Участь Эшеров - Роберт МакКаммон Страница 112

– Дело сделано. – Сильная рука сжала его плечо. – Скипетр передан.

Рикс не ответил, и Эдвин, зайдя спереди, снял с него хирургическую маску. Он приподнял указательным пальцем подбородок Рикса и изучающе посмотрел в его расширенные зрачки. – Ты меня слышишь, Рикс?

Он снова был маленьким мальчиком, потерявшимся и дрожащим в холодной темноте Лоджии. Вдалеке слышался голос Эдвина: «Ты меня слышишь, Рикс?» – и он следовал за ним по петляющим коридорам. Эдвин был ему другом. Эдвин защитит его и будет всегда о нем заботиться.

Рикс вздрогнул. В его сознании качался скелет с кровавыми глазницами. Волосы плавали в крови в металлическом тазу. Из темноты появилось лицо Эдвина. На нем плясали оранжевые блики огня. Лицо было моложе, а стальные глаза холодно блестели. Когда руки Эдвина обняли маленького Рикса, он увидел, как оранжевый свет играет на пуговице от куртки Эдвина.

Она была сделана из серебра, и на ней была выгравирована морда ревущего льва.

Ребенок завороженно уставился на нее, его глаза расширились и не мигали. Клевая пуговица, подумал он. Его рука поднялась и медленно накрыла пуговицу. Она была круглая и блестящая и прекрасно подошла бы для его коробки драгоценностей.

Эдвин погладил ребенка по голове. «Рикс? – Его голос был мягким, как бархат. – Я хочу, чтобы ты забыл то, что видел в этой комнате. Ты никогда здесь не был. Я хочу, чтобы ты все забыл. Ты меня слышишь, Рикс?»

Все его внимание было сфокусировано на пуговице. Остальное ничего не значило – ни то, что болталось на крюке под потолком, ни кровавый таз с волосами – ничто, кроме серебряной пуговицы.

И маленький мальчик, который вырос и стал взрослым мужчиной с ужасными воспоминаниями, запертыми за образом серебряной пуговицы, сказал: «Да, сэр».

Взрослый Рикс моргнул, когда эти картины вихрем пронеслись в его голове. Страшила в лесу, безумно подумал он. И затем: нет, нет.

Страшила стоял перед ним, и у него было лицо человека, которого он любил.

Эдвин посмотрел на кровать, на труп Уолена Эшера, затем снова на Рикса.

– Старик умер, – сказал он, – и его место занял новый. Мы с Кэсс любим тебя. Ты всегда был нашим любимцем. Ты был тем, кого выбрали мы много лет тому назад. Мы надеялись, что лендлорд одобрит наш выбор.

– Ленд… лорд? – хрипло спросил Рикс, ему казалось, что его голос доносится со дна глубокой шахты.

– Лендлорд Эшерленда. Настоящий лендлорд. У тебя есть теперь посох, Рикс. Лендлорд выбрал тебя и отверг Буна и Кэт. Мы будем гордиться тобой, Рикс. И лендлорд тоже будет тобой гордиться.

– Я… не…

– Я хочу ответить на твои вопросы, – сказал Эдвин. – Я хочу помочь тебе понять. Но чтобы это сделать, нам нужно пойти в Лоджию. Лендлорду нужен кое-кто еще, чтобы помогать тебе после того, как мы с Кэсс сложим с себя наши обязанности.

– Логан?..

– Нет. – Эдвин покачал головой. – Я ошибся в Логане. Я выбрал его себе на смену, но он оказался слишком слаб и недисциплинирован. Лендлорд выбрал кое-кого посильней. Теперь нам нужно уходить, да побыстрее. Я хочу, чтобы ты подождал меня перед домом, пока я приведу лимузин. Ты понял?

Рикс не мог думать ни о чем, кроме слов Эдвина. Эдвин был здесь. Эдвин защитит его и позаботится о нем.

– Да, – ответил он.

Эдвин вывел его из Тихой Комнаты. Рикс передвигался как лунатик, но трость в его руке была зажата намертво.

Спустя десять минут после их ухода миссис Рейнольдс пробудилась от ужасного сна. Она припомнила, что сидела в темноте, но затем провалилась в небытие жутких голосов, злобных воплей и криков агонии. Ее тело онемело, и она лишилась голоса. Последним, что она ясно запомнила, был приход мистера Бодейна, который спросил, как чувствует мистер Эшер себя сегодня. Она протерла глаза. Они были сухими, словно она не моргала и вся влага испарилась.

Она заметила тусклое мерцание телеэкрана, встала с кресла и подошла к кровати мистера Эшера.

Десять лет работы в качестве сиделки не помогли ей сдержать крик.

Жадный Желудок крался по туннелю за Рейвен и Нью. Он приблизился на расстояние десяти футов и присел на мускулистые задние ноги. Под сверкающими глазами и окровавленным рылом в воздухе мелькал раздвоенный язык.

Все, что смогла сделать Рейвен, – это, сжав зубы, сдержать крик ужаса. Она смотрела на зверя с изумлением и страхом. Она знала, кто это такой. Это был мифический монстр, который бродил по горе Бриатоп и Эшерленду. Приятель Страшилы. Взгляд пантеры был направлен на Нью, голова наклонена вниз, а на боках перекатывались мускулы. Несмотря на угрожающую позу, Жадный Желудок стоял как черная скала, блокируя вход в туннель.

Нью увидел, что вдоль треугольного черепа зверя, там, где он ударил посохом, шла подпалина. Жадный Желудок уважает посох и меня, возможно, тоже, подумал Нью.

– Поднимайтесь по ступенькам, – сказал он Рейвен, не смевшей отвести взгляд от пантеры. – Идите вперед.

Она двинулась вверх по ступенькам, и Нью последовал за ней. Жадный Желудок наблюдал за ними, но с места не двигался. Они вошли в дверной проем и стояли в холодной зале с каменным полом, расположенном на самом нижнем уровне дома. В свете фонарей они увидели толстые гранитные колонны, поддерживавшие своды потолка по меньшей мере в двадцати футах над их головами. Помимо колонн, многие из которых покрылись трещинами и были укреплены железными скобами, здесь проходила дюжина стальных свай через пол.

Рядом с проходом, через который они вошли, Рейвен обнаружила каменную лестницу, ведущую на следующий уровень. Поднимаясь, они снова услышали удар грома, который хоть и был заглушен стенами, но тем не менее донес до них свою ужасную силу. Звук затих, и снова воцарилась тишина.

Но в следующий момент Нью, который шел на несколько ступенек впереди Рейвен, внезапно остановился. В воздухе повис слабый низкий стон, который, казалось, пронизывал каждую косточку Нью. Мощность и громкость этого звука стали нарастать, и он охватил Рейвен и Нью со всех сторон. Усилившись, этот низкий стон превратился в тот самый жуткий нечеловеческий звук, который они слышали в туннеле. Их барабанные перепонки пронзила боль. Сверху сыпалась пыль, а лестница дрожала под ними, как веревочный мостик. Сила звука по-прежнему нарастала, заставляя их кости дрожать и болеть, словно по ним колотили мощные руки. Колени Рейвен подкосились, и она попыталась закрыть уши руками, но звук бил ее изнутри с такой силой, что она боялась, он переломает все ее кости, как сухой хворост. Она едва могла слышать собственный крик боли.

Звук начал стихать и когда он совсем затих, вибрация пола под ногами прекратилась. К Рейвен и Нью осталось ощущение, что они находятся внутри огромного звенящего колокола. Рейвен глубоко дышала, пока ее уши не стали снова нормально слышать. Она чувствовала слабость и потеряла ориентацию, мышцы сильно ломило.