Бог астероида - Кларк Эштон Смит Страница 13

Скажу только, что с помощью графического устройства, которое я изобрёл, мне удалось продемонстрировать прямое воздействие наркотиков на шишковидную железу и временное превращение этой железы в особый оптический орган. Реакции, записанные этим устройством в то время, когда я находился под воздействием гашиша, были необычайно сильными и заметно похожими на те, что регистрировались в нервах человеческого глаза во время восприятия зрительных образов. Таким образом подтвердился мой тезис о существовании объективного мира, сокрытого за изобилием фантасмагорий, вызванных наркотиками.

Теперь осталось изобрести или составить препарат, достаточно мощный, чтобы стимулировать новый зрительный орган к полному и развитому осознанию этого сокрытого мира. Я не буду здесь останавливаться на подробностях моих многочисленных испытаний и неудач со сложными смесями странных алкалоидов. Я также не буду записывать вещества, входящие в этот составной супернаркотик, благодаря которому я достиг конечного успеха за счёт фатально расшатанной нервной системы или, возможно, чего-то похуже. Я не хочу, чтобы другие заплатили ту же цену, что и я.

Мои первые ощущения от нового препарата были похожи на те, что вызывались сильной дозой индийской конопли. Возникала такая же задержка времени, благодаря которой обычные минуты растягивались на эпохи; и такое же расширение пространства, когда стены моей лаборатории, казалось, отодвинулись на огромное расстояние, а моё собственное тело, равно как и знакомые вещи вокруг меня, растянулись на огромную высоту и длину. Ножки моего кресла стали высокими, как знаменитые секвойи. Я дотянулся рукой до лба, чтобы убедиться в том, что записывающее устройство закреплено точно над шишковидной железой, и увидел, что рука увеличилась до размера водоворота в каком-то глубоком каньоне. Бутыль с наркотиком вырисовывалась гигантским монументом.

Всё это было мне знакомо, и я почувствовал себя несколько разочарованным. Неужели новая смесь оказалась такой же неудачной, как и остальные?

Я закрыл глаза, как часто делал это раньше, чтобы перекрыть доступ любым обычным, зрительным впечатлениям, которые могли бы помешать видениям третьего глаза. Некоторые детали исчезли, а другие добавились, но образы, в которые я всматривался, оставались принципиально теми же самыми. Затем постепенно начались изменения, и сцена передо мной разделилась на то, что я могу описать только как две различных плоскости или два уровня. Они отличались друг от друга как море и суша.

Первая плоскость состояла из моего непосредственного окружения – лаборатории и её оборудования, которые теперь стали прозрачными, словно пронизанные неким радиоактивным свечением. Моё собственное тело стало выглядеть таким же прозрачным, но, как и все объекты вокруг меня, чётко сохраняло отдельные контуры.

За пределами этой ближайшей плоскости была вторая, в которой всё, казалось, обладало относительной плотностью и непрозрачностью. Я смотрел на смесь странно-угловатых форм, которые могли бы материализоваться из кошмара геометра. Эти формы были огромными, сложными, таинственными. Затем, постепенно до меня дошло, что они являются очевидным продолжением форм моей собственной плоскости. Таким образом, моим первым впечатлением было то, что всё вокруг меня растянулось до чрезмерной длины и простёрлось на огромные расстояния.

Трудно точно описать то, что я видел, поскольку моё восприятие несомненно включало в себя дополнительное измерение. Мои конечности и тело, моё кресло, полки, бутылки, столы, заваленные химической аппаратурой – всё словно растягивалось в невероятно косые углы, в мешанину сверхевклидовых форм, которые переполняли новый мир. Мои глаза, словно глаза младенца, который только-только учится видеть, постепенно начали различать детали и определять пропорции и перспективы там, где всё на первый взгляд выглядело бессмысленно размытым и хаотичным.

Моё внимание сосредоточилось на фигуре, которая, казалось, соответствовала моей. Эта фигура, сидящая на структуре, смутно напоминающей кресло, имела колоссальные размеры. Она представлялась мне состоящей из сотен странных выпуклых и вогнутых граней. Тем не менее, я различал отдельные части, эквивалентные человеческой голове, туловищу, рукам и ногам. Казалось, что фигура сидит лицом ко мне, потому что в её чрезвычайно пропорциональной голове имелся многоугольный намёк на глаза, рот и другие черты.

Было ли это такое же живое существо, как я сам? Вопрос этот не давал мне покоя. Если да, то какой была моя связь с этим существом в мире, куда раньше никогда не проникал взор человека? Неужто сверхнаркотик явил мне моего двойника из четвёртого измерения?

Наконец, я придумал простой эксперимент. Медленно и с некоторым усилием, поскольку влияние наркотика повлекло за собой небольшую потерю контроля над мышцами, я начал поднимать правую руку, пока она не оказалась на уровне плеча. Одновременно и с той же медлительностью существо, находящееся передо мной, подняло конечность, которая соответствовала его левой руке. Казалось, я смотрел на своё необычайно увеличенное и искажённое отражение в каком-то странном зеркале. Возможно, когда мой взор проникал из одной плоскости, из одного измерения в другое, на их границе происходила такая же перемена, что и в зеркальном отражении.

Теперь я поднялся на ноги и стал ходить по лаборатории, поначалу немного шатаясь от той потери контроля, о которой я уже упоминал. Фигура из другого измерения также поднялась и принялась ходить такими же дрожащими и неуверенными шагами. Я взял мензурку. Существо взяло в свою руку бокал барочной формы и подняло его вверх. Чисто из-за слабости, мензурка выскользнула из моих пальцев, разбившись на множество фрагментов. В тот же момент бокал, который держало существо, тоже упал, и его осколки рассыпались по полу иного мира.

Было похоже, что каждое производимое мной движение повторялось в совершенном синхронизме этим удивительным альтер-эго.

Тогда мне пришла в голову поразительно очевидная мысль. Я подошёл к столу и взял мерную бутылку, в которой хранил запас своего нового наркотика. Отмерив пятую часть от того количества препарата, принятого ранее, я решил, что такая небольшая добавка к предыдущей дозе мне особо не навредит. Растворив порошок в небольшом количестве воды, я проглотил его.

Используя сосуды более сложной геометрической формы, существо в той параллельной лаборатории воспроизводило каждое моё движение.

Было ли оно таким же экспериментатором, пытавшимся прорвать многогранную космическую завесу? «Видит ли оно меня?» – спрашивал я себя. Испытывало ли оно откровение, подобное тому, что испытал я? Выполняло ли оно те же действия, что и я, чтобы проверить соответствие, которое существует между нами? Все ли объекты, сущности, причины и следствия в его мире обладают своими двойниками в моём?

Возможно, подумал я, что связь между мирами была одной из причин и она же являлась и следствием. Но если так, то какой из миров был первичным и какой вторичным? Мои ли действия определяли движения того чужого меня? Или же оно определяло мои?

Я чувствовал, что моё новое визуальное восприятие становится более острым благодаря небольшой дополнительной дозе наркотика, которую я принял. Детали странного измерения стали более ясными, более отчётливыми. До сих пор всё было бесцветно, как серые тона на фотографии. Теперь я начал различать оттенки, которые были совершенно неописуемы, поскольку они не принадлежали к известному мне спектру.