, что «в лесу за домом мистера Хатчинсона собираются сорок ведьм и Черный Человек». А некая Эмити Хау на слушании 8 августа того же года сказала Дж. Б. (преподобному Джорджу Берроузу) в присутствии судьи Гедни, что «мистер Г. Б. в ту ночь поставил дьявольское клеймо на Бриджит С., Джонатана А., Саймона О., Деливеренс У., Джозефа К., Сюзан П., Мехитабль К. и Дебору Б.».

Кроме того, сразу после исчезновения Хатчинсона обнаружился каталог его жуткой библиотеки и незаконченный текст, записанный неизвестным шифром. Уорд попросил снять для него фотостатическую копию и, как только получил ее, без промедления приступил к расшифровке. В сентябре его работа приобрела неистовый и лихорадочный характер, а к октябрю или ноябрю ему удалось подобрать ключ к шифру. Но впоследствии никто так и не узнал, преуспел он в этом деле или нет.

Однако самый живой интерес Чарлза Уорда вызвали материалы по Орну. Анализ почерка очень скоро подтвердил то, что и так следовало из его письма к Кервену: Саймон Орн и его «сын» Иедедия – один человек. Как Орн писал своему другу, оставаться в Салеме было небезопасно, поэтому он решил отправиться в тридцатилетнее заграничное путешествие и вернуться за своим имуществом уже представителем нового поколения. Орн, по-видимому, тщательно уничтожил всю прежнюю переписку, однако сознательным гражданам, которые в 1771 году приняли ряд решительных мер, удалось отыскать несколько старых писем и бумаг, вызвавших у них удивление. Среди таинственных формул и диаграмм, начертанных рукою Орна и других, которые Уорд сразу переписал или сфотографировал, было одно в высшей степени загадочное письмо, написанное каллиграфическим почерком – молодой исследователь без труда признал в нем руку своего предка Джозефа Кервена.

Листок этот, хоть и не датированный, явно не имел отношения к переписке с Орном, письмо из которой конфисковали в Провиденсе перед налетом. По некоторым свидетельствам, содержавшимся в самом письме, Уорд отнес его примерно к 1750 году. Полагаю, будет весьма уместно привести текст целиком, дабы у читателя сложилось представление о стиле и слоге человека со столь темной и жуткой историей. Письмо адресовано «Саймону», однако имя это отовсюду вымарали (то ли Кервен, то ли сам Орн, Уорд так и не уяснил).

«Провиденс, 1 мая.

Брат мой –!

Старинный и почтенный друг мой, да славится имя Того, чьему извечному могуществу мы служим! Сейчас только я наткнулся на нечто о Последних Пределах, что вам тоже знать полезно и должно. Я не могу последовать за вами, ибо возраст мне сего не дозволяет, тем паче в Провиденсе благосклонней относятся ко всему необычному и странному, нежели в Салеме, где на подобных нам давно объявили охоту. Будучи морской торговлей зело занят, я вашему примеру последовать не в силах, к тому же сокрытое под фермой моей в Потакете не станет дожидаться моего возвращенья под новым именем.

Однако к лишеньям я не готов, как уже говорил вам, и давно о путях возврата помышляю. Минувшей ночью прочел я слова, призывающие ЙОГГЕ-СОТОТЕ, и впервые увидел лик, описанный у Ибн-Шакабао в его «–». Оно сказало, что ключ запрятан в III псалме Liber Damnatus. Когда солнце в пятом доме будет, Сатурн в трине, нарисуйте огненную пентаграмму и трижды девятый стих повторите. Оный стих читайте на каждое Воздвиженье и в канун Дня всех святых, тогда в Потусторонних сферах зародится Он.

Из старого семени родится Тот, кто оглянется в прошлое, не зная, чего ищет.

Сие однако будет втуне, ежели к тому времени не подготовим наследника и соли, или же хотя бы верного способа сии соли изготовлять. Необходимых шагов я до сих пор не предпринял и мало пока что собрал. Добыть все нужное оказалось нелегко, я уже погубил десятки живых экземпляров, а всё новые потребны, хотя я неустанно нанимаю моряков в Ост-Индии. Местные жители начинают любопытствовать, но я их не подпускаю. Аристократы много любопытнее простонародья и о моих делах могут несравнимо обстоятельней рассказывать, тем паче их слову верят. Парсон и Меррит уже что-то разболтали, но опасности поколе нет. Химические препараты добываю без труда, в городе есть хорошие аптекари, доктор Боуэн и Сэм Кэрю. Я прилежно следую всем указаниям Бореллия и Абдула Альхазреда. Что сумею получить я, то получите и вы. А пока ждете, не забывайте читать слова, кои я вам посылаю. Записаны они верно, однако ежели хотите сами Его увидеть, используйте писания из «–», кои прикладываю к сему письму. Повторяйте стихи каждое Воздвиженье и канун Дня всех святых, и, коли не прекратите их читать, однажды к нам явится тот, кто оглянется и применит соли, каковые мы ему оставим. Книга Иова, 14:14.