Плюшевая голова - Влад Райбер Страница 12

Мы с папой ходили на кладбище, чтобы убраться на могиле дедушки. А когда возвращались домой, увидели похороны.

В новой части кладбища хоронили мальчика моего возраста. Рядом со свежей могилой собралось много людей. Одни плакали, другие просто стояли с мрачными лицами, а над гробом рыдала женщина. Я никогда не забуду, как она низко склонилась над умершим, гладила его по голове и говорила:

–Сынок, что же ты нас так расстроил?

Не могу представить, как ей тяжело прощаться с сыном. Женщина не хотела отходить от гроба: понимала, что сейчас закроют крышку, и она больше никогда не увидит своего ребёнка. И всё это было в такой яркий солнечный день, когда вокруг бушевала жизнь, щебетали птицы.

Мы с отцом молча наблюдали за этим. Папа, как и я, был изумлён. Когда заколачивали гроб, женщина рыдала в грудь какому-то мужчине, видимо, мужу. Он и сам тихонько плакал.

В эту минуту к нам с отцом подошёл работник кладбища и зачем-то рассказал, что за одну неделю тут хоронят пятого подростка.

Он указал рукой на свежие холмики и сказал:

–Видите? Это всё дети двенадцати-четырнадцати лет. Вчера похоронили мальчишку, ещё одну девочку сегодня утром, и вот опять. С разницей в день умерли.

Голос у него был неуместно бодрый. Для него похороны – дело привычное, но нам, простым людям, слушать это невыносимо.

Отец спросил, что случилось с этими ребятами, а работник развёл руками и сказал, что у некоторых детей слабое сердце. Каждое лето, как только каникулы наступают, сразу несколько подростков хоронят. Говорил, на экзаменах сильно волнуются, перегружаются эмоционально – и всё.

По пути домой отец спросил меня, что я об этом думаю, а я сказал, что никогда не буду так серьёзно относиться к экзаменам.

Пять подростков за одну неделю! СТРАШНО ПОДУМАТЬ! Только началось лето, эти ребята дожили до каникул и вдруг умерли.

Мне самому четырнадцать. Я не хочу умереть так рано, ничего толком не сделав. А ведь и я мог разбиться на велосипеде пару недель назад. Как бы расстроились родители… Мне страшно от одной мысли о смерти.

Я постоянно вспоминаю ту женщину, которая плакала над гробом. И ведь я знал этого парня. Мы не были лично знакомы, но я видел его в городе несколько раз. Кто-то из его родственников на похоронах держал фотографию в рамке. Он такой черноволосый, зализанный, с карими глазами. Я точно видел его! Он из гимназии, там все ребята ходят в чёрной форме и в белых рубашках.

Я никогда всерьёз не размышлял о смерти, а теперь из-за этого потерял покой, даже аппетита нет. Только мысли о Свете немного успокаивают меня. Я видел её ещё один раз во дворе, но так и не решился выйти на улицу. Думаю, что не понравился бы ей в таком мрачном виде. ПУСТЬ ОНА ЗАМЕТИТ МЕНЯ, когда я успокоюсь, буду уверенным и серьёзным.

Как хорошо, что я жив.

8 июня 2004 года

Я купил диск Under my skin! Зашёл в магазин, а он там. Быстро сбегал за деньгами домой и купил. Только этот диск пиратский, но я считаю, что мне повезло, потому что на нём не тринадцать треков, как на оригинальном, а двадцать четыре. Там ещё есть концертные записи под акустическую гитару. Как же я люблю красивый голос Аврил, её печальные песни. Я несколько часов подряд слушал диск по кругу. И готов бесконечно переслушивать песню Slipped away. К сожалению, я плохо знаю английский и не понимаю, о чём там поётся, но по настроению ЭТА ПЕСНЯ ОТРАЖАЕТ МОИ ОЩУЩЕНИЯ.

11 июня 2004 года

Я люблю свою комнату. Это место, где я могу закрыться от всех и всего. Я бываю раздражительным, и в такие дни будет лучше, если меня не станут беспокоить. Хорошо, что я могу просто закрыться в своей комнате и включить музыку. Я лежу, смотрю в потолок, слушаю песни – некоторые из них спокойные, другие агрессивные, на грани срыва. И мне совсем не скучно, я могу провести так час или два. Это очень разгружает голову.

В последнее время я нервный, сплю беспокойно, просыпаюсь по ночам. Похоже, то, что я увидел на кладбище, потрясло меня сильнее, чем я думал. Об умерших подростках написали В ГАЗЕТЕ(Знать бы название газеты. Нужно найти этот выпуск!). Я случайно увидел эту короткую заметку. Там говорилось, что две девочки и три мальчика умерли от сердечной недостаточности. Этот случай в газете назвали «трагическим совпадением».

Мне это кажется странным. И, конечно же, я волнуюсь, вдруг и у меня внезапно остановится сердце. Хотя лучше бы мне оставаться спокойным, а не расшатывать нервы. Иначе получается замкнутый круг.

Хорошо, что мне помогают уединение и музыка.

12 июня 2004 года

Я ПОКА НИКОМУ НЕ РАССКАЗЫВАЛ О ТОМ, ЧТО ВЛЮБИЛСЯ. Хотел сегодня поделиться этим с друзьями, но Колян меня взбесил, когда мы заговорили о музыке. Я, он и Дрей катались на велосипедах, доехали до леса и обратно. Колян говорил о своих музыкальных интересах и советовал, что послушать. Я лишь сказал, что мне нравится совсем другая музыка, а он подъехал ко мне поближе, чтобы Дрей не услышал, и сказал:

–Вообще-то твою Аврил Лавин никто не слушает.

Идиот! Какая мне разница, слушает её кто-нибудь или нет. Главное, что нравится мне. И мне даже приятно оттого, что я слушаю не самую популярную певицу, ведь я знаю, что это мой выбор. Мне нравится эта музыка не потому, что она нравится всем, а потому, что она совпадает с моими чувствами.

15 июня 2004 года

Теперь я знаю, что Света в экологической бригаде. Каждое утро в половине девятого она выходит из дома в синей спецовке. Я больше не сплю до одиннадцати утра, а встаю пораньше, чтобы увидеть её. А ведь я тоже в конце лета хотел устроиться в бригаду, чтобы заработать себе на телефон, но мне не хватило места. Там ребята работают всего по четыре часа в день, убирают мусор в лесах. Не повезло мне. Я бы мог уже познакомиться со Светой. Возможно, мы бы понравились друг другу.

Далее неразбочиво

…

16 июня 2000 года

17 июня 2004 года

В последнее время я постоянно жалею об упущенных возможностях. Думаю о мелочах, которые повлияли на исход событий. После того дня всё пошло наперекосяк. МНЕ СНЯТСЯ КОШМАРЫ. Сегодня приснилось, что я иду на похороны того мальчишки из гимназии. Мне поручили нести его портрет, а я всё думал, почему иду прощаться с человеком, с которым не знаком. Я стоял среди плачущих родственников, а потом развернул портрет к себе и посмотрел. Мальчик смотрел на меня с фотографии и выглядел очень страшно, будто его сфотографировали, когда он уже был мёртв – бледное лицо, расплывшиеся глаза, как у слепого. И он зловеще улыбался синеватыми губами. Я бросил портрет на землю, и все вокруг начали шипеть на меня: