Музей смерти - Александр Тамоников Страница 11

– Никита Андреевич Ветров? – осведомилась дама. – Здравствуйте. Этот телефон мне переслал Сергей Борисович. Я уже подъезжаю. Предлагаю через десять минут встретиться у фараона.

– И вас зовут… – начал я, но собеседница уже разъединилась. Я пожал плечами, выкурил очередную сигарету и через восемь минут уже бродил по второму корпусу музея погребальной культуры. Посетителей было немного. Парень с девушкой украдкой хихикали над «колотушкой», которую мне усиленно не рекомендовал Сергей Борисович. «Люда, это не фаллоимитатор, пойдем дальше», – сдавленно бормотал молодой человек. Возможно, это были студенты медуниверситета с крепкими нервами. В отделе, посвященном похоронным традициям Древнего Египта, никого не было. Я стоял рядом с «мумией Тутанхамона», изображая непонятно кого, и, видимо, впал в недвижимость, задумался – стоило шевельнуться, как испуганно отпрыгнула полная дама в больших очках. Минутой ранее она вошла в отдел и заинтересовалась мумией. Очевидно, я неплохо сливался с антуражем.

– О господи, – сказала она.

– Ради бога, простите, – взмолился я. – Это совсем не то, что вы подумали. Это вы мне звонили?

Она решила не связываться с подозрительным мужчиной, опустила глаза и бочком удалилась. Я стоял и чувствовал себя идиотом. Последующие минуты я снова посвятил знакомству со старыми товарищами: Анубисом, Амсетом и Хапи. Рассерженно зазвонил телефон.

– Я ничего не понимаю, – сообщил женский голос, усиленный раздраженными нотками. – Я жду вас уже десять минут, пристаю к незнакомым мужчинам – и все они не вы. У вас проблемы с пунктуальностью?

– Позвольте возмутиться, прекрасная незнакомка, – ответствовал я, – я тоже десять минут стою возле фараона и пристаю к незнакомым женщинам…

– У какого фараона? – К ноткам раздражения добавились откровенно злобные.

– Понятия не имею, он не докладывает. Мумия какая-то…

– Боже правый, какая прелесть… Фараон – это верблюд!

– Действительно прелесть, – подумав, согласился я. – Так, значит, завтра на том же месте, в тот же час? Стойте, где стоите, я сейчас подойду…

– А вот и нет, – злорадно отозвалась дама, – меня уже перехватили, я должна отойти в другое место. Не волнуйтесь, это на несколько минут. Знаете служебное помещение в главном корпусе музея – оно у входа? Ждите там, скоро буду…

Я задумчиво смотрел на отключившийся смартфон. У Сергея Борисовича оригинальное чувство юмора – навязал мне какую-то взбалмошную злыдню. Сотрудница Лариса кивнула мне, как старому знакомому, когда я вошел в музей. Я мотнул головой на открытую дверь, сделал вопросительную мину – дескать, у меня там назначено. Она кивнула.

– Да, располагайтесь. Сергей Борисович уехал с шофером на завод, вернется не скоро…

Присутствие Сергея Борисовича уже не имело значения, он сделал все возможное. Я по-хозяйски расположился за столиком лицом к входу, повесил сумку на спинку. Закурить не решился, воспользоваться кофемашиной тоже посчитал преждевременным. Поднялся, включил электрочайник, заварил пакетик «Липтона» в стеклянной чашке. Я задумчиво помешивал ложкой напиток, когда вошла высокая стройная женщина с короткой стрижкой, посмотрела на меня, убедилась, что больше никого тут нет. Я не спешил, это могло быть ложной тревогой. Но по взгляду понял, что это именно она, учтиво поднялся, отодвинул свободный стул, предлагая присесть. Она подумала, кивнула и присела, обняв миниатюрную сумочку. Недолгое время мы разглядывали друг друга. Она меня – критически, я ее – с интересом. Ничего такая. Лет тридцать, одета со вкусом, строго, но все рельефы фигуры прекрасно прослеживаются. Волосы короткие, скорее светлые, чем темные, немного удлиненное лицо с тонкими губами и глазами цвета спелого салатного листа. Она была высокой (впрочем, с учетом каблуков). Я тоже не считаю себя садовым гномиком, но она была лишь на несколько сантиметров ниже меня.

– Итак, здравствуйте. – Женщина поздоровалась с отчетливыми нотками высокомерия. – Я Сташинская Варвара Ильинична, парапсихолог. Меня направил познакомиться с вами Сергей Борисович Якушин. Он просил оказать вам содействие в расследовании…

– Пара… кто? – Моя нижняя челюсть потеряла ориентацию в пространстве и решила отвалиться.

– Тогда уж «кто-кто-психолог», – вздохнула женщина. – Так, по крайней мере, будет логичнее. Варвара Ильинична Сташинская, парапсихолог, – повторила она. – Подрабатываю в музее у господина Якушина. Чем я тут занимаюсь, вам знать необязательно. Он рассказал, что вы собой представляете. Если угодно, у меня есть другая специальность – можете считать ее основной. Я работаю в Сибирском отделении Российской Академии наук… – А когда мои брови, в противовес челюсти, устремились вверх, добавила: – Архивист в ГПНТБ – государственной публичной научно-технической библиотеке…

– Не надо разжевывать, я знаю, что такое ГПНТБ, – пробормотал я. – Чаю, Варвара Ильинична?

– Спасибо, нет.

– Вы сегодня прогуливаете основную работу?

– Я в отпуске.

– Вы обиделись, что я не умею читать ваши мысли, не знаю, кто такой Фараон, и заставил вас целых десять минут проторчать в глупом положении?

– И не думала обижаться, – фыркнула она. – Подумаешь, десять минут в глупом положении…

– И что же я собой представляю, по мнению Сергея Борисовича?

– Это не его мнение, – глаза салатного цвета отвердели, в них заблестел холодок, – Сергей Борисович предельно интеллигентный человек и никогда такое не выскажет. Приходится додумывать. Косность мышления, сопротивление всему новому, неприятие всего, что выходит за рамки скудного менталитета…

– Вы откровенны, Варвара Ильинична, – крякнул я. – Идите уж до конца, назовите это узколобостью. Ваше первое впечатление – я вам не симпатичен. Понимаю. Это правда – до «предельной» интеллигентности мне очень далеко. Когда-нибудь вы объясните смысл этого термина. Что там, за пределом? Помимо прочего, я в прошлом военный, живу в неприбранной холостяцкой квартире, курю, ценю добрую выпивку, а вчера и вовсе подрался. Профессионализм – под сомнением, использую застарелые методы – слежка, опрос людей, копание в документах, в грязном белье… И увы, Варвара Ильинична, для отдельных категорий населения понятия типа «парапсихология» – та же алхимия с астрологией. Хотя допускаю, что вы специалист в своей области. Чем похвастаетесь – телепатия, телекинез, мысленное внушение, ясновидение с яснослышанием? Возможно, пирокинез со спиритизмом или, не побоюсь этого слова, левитация?

Я думал, она обидится и уйдет, но она засмеялась. Это было странно. Я воздержался от комментариев. Из коридора заглянула Лариса, быстро посмотрела на «парапсихолога», потом на меня. Я с важностью кивнул – все в порядке, наводим мосты.

– Ладно, простите, Никита Андреевич, – миролюбиво сказала Варвара. – Жизнь не сахар, это все на нервной почве.

– Понимаю, – кивнул я. – У самого эта почва очень нервная.

Заиграла «Пионерская зорька». Варвара удивленно расширила глаза.

Конец ознакомительного фрагмента